Эрнест Ролле - Разбойник Кадрус

– Дюрок, осведомитесь об имени и положении этого сержанта, чтобы он ни о чем не догадался, и придите мне сказать, чего он хочет.

Дюрок вышел. Наполеон все внимательнее наблюдал за сержантом. Это был красивый молодой человек с орденом. Сержант и с орденом в двадцать три года! Император сказал себе, что он будет говорить с человеком недюжинным.

Дюрок вернулся.

– Государь, – сказал он, – этот молодой человек сын лесничего из Фонтенбло. Его зовут Фрион. Он желает говорить с вашим величеством, но уверяет, что может это сказать только вам. Он желает, чтобы разговор был секретным.

– Можно ли на него положиться?

– Государь, я за него ручаюсь, я знаю его. Это он в Арколе, в болотах, вытащил генерала Бонапарта и спас его.

– Пусть он придет, – сказал Наполеон, – я помню.

Император был взволнован при воспоминании о самой большой опасности, какой он подвергался в своей военной жизни. Он очаровательно принял молодого человека. Это был красивый молодец, один из тех великолепных гренадеров, которые заставляли дрожать Европу. Он подошел с почтительной гордостью, отдал императору честь и по этикету ждал, чтобы тот его спросил.

– Здравствуй, Фрион, – сказал император. – Как ты поживаешь после Арколя?

– Хорошо, государь, – ответил молодой человек. – По милости вашего величества, сержант и имею орден в двадцать три года. Лучшего желать нельзя.

– Стало быть, ты пришел просить меня за другого? Твой отец, кажется, у меня лесничим?

– Государь, отец мой был лесничим, а теперь в отставке. Он содержит гостиницу. Он получил все должное и не имеет права требовать ничего.

Император был сильно поражен этим достоинством и этой честностью.

– Чего же ты хочешь? – спросил он молодого человека.

– Я желаю, государь, говорить с вами наедине.

Император сделал знак. Все вышли.

– Ваше величество, – сказал молодой человек, – отец мой в Тюильри, он желает получить аудиенцию.

– А, ты видишь! Стало быть, он желает чего-нибудь.

– Он желает только славы вашему величеству.

– Твой отец хочет меня видеть для моей славы?

– Да, государь. Он желает говорить с вами о том, что лежит у вас на сердце. Ничего не может быть неприятнее для львов и людей, как комары. У вашего величества тоже есть комар.

Император засмеялся, ущипнул за ухо сержанта в знак хорошего расположения и сказал:

– Остряк! Ты не парижанин ли?

– Нет, государь, я лотарингец. Но, кажется, мы не глупее парижан. Отец мой даст вам тому доказательство.

– Насчет моего комара?

– Точно так, государь.

– Как же зовут этого комара?

– Кадрус.

Император побледнел. Сержант продолжал:

– Вы увидите, государь, что один лотарингец сделал то, чего не могли сделать ни ваши генералы, ни министры.

– Он захватил Кадруса?

– Нет еще, но захватит. Когда известно, где нора лисицы, то ее можно захватить.

– А твой отец знает нору Кадруса?

– Государь, он мне это сказал, а он никогда не лжет.

Император после минутного волнения сказал сержанту:

– Ступай за своим отцом. Камброн! – позвал Наполеон, когда сержант ушел.

Полковник прибежал.

– Любезный полковник, – сказал император, – вы не можете себе представить, как я рад, что вы привели ко мне этого гренадера. Благодарю!

– Ваше величество довольны этим молодым человеком?

– Да, полковник. При первой вакансии произведите его в подпоручики.

Старик Фрион пришел, отдал Наполеону честь и ждал.

– Ну, мы с тобою поговорим, – сказал император.

Фрион со значительным видом осмотрелся вокруг.

– А, я понимаю! – сказал император. – Эти господа тебе мешают?

– Да, государь.

Император сделал знак. Все ушли. Фрион-сын тоже собрался уйти.

– Останься, Александр, – сказал ему отец, – с позволения его величества.

Император сделал знак согласия.

– Теперь говори! – сказал он.

Старый лесничий собрался с мыслями, понюхал табаку и начал:

– Государь, надо вам знать, что господин Лонге, землевладелец, был убит Кадрусом у меня.

Император вздрогнул.

– А! – сказал он. – У тебя?

– Да, государь.

Старый лесничий, который был не кто иной, как трактирщик Фрион, рассказал, что случилось, просто, внятно, живописно, так что в высшей степени заинтересовал императора.

– Вы понимаете, государь, что когда Кадрус убил человека в моей доме, то я должен за него отомстить. У нас, лесных жителей, это закон.

– Ты хочешь захватить Кадруса?

– Да, государь, хочу и, кажется, могу.

Глаза императора сверкнули.

– Объяснись, – сказал он.

– Государь, когда знаешь нору лисицы, знаешь, откуда лиса выходит, как возвращается, ее захватить можно.

– А ты знаешь все это?

– Знаю, государь.

Наступило минутное молчание. Император удивлялся, как один человек мог сделать то, чего не могла сделать полиция со всеми ее средствами.

– Как же это? – сказал он. – Ты не ошибаешься ли? Мои министры не могли этого узнать.

– Где же министрам знать! Только один человек знает, что происходит в лесу, – лесничий. Разве герцог Отрантский ночевал когда-нибудь в лесу, как я? Разве он мог сидеть на деревьях ночью? Эти господа любят только своими мундирами щеголять.

Император улыбнулся. Он почти разделял мнение лесничего.

– Оставим в покое моих министров, – сказал он, – и поговорим о Кадрусе. Где он скрывается?

– Позвольте, государь, я вам это скажу, но только по секрету. Ваше величество обещаете никому не говорить?

– Обещаю.

– Особенно полицейским?

– Почему же так?

– Они так глупы, что, пожалуй, испортят все.

– А все-таки придется же сказать офицерам.

– Тогда все пропадет.

– Что же намерен ты делать?

– Государь, Кадрус похож на волка и на других диких зверей. Он недоверчив. На него не надо слишком наступать. Я так думаю, что трех гвардейских рот из полка моего сына будет достаточно. Я берусь выдать вам Кадруса с одним полубатальоном, но… – Старый лесничий заколебался.

– Но? – повторил император.

– Мне будут повиноваться.

– Черт побери! Черт побери! – бормотал Наполеон. – Ты, верно, считаешь офицеров моей гвардии порядочной дрянью?

– Они, государь, не охотники и не лесничие. Я прошу, чтобы офицеров не было.

– Что это за фантазия!

– Видите ли, государь, Кадрус – хитрец. Он любит рыскать по лесу с одного места на другое. Он прячется в свою нору, только когда не может поступить иначе. Если мы вступим в лес с ротами, он узнает, а мой план состоит в том, чтобы солдаты вышли из Фонтенбло небольшими кучками. Они будут не в мундирах, а только при саблях, точно будто пошли в лес гулять. Я укажу, по каким тропинкам они должны идти и где сойтись. В лесу должны быть спрятаны охотничьи двуствольные ружья. Я знаю, где Кадрус ставит часовых, знаю, как их убить. Они тревоги не поднимут. Словом, государь, я ручаюсь за все.