Николай Югов - След варяжской ладьи

Ночь прошла спокойно. Утреннее солнце, осторожно поднявшись над краем леса, уже никого не обнаружило на месте бывшей стоянки. Три варяжские ладьи, преодолевая встречное течение, давно уже ушли в сторону Верхнего волока.

Погода постепенно менялась. Холодный северный ветер, словно пытаясь наверстать упущенное время, гнал по небу низкие серые облака. Вскоре пошел мелкий осенний дождь, который впоследствии уже и не прекращался.

Вторую неделю, промокший и потемневший от обилия влаги, снеккар неторопливо двигался вниз по течению реки. Плеск воды под ударами весел давно уже стих, и теперь они, тяжелые и длинные, спокойно лежали в специально отведенных местах и также, как и все остальные предметы, мокли под непрерывным, хотя и мелким, дождем. Одинокая, безлюдная ладья, произвольно плывущая по широкой и полноводной реке, казалась в этот час совершенно безжизненной и пустой, но это было не так. Под навесом, выполненным из прочного матерчатого полотна, кутаясь в шерстяные накидки, расположился весь её продрогший и немногочисленный экипаж. Люди сидели молча и каждый из них, видимо, коротая это затянувшееся, ненастное, время, думал о чем-то своем. Сюда, под это эластичное и плотное укрытие, не залетали порывы холодного осеннего ветра, а горящий жировой светильник, хотя никого и не грел в этом замкнутом и полутемном пространстве, но все-таки создавал у присутствующих иллюзию какого-то долгожданного тепла и уюта. Выходить из-под навеса в такую погоду никому не хотелось, да и не было в этом сейчас никакой, крайней, необходимости. Широкая и полноводная Итиль сама несла ладью вниз по течению, и здесь можно было уже не опасаться ни мелей, ни перекатов, и никаких-то иных обстоятельств, которые могли бы нарушить плавное движение судна. Под матерчатым навесом все также было тихо и спокойно. Люди молча дремали под убаюкивающий шорох дождя и лишь где-то уже далеко за полдень, в глубине этого небольшого и примитивного укрытия послышался всем знакомый и уверенный голос человека.

— Что мы сидим и молчим? Если уж случилось так, что судьба свела нас всех на этой странной, заморской, ладье, то, наверное, было бы совсем неплохо узнать друг о друге побольше. В основном это касается Торы, так как остальные, присутствующие здесь, и так знают друг о друге если и не все, то очень и очень многое. Времени у нас более чем достаточно, а за разговором оно пойдет значительно быстрее. Если наша невольная пленница не возражает, то пусть, хотя бы немного, расскажет о себе. Мы тоже, в свою очередь, поделимся с этой девушкой тем, что будет для нее интересно, — произнес Яр, глядя на своих попутчиков.

— Не возражаю! — после недолгого раздумья произнесла Тора. — Мне тоже хотелось бы кое-что узнать о своих отчаянных похитителях. Это ж надо было придумать: украсть дочь ярла на виду у всей его многочисленной и сильной дружины! Конечно, у моего отца тоже есть доблестные и храбрые воины, но на такой безрассудный поступок они бы никогда не пошли! Считайте, что на этот раз вам неожиданно и крупно повезло!

— Нам повезло!? Это в чем же нам так сильно повезло? Я категорически не согласен с теми словами, которые только что произнесла наша симпатичная и невольная пленница. Да, действительно, мы рассчитывали на то, что, освободив Кайю и Эльви, тут же исчезнем в родных лесах, а затем, дождавшись вашего ухода, вернемся в свои селения. К сожалению, все получилось совершенно иначе. Эльви мы так и не освободили, а вместо того чтобы пробираться сейчас в свои дома, мы уходим от них все дальше и дальше. Это ты и называешь везением?! — произнес Лад, внимательно следивший за этим непринужденным и вполне доверительным разговором.

— Лад, не переживай и не расстраивайся по пустякам. Ты же сам понимаешь, что мое положение сейчас гораздо хуже, чем можно себе представить. Все вы, рано или поздно, вернетесь к своим родным очагам, а вот у меня, к сожалению, такой возможности уже не осталось. Ладьям отца так и не удалось настигнуть этот снеккар, а без его судов до Варяжского моря мне не добраться. Что же касается Эльви, то никто ее насильно не заставлял идти в лагерь викингов, и если она сейчас там, то, явно, не в качестве пленницы! — сдержанно ответила Тора.

— Да! Это действительно так. Никто не заставлял Эльви идти в ваш лагерь, но она сделала это исключительно из-за меня! — вступилась за сестру Кайя. — Она добрая и смелая!

— Ладно, это мы обсудим потом, а сейчас хотелось бы послушать Тору. Никто из нас никогда не видел Варяжское море, и было бы очень интересно узнать и о нем, и о той стране, где родилась и выросла Тора. — это произнес Яр, и все согласились с его словами. Над снеккаром на какое-то мгновение повисла стойкая, безмолвная, тишина, но уже через минуту голос Торы оборвал ее и, не прерываемый никем, неторопливо зазвучал над спокойными водами Итили.

— Я родилась в стране диких скал и прозрачных виков, в самой южной и наиболее плодородной ее части. Это огромная равнинная местность, окруженная с севера, запада и востока высокими лесистыми холмами, и только с юга ее омывает никогда не замерзающее море. Это не просто красивая, а очень красивая страна!

— А что такое вики? — заинтересованно спросил Яр. — Мы никогда не слышали такого слова.

— Вик — это то же самое, что и фиорд. Мы называем себя викингами, то есть людьми из виков, или фиордов.

— А что такое фиорд?

— Мне сложно объяснить, что это такое, но попробую. Фиорд — это узкий глубокий морской залив с высокими крутыми и скалистыми берегами. Вода в них настолько чиста и прозрачна, что можно совершенно отчетливо увидеть на глубине и ровное дно его, и рыб, в изобилии плавающих над его каменистой и ровной поверхностью. У вас здесь нет ничего, даже отдаленно похожего на эти прекрасные вики.

— Вы называете себя викингами. Викинги — это племя или же что-то иное?

— Нет, викинги — это просто люди из этих самых фиордов или виков, как мы их всегда называем. Что касается племен, то они у нас тоже есть. Я, как и мой отец, принадлежим к одному из них, а точнее к доблестному и очень достойному племени раумов. В отличие от других, многочисленных, племен, населяющих мою страну, у нас имеются значительные площади хорошей пахотной земли. Это у вас здесь можно сеять ячмень и рожь, где захочется, только лес расчисти, а у нас все значительно сложнее. Раньше наши предки жили исключительно охотой и рыболовством, но затем начали понемногу заниматься и земледелием. Не скажу, что это очень выгодное занятие, но оно в значительной мере помогает нам прокормиться. В последние годы урожаи на наших полях существенно снизились, и вот поэтому мы и решили направить свои ладьи на восток в поисках дешевого и качественного зерна.