Алексей Грай - Золото друидов

Впервые за все их путешествие Хьяль задумался: а ведь действительно, почему они решили, что там будут сокровища? Только по одному рассказу Кари, да сонму маловнятных слухов.

— Нет, туда я вам проводника не дам. — Словно подтверждая эти слова, старик отрицательно помотал головой.

— Почему? — просто спросил Агнар.

— Почему? — Казалось, старик даже удивился вопросу. — Позволь, мой новый северный друг, я расскажу тебе о месте, куда вы так опрометчиво собираетесь. — Слово «друг» прозвучало в устах старика как насмешка.

— Как я уже говорил, да ты и сам знаешь, крепость сторожит мост через Черную реку, за которой простираются бессчетные лиги Черных болот. Когда-то у переправы располагался богатый город, недалеко от которого располагалось святилище древних богов. Толпы паломников стекались туда со всей страны. Чтобы почтить святыни, приплывали даже из других земель. Но после того, как на остров пришел святой Патрик и идолы были повержены, город пришел в упадок. На месте широких улиц, мастерских и храмов, осталось лишь грязное, небольшое поселение — жалкое свидетельство былой славы. Оно захирело бы окончательно, если бы этот изувер Малачи, — старик выразительно сплюнул, — не взял в тех краях власть в свои руки. Едва ли не первое, что он сделал, это под чистую снес деревеньку и возвел на ее месте хорошо укрепленный форт. Крепость, расположенная на самой окраине его земель, охраняющая непонятно что непонятно от кого, год из года получает все необходимое и все больше ширится. Сам Малачи туда постоянно наведывается. Хоть и не часто, но регулярно, обычно с кем-нибудь из подвластных ему вождей. При этом, с только что принявшими его власть, пошедшими под его руку — обязательно. Они уходят в болота и отсутствуют по нескольку дней. Это дало богатую пищу разного рода домыслам о тайном посвящении, кровавых клятвах и прочем. Не знаю, что из этого правда, но вожди, что там были, молчат, будто их рты зашиты суровыми нитками.

По окрестностям давно ползут слухи, что болота прокляты и спящее в них зло возрождается, что там скрылись пережившие гонения христиан демоны и продолжают приносить в жертву людей, что там дремлют герои древности, ожидая своего часа, чтобы проснуться и вернуть остров его истинным владельцам. Ты все еще хочешь туда идти? — внезапно спросил старик.

Агнар лишь молча кивнул. Глупо пытаться напугать кровавыми жертвами человека, чей народ продолжает их приносить до сих пор.

— А еще говоришь, что вы не безумцы, — сквозь зубы процедил старик. Кажется, теперь он окончательно определился с отношением к нежданным гостям.

Пользуясь паузой, Хьяль задал давно мучивший его вопрос.

— А церковь?

— Что церковь?

— Как могли церковники допустить существование подобного места, даже слухов о нем в центре поклоняющейся Христу земель.

Старик усмехнулся.

— Времена Патрика и его сподвижников, что ниспровергали идолов и были готовы идти на смерть за убеждения, давно прошли. Истинная вера, благодаря им победила, но слуги ее уже не те, что раньше. С Малачи у них спорить кишка тонкая. И я их хорошо понимаю. Я сам христианин, но в болота не сунусь даже, если мне пообещают за это искупление всех грехов и гарантированное спасение души. Потому, как слишком большие шансы, что там эту самую душу и оставить. Тем более, что Малачи хоть и не проявляет усердия в христианской вере, но не притесняет христиан, не жжет храмы и не заставляет людей отрекаться от истинной веры. Будь он чуть слабее, соседи давно использовали бы слухи об этих непотребствах как повод для вторжения и дележа земель, но Малачи сам на кого хошь нападет и земли переделит.

— Ты сказал, что недавно взял власть в этих краях. Но разве Малачи не старый род? — внезапно спросил Тристан. Хьяль удивленно посмотрел на него. А ему уже было начало казаться, что сын Эйнара знает о родном острове все.

— Старый род? — Голос Логери был полон негодования. — Он объявился лет двадцать-двадцать пять назад, не больше. Щас уж не разберешь. Тогда здесь все полыхало. Короли менялась раз в полгода, если не чаще. Есть дружина — готов править. Пока не придет дружина побольше. Больно уж место хорошее: центр обитаемых земель, плодородные почвы, удобные для торговли реки, от древних остались укрепления и даже мощенные дороги — невиданная роскошь в нашей забывшей, что такое процветание и культура, стране. Вот и резали друг друга, в попытке зацепиться, превращая в руины то немногое, что пощадило безжалостное время. А потом пришел Малачи, тогда еще совсем ребенок, а с ним Ангус, его пес, проклятый северянин. Малачи руками Ангуса настучал всем претендентам по головам, занял пустующий трон, да так и сидит на нем до сих пор, чирьи на заднице натирает. Люди говорят, что Малачи — наследник древних королей Тары, что его приход был предсказан. Но, мне кажется, эти слухи распространяет сам Король Зеленого острова, как он любит себя называть. Как-то странно вышло, но сейчас немногие знают правду о тех временах. Слишком много легенд о тех событиях ходит, уже и не отличить правду от вымысла. А прошло то несколько десятков лет.

— И все-таки вернемся к Черной реке и мосту, — прервал ударившегося в воспоминания вождя Агнар. — Даже если мы и идем туда, что в этом такого? Пока прозвучали лишь несколько туманных намеков на какое-то скрытое зло, больше похожих на бабьи сказки для непослушных детей. Меня такими в детстве няньки пугали. Даже, если ты в них и веришь, что вряд ли, то не пытайся убедить в этом сплетении лжи меня.

Старик усмехнулся.

— Ты прав, я слишком стар, чтобы верить в бродящее ночами по болотам зло, хотя и слишком разумен, чтобы спорить, что его там нет, а уж тем более заключать пари: проживу ли я на этих клятых болотах хоть одну ночь. Но в одном я уверен точно, если Малачи проведает, что я причастен к вашему появлению в его землях, то уж не знаю: есть оно или нет — зло из легенд — и придет ли оно, чтобы покарать меня, но воины Малачи придут за моей головой в любом случае и придут очень скоро.

Ограбив монастырь, ты порушишь отношения с богом и духовенством, Ну может, дашь лишний повод к нападению соседям. Если же ты сунешься в земли Малачи, а особенно в столь лелеемые им болота, то твоя песенка спета. Даже если ты сумеешь унести оттуда ноги, что вряд ли, то вскоре все равно умрешь. Два-три дня и тебя найдут либо с перерезанным горлом в собственной кровати, либо задушенным твоими же кишками в центре укрепленного лагеря. Бежать бессмысленно — тебя настигнут где угодно, и конец будет один — мучительная смерть. При этом умрешь не только ты, но и все кто был там с тобой, и их семьи, и те, кто был хоть как-то с тобой и этой историей связан. Воины знают об этом. Это непреложная истина, поэтому собравшегося проведать заповедные рощи вождя убьют собственные люди. То же будет и с болтунами, что распускают не в меру длинные языки о том, что происходит там, на болотах. В общем, чего только не брешут о тех болотах, но могу сказать точно одно, любого вошедшего туда ждет смерть. Возродил ли Малачи в этом аду древнюю веру, или ему просто нравится охотиться там на уток, не знаю, но это место король бережет как зеницу ока. А я не хочу ссориться с одним из сильнейших вождей острова, тем более живущим по соседству.