Борис Сопельняк - Восхождение

– Что за чертовщина? – недоумевал Зуев. – Объясни наконец, что здесь происходит? – тряс он за грудки капитана. – Вы же все испанцы!

– За теми холмами, – махнул перебинтованной рукой капитан, – тоже испанцы, но они наши враги, потому что фашисты. А теперь к ним присоединились трусы и продажные твари, которые еще вчера называли себя республиканцами. Твой дружок, кстати, среди них.

– Дружок? – не понял Зуев. – Это кто же такой?

– Сержант Хименес. Помнишь, ты с ним соревновался в стрельбе из пистолета?

– Да ну?! Не может быть! Он же подарил мне вот этот значок, – отвернул Зуев лацкан куртки, – и сказал, что теперь чемпион Каталонии я.

– Увы, – вздохнул капитан, – мозги Касадо задурил не одному ему. Так что ты во весь рост не разгуливай, стреляет-то Хименес отменно, и я не удивлюсь, если, увидев тебя, он захочет вернуть свой значок.

Но до встречи с Хименесом пока что не дошло. На закате, когда солнце било в глаза солдатам Альвареса, откуда-то из-за холмов послышался приглушенный вой.

– Шакалы? – насторожился Зуев.

– Хуже, – мгновенно побледнел капитан. – Марокканцы. Видно, каудильо решил помочь Касадо выбить нас с этих позиций.

– Дай-ка бинокль, – протянул Зуев руку. – И верно, марокканцы, – протер он запыленные стекла бинокля. – А что это сверкает перед их физиономиями?

– Кинжалы. Они атакуют с кинжалами в зубах.

– Господи, как страшно, – хмыкнул Зуев. – Как бы в штаны не наложить. А воют-то зачем?

– Это их боевой клич.

– И что?

– А то, что на многих это действует, и я не раз видел, как наши солдаты в панике бросали винтовки и спасались бегством.

– Давай-ка, капитан, проучим этих детей пустыни, – облизнул пересохшие губы Зуев. – Ты готовь людей к контратаке, а я прилягу у «максима». Не тушуйся, капитан, – проверил он пулеметную ленту, – пуля длиннее штыка! Так что, когда дойдет до рукопашной, половины этих вояк не будет.

– Я скажу, что с нами «Грандо руссо»! – повеселел капитан. – Это моих ребят вдохновит.

– Валяй! – поставил нужный прицел Зуев. – И знаешь что, оставь-ка на всякий случай винтовочку, я ее хорошо знаю, наша, «мосинская», у нее что приклад, что штык проверены стократно. Мало ли, а вдруг до траншеи добежит какой-нибудь плюгавый арапчонок, так будет чем встретить. А то совсем, понимаешь, распустились: то воют, то ножичками пугают. Ты своим так и скажи: штык – в пузо, прикладом – по зубам! Да посильнее, чтобы ножичком и подавились. Но пасаран! Уж здесь-то они не пройдут, за это я ручаюсь: зубы выбьем, языки оторвем – и вся недолга.

И вот показались первые цепи, скорее, даже не цепи, а толпы. То ли от безнаказанности, то ли в расчете на панику среди республиканцев, марокканцы атаковали тесной и бестолковой гурьбой.

– Ну, что ж, – сделал поправку на ветер Зуев, – толпа – это как раз то, что нам нужно, ни одна пуля не пропадет даром, – и нажал на гашетку.

Сперва он рубанул по ногам! Когда несколько передних марокканцев, выплюнув от неожиданности кинжалы, ткнулись физиономиями в землю и уже не могли встать, остальные, как видно, по инерции, прямо по ним понеслись дальше. И тогда Зуев, чуточку приподняв ствол, начал косить их, как траву! Длинными очередями он бил по центру толпы, а короткими подчищал фланги, не давая марокканцам разбежаться в стороны. Когда те волей-неволей сбивались в кучу, Зуев снова хлестал их длинными.

Гора окровавленных тел росла на глазах, воинственный вой превратился в панический вопль, а оставшиеся в живых, побросав убитых и раненых, где на четвереньках, а где ползком, начали отступать за холмы.

– То-то же! – победно вскинул кулак Зуев. – А то, понимаешь, пугают, атакуют с ножичками в зубах. По мордам от меня получили? Получили. В другой раз дуриком не попрете, я психических атак не боюсь.

– Это было прекрасно! – ввалился в траншею запыхавшийся Альварес. – Как ты их, а! Вот что значит хороший пулеметчик: один уложил целую роту! Но марокканцы на этом не успокоятся, они обязательно захотят отомстить.

– Тем лучше, – набивая новую ленту, усмехнулся Зуев. – Я думаю, что теперь они толпой не пойдут, а цепь остановить куда труднее. Поэтому, капитан, сделаем так: чтобы они нас не обошли с тыла, я вырублю фланги, а ты поднимешь людей в контратаку. Марокканцы этого наверняка не ждут, они привыкли, что их ножичков боятся. Так вот надо навязать им ближний бой, но не такой ближний, когда марокканец сможет пустить в дело кинжал: этого вояку надо держать на таком расстоянии, когда он тебя кинжалом не достанет, а ты его штыком возьмешь.

– Понял, – азартно потер руки Альварес. – Кажется, зашевелились, – высунулся он из-за бруствера.

– Бинокль! – протянул руку Зуев и тоже чуточку приподнялся.

И тут же – дзынь! – пуля ударила в щиток пулемета.

– Снайпер! – успел выкрикнуть Альварес и шлепнулся на дно траншеи. – Погоди, сейчас проверим, кто ему нужен, – сквозь зубы процедил Зуев. – Дай-ка твою пилотку.

Он быстро надел на палку пилотку капитана и приподнял ее над бруствером.

– Молчит, – хмыкнул Зуев. – А теперь наденем мою фуражку.

И тут же – дзынь! – пуля снова ударила в щиток пулемета.

– Мазила хренов! – ругнулся Зуев. – Но охотится он за мной – это понятно, как дважды два.

– Вот гад, чтоб его кости сожрали собаки! – не выдержал и Альварес. – Это Хименес, ни секунды не сомневаюсь, что это Хименес.

– Но он же чемпион, а оба раза промазал, – усомнился Зуев.

– Он чемпион по стрельбе из пистолета, а не из снайперской винтовки.

– Ну да, ну да, – согласно кивнул Зуев, – винтовка и пистолет – это не одно и то же, приемы стрельбы из них совершенно разные. Что ж, сержант, – сузил глаза Зуев, – ты начал первым, так что теперь выстрел за мной, а уж я-то не промахнусь!

– Руссо, – снова высунулся из-за бруствера Альварес, – они поднимаются и теперь идут цепью.

– Вот и ладно, – лег за пулемет Зуев. – Действуем, как договорились. Беги к своим и готовь их к контратаке. Штык надежнее кинжала – это твои ребята должны помнить, как «Отче наш». Да и сам возьми винтовку, с пистолетиком в рукопашной делать нечего.

На этот раз марокканцы не выли, и их кинжалы были не в зубах, а в ножнах. Рассыпавшись цепью, они то шли, то бежали, все время меняя направление и делая замысловатые зигзаги.

– То-то же, – хмыкнул Зуев, – от пижонства я вас отучил, а теперь научу есть землю.

Первой же очередью Зуев уложил на землю правый фланг марокканцев. А если учесть, что они атаковали с пригорка и теперь были хорошо видны, Зуев начал их расстреливать короткими очередями. Когда оставшиеся в живых попятились назад, Зуев перенес огонь на левый фланг.

«Ага, залегли! – погрозил им кулаком Зуев. – Вот и лежите, нечего лезть на рожон. А я тем временем займусь…» – успел подумать он, как совсем рядом раздался взрыв, потом еще, еще и еще!