Николай Югов - Хранитель Черного ручья

— Ты храбрый и честный охотник! Ты мог бы выдумать тысячу причин, косвенно подтверждающих свое появление здесь, которым, кстати, мы все равно бы не поверили, но ты поступил иначе. Мы не можем оставить тебя в живых, чтобы не навлечь на себя гнев Лесного Духа. Он не потерпит пренебрежительного отношения к своим законам. За смелость свою ты будешь похоронен со всеми почестями, с какими мы хороним наших лучших охотников. Ничего другого я обещать тебе не могу — сказал вождь и дал знак своим людям.

— Нет! — воскликнул в отчаянии Хитрый Лис. — Ты не посмеешь убить меня потому, что я сам нахожусь под покровительством Лесного Духа! Дэйла! Переведи ему мои слова!

Дейла удивленно посмотрела на него и перевела.

— Ты храбрый и честный охотник, но ты глупый охотник! — с улыбкой произнес вождь, готовый уже уйти от костра в свое жилище. — Ты утверждаешь, что Лесной Дух покровительствует тебе, но никто и никогда не видел Лесного Духа. Мы слышали его голос, мы видели его огромные следы и вырванные им с корнем деревья, но не более того. Докажи, что прав, и тогда ты останешься жить, а если у тебя ничего нет, кроме слов, произнесенных тобой, то не отнимай времени ни у меня, ни у тех, кто стоит сейчас у костра.

— И не только Лесной Дух! Копьё, которое было со мной, принадлежит не мне, — немного успокоившись, произнес Хитрый Лис. — Мне его дала Айна, подруга Дэйлы. Но и ей оно не принадлежит. Ей его дал Хранитель Леса. Это очень сильный дух, и нет ему равных в наших лесах. Лесной Дух тоже силен, но и он подчиняется хозяину этого копья. После вашего нападения в стойбище не осталось ни огня, ни оружия, и тогда Айна пошла на поляну, где однажды видела его, и Хранитель Леса, приняв образ огромного бурого медведя, дал ей огонь и копье. Айна очень беспокоилась о судьбе своей подруги и попросила меня найти Дэйлу, а, чтобы со мной не случилось какого-нибудь несчастья, в качестве оберега дала мне это копье!

Дэйла внимательно слушала то, что говорил ее сородич, и все больше убеждалась в том, что, в общем-то, он говорит правду, но далеко не всю. Было что-то в словах Хитрого Лиса такое, что нельзя было ни подтвердить, ни опровергнуть, а только почувствовать. Да, действительно, она сама видела этого медведя, который, видимо, от испуга ей тоже показался огромным. Да, Айна способна была ради подруги отдать человеку это копье, но только не Хитрому Лису. Она никогда не верила в его искренность. Но факт оставался фактом. Копьё Хранителя Леса было у него, и с этим ничего нельзя было поделать. Она, как могла, стала объяснять вождю смысл сказанного. Тот, сначала без особого воодушевления, а затем с все более и более проявляющимся интересом слушал ее и наконец, немного подумав, произнес:

— В сказанных чужим человеком словах, несомненно, есть доля истины. Большая она или малая — не знаю. Я посылал наших охотников смотреть, откуда пришел этот человек, и они подтвердили, что он говорит правду. Более того, он, говоря о копье, тоже не обманывал нас. Не знаю, где он его взял, но оно изготовлено не в их стойбище и не в нашем. Каменный наконечник прикреплен к древку неизвестным нам материалом, похожим на женские волосы, да и по длине оно значительно отличается от наших копий. Пришелец утверждает, что это копьё принадлежит Хранителю Леса, принявшему облик медведя, и я склонен, как ни парадоксально, поверить этому. Наши охотники обнаружили, что по его следу действительно шел медведь, а ведь он в это время года должен лежать в берлоге. Значит, это был не медведь, а какой-то дух, принявший его образ. Он сопровождал пришельца до самого стойбища, а затем исчез.

Вождь умолк, и у догорающего на поляне костра воцарилось полное молчание, но это продолжалось недолго. От притихшей толпы отделился Старый Охотник. Он давно уже в силу своего возраста не гонялся за оленями и не ходил вместе с остальными на кабана, а помогал теперь женщинам племени собирать сладкие коренья, орехи и иные виды растительных продуктов, которые произрастали поблизости от их стойбища. За свою долгую и суровую жизнь он видел многое и был уважаем и авторитетен среди своих соплеменников. Даже вождь вынужден был прислушиваться к его мнению по поводу тех или иных событий.

— Не хочу никого огорчать, но в данной ситуации мудрость покинула нашего вождя. Я внимательно наблюдал за этим человеком во время вашего разговора, и мне кажется, что он далеко не всегда говорит правду. Несмотря на то, что пришелец очень эмоционально рассказывал и о Лесном Духе, и о медведе, которому якобы и принадлежит принесенное им копье, глаза этого человека оставались совершенно спокойны. Так говорят люди неискренние, просчитывающие каждое свое слово, каждый свой жест, но выражение глаз их никак не сочетается с их словами и мимикой. Что касается медведя, который шел по следу незнакомца, то поверь мне, вождь, это могло случиться и по другой причине. Человек мог в свое время обидеть медведя, и тот, обнаружив след своего обидчика, начал преследовать его, забыв о том, что ему пора готовиться к зимней спячке. Возможно, что все было именно так. Чувствую, что чужой человек принесет нам большое несчастье, и поэтому, соблюдая обычай, следует убить этого незнакомца.

Вождь с минуту помолчал и, видимо, не желая терять свой авторитет в глазах окружающих, принял единственное, на его взгляд, правильное решение.

— Хорошо! — сказал он, вновь обращаясь к соплеменникам. — Если пришелец не лжет и Лесной Дух действительно покровительствует ему, то он обязательно даст нам знак, в котором уже никто не сможет усомниться. Если же знака такого не будет, то завтра в полдень этот человек умрет. Таково мое окончательное решение. А теперь отведите его на прежнее место и караульте, чтобы не сбежал ненароком! — с этими словами вождь удалился, а Хитрого Лиса вновь проводили в старое жилище, где он и должен был ждать своей дальнейшей и не очень завидной участи.

Утро было промозглым и холодным. Сильный ветер то и дело откидывал край совсем уже прогнившей оленьей шкуры и, не стесняясь, залетал внутрь этого ненадежного и ветхого строения. Хитрый Лис, всю ночь не сомкнувший глаз, уже как-то равнодушно воспринимал проникающие сюда потоки холодного воздуха, понимая, что через каких-нибудь два или три часа все будет кончено. На чудо он не надеялся. Жаль, что все получилось именно так. Ему почти удалось убедить вождя в том, что Лесной Дух на его стороне, и если бы не этот Старый Охотник, то он, Хитрый Лис, не дрожал бы сейчас от холода и страха, а грелся бы, как и все, у большого и теплого костра.

Послышался скрип шагов, и пленник понял, что это начало конца. Его подвели к огромному сухому дереву, и крепко — накрепко привязали к стволу. Постепенно начали собираться люди. Они подходили к костру, разведенному неподалеку от места жертвоприношения, протягивали к огню свои руки, согревая их, и замирали в тревожном ожидании. Время тянулось медленно. Казалось, что условленный час, когда и должно было свершиться правосудие, давно уже наступил, и некоторые из присутствующих начали проявлять недовольство. Подошел вождь, и все тут же начали готовиться к торжественному ритуалу. Увлеченные этой подготовкой, они не сразу услышали отдаленный и пока еще плохо распознаваемый звук, доносившийся откуда-то из глубины леса. Через некоторое время он повторился, но уже гораздо ближе и явственнее. Что-то тревожное и жуткое слышалось в нем, и жители стойбища, застигнутые врасплох этим непонятным явлением, на мгновение притихли, а затем, словно забыв, по какому поводу они собрались, бросились к Лазурной реке. Там, на противоположном ее берегу, происходило нечто странное. Звук, исходящий из глубины леса и чем-то отдаленно напоминающий раскат далекого грома, теперь звучал уже где-то рядом, сотрясая и раскалывая тревожную, зимнюю тишину. Наконец, жители стойбища увидели, как по направлению к их мелководной реке движется что-то очень большое и ужасное. Деревья в обхват толщиной дрожали и гнулись перед ним, словно стебли тонкой травы. Иногда над их вершинами взвивалось что-то похожее на огромную толстую змею и снова исчезало в глубине заснеженной чащи. Вскоре люди увидели то, чего они никогда не видели и не должны были видеть. Лесной Дух, уверенно проложив себе путь в лесу, наконец-то появился на противоположном берегу реки. Он чем-то напоминал высокий, движущийся холм, из которого, словно два изогнутых копья, выступали его огромные, мраморного цвета, клыки. Меж ними, то поднимаясь, то вновь опускаясь к земле, двигалось нечто, очень похожее на большую, серую, змею.