Патрик О'Брайан - Коммандер

— Отличная работа, сэр!

Абордажная партия прокричала ответное «ура» своим товарищам, и жестокая атмосфера готовности убивать и умирать, царившая на борту шнявы, мгновенно разрядилась. Матросы вновь грянули «ура», а из внутренностей шнявы, из-под люков, раздался общий ответный вой.

«Софи» под всеми парусами шла со скоростью близкой к четырем узлам. «Глуар» двигался со скоростью, которой едва хватало для того, чтобы он слушался руля, и уже начал поворот, постепенно спускаясь под ветер, в результате чего подставил бы свою незащищенную корму под огонь орудий «Софи». Менее четверти мили разделяло суда, и расстояние это быстро сокращалось. Но француз был не дурак: Джек увидел, как на французе крюйсель обстенили, а фока-рей и грота-рей поставили ровно, уваливая корму под ветер, чтобы корабль стал поворачивать в противоположную сторону, так как руль вообще уже не действовал.

— Думаю, слишком поздно, друг мой, — произнес Джек.

Дистанция между судами уменьшалась. Триста ярдов… Двести пятьдесят…

— Эдвардс, — произнес он, обращаясь к комендору ближайшего к корме орудия. — Дайте выстрел перед носом сетти.

Ядро на самом деле прошло через фок сетти. На ней потравили фалы, паруса опали вместе с ходом, а какая-то фигура торопливо бросилась к корме, чтобы поднять свой флаг и решительно его опустить. Однако заниматься этим сетти уже некогда.

— Круче к ветру! — скомандовал капитан. «Софи» привели близко к ветру, фок один раз заполоскал и снова наполнился ветром. «Глуар» оказался в пределах горизонтальной наводки орудий.

— Так, так, — произнес Джек, и вдоль всей линии орудий он слышал кряхтение и скрип, с которым пушки немного поворачивали, удерживая линию прицела. Расчеты хранили молчание: каждый знал свое место и был начеку. Банящие номера стояли на колене с зажженными фитилями в руках; отвернувшись от борта, аккуратно дули на фитили, чтобы те не гасли. Комендоры, согнувшись, смотрели вдоль стволов на беззащитную корму и раковину.

— Огонь!

Команду оборвал рев пушек. Облако дыма скрыло море, и «Софи» содрогнулась до киля. Джек, машинально засовывая сорочку в панталоны, увидел, что что-то неладно, что-то не так с дымом. Внезапно ветер переменился и порыв с северо-востока отнес облако дыма к корме. В тот же момент шлюп вышел из ветра [63] Ситуация, в которой все паруса корабля обстениваются, то есть ложатся на мачты и стеньги. Когда судно идет в крутой бейдевинд, это происходит в результате внезапной перемены направления ветра или ошибки рулевого. , а его нос стал уваливать вправо.

— На брасы! — рявкнул Маршалл, поворачивая руль, чтобы вернуть шлюп обратно.

«Софи» вернулась обратно, хотя и медленно, и прогремел второй залп, но тот же порыв ветра повернул и корму «Глуара», и как только дым рассеялся, он ответил. За секунду перед этим Джек успел заметить, что корме и раковине противника досталось — окна каюты и маленькая боковая галерея разбиты, что он несет двенадцать орудий и на нем французский флаг.

«Софи» сильно замедлилась, а «Глуар», вернувшийся теперь обратно на исходный левый галс, быстро набирал ход. Оба судна шли параллельными курсами, в бейдевинд к порывистому бризу, «Софи» немного позади. Они шли параллельно, постоянно осыпая друг друга ядрами в непрерывном гуле и не рассеивающемся белом и серо-черном дыме со вспышками пунцового огня. Все дальше и дальше: склянки переворачивали, били в колокол; дым висел густой пеленой. Конвой исчез позади.

Нечего было делать, нечего было сказать. Комендоры получили приказы и выполняли их с великолепной яростью, стреляя по корпусу с такой скоростью, на какую были способны. Мичманы, командовавшие отрядами, носились взад-вперед по линии, помогая одним, подавляя малейшие признаки растерянности у других. Порох и ядра доставлялись из порохового погреба с идеальной регулярностью; боцман и его помощники внимательно следили за такелажем; на марсах то и дело раздавался треск мушкетов стрелков. Джек стоял, размышляя. Чуть левей его, почти неподвижно, несмотря на то что ядра со свистом пролетали мимо или с сильным громким ударом били о корпус шлюпа, стояли писарь и Риккетс, квартердечный мичман. Пробив заполненную гамаками сетку, в нескольких футах впереди капитана пролетело ядро, ударилось о железную стойку гамачного ограждения, потеряло силу и упало с обратной стороны ряда гамаков. Когда оно подкатилось к нему, Джек отметил, что это 8-фунтовое ядро. Француз стрелял, как обычно, высоко и несколько наугад, в спокойном, синем, без дыма мире с наветренной стороны от шлюпа. Джек видел всплески от падения ядер ярдов за пятьдесят впереди и сзади шлюпа, в особенности впереди. Впереди: по вспышкам, которые освещали дальнюю сторону облака, и по изменению звука было ясно, что «Глуар» вырывается вперед. Этого быть не должно.

— Мистер Маршалл, — взяв рупор, крикнул он. — Мы пройдем у него за кормой. — В тот момент, когда капитан брал рупор, впереди послышались шум и крики: опрокинулась пушка, может быть, две. — Прекратить огонь! — громко закричал он. — Приготовить орудия левого борта!

Дым рассеялся. Шлюп начал поворачивать направо с расчетом пересечь кильватерную струю неприятеля и открыть орудиям левого борта корму «Глуара», чтобы обстрелять его продольным огнем. Но «Глуар» это вовсе не устраивало. Словно повинуясь внутреннему голосу, его капитан успел переложить руль через пять секунд после того как это сделали на «Софи», и теперь, после того как дым снова рассеялся, Джек, стоявший около гамаков на левом борту, увидел его у гакаборта в полутораста ярдах от себя, невысокого, худощавого, с проседью мужчину, пристально смотревшего на него. Француз потянулся за мушкетом и, оперев локти на гакаборт, демонстративно навел его на Джека. Происходящее приобрело очень личный характер. Джек почувствовал, как у него невольно окаменели мускулы лица и груди, стремясь задержать дыхание.

— Бом-брамсели, мистер Маршалл, — произнес он. — Француз отрывается от нас.

Огонь орудий прекратился, поскольку пушки нельзя было навести на неприятеля. В установившейся тишине раздался мушкетный выстрел, прозвучавший так громко, словно выстрелили над ухом. В то же самое мгновение рулевой Христиан Прам громко закричал и повалился на штурвал: его рука от кисти до локтя была вспорота. Нос «Софи» внезапно метнулся к ветру, и, хотя Джек и Маршалл исправили положение, их преимущество было утрачено. Орудия левого борта можно было навести лишь после еще одного поворота, отстав еще больше, а отставать уже было нельзя. «Софи» и так находилась от «Глуар» в добрых двух сотнях ярдов по его правой раковине. Единственная надежда заключалась в том, чтобы увеличить ход, приблизиться к неприятелю и возобновить сражение. Джек и штурман подняли головы одновременно: все, что можно было поставить, уже стояло. Для лиселей ветер был слишком встречным.