Александр Дюма - Три мушкетера - английский и русский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Александр Дюма - Три мушкетера - английский и русский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Исторические приключения. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте LibKing.Ru (ЛибКинг) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.

Название:

Три мушкетера - английский и русский параллельные тексты
Автор:

Александр Дюма
Жанр:

Исторические приключения
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

3.66/5. Голосов: 91
Избранное:

Добавить в избранное
Ваша оценка:
80

1

2

3

4

5

Александр Дюма - Три мушкетера - английский и русский параллельные тексты краткое содержание

Три мушкетера - английский и русский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Александр Дюма, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Широкоизвестный историко-приключенческий роман из эпохи Людовика XIII, принадлежащий перу знаменитого французского писателя-классика Александра Дюма-отца.

Три мушкетера - английский и русский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Три мушкетера - английский и русский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Александр Дюма

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

"In the first place, I warn you that that letter is for Monsieur de Treville, and it must be found, he will know how to find it."	- Предупреждаю вас: это письмо к господину де Тревилю, и оно должно найтись. А если оно не найдется, господин де Тревиль заставит его найти, поверьте!
His threat completed the intimidation of the host.	Эта угроза окончательно запугала хозяина.
After the king and the cardinal, M. de Treville was the man whose name was perhaps most frequently repeated by the military, and even by citizens.	После короля и господина кардинала имя г-на де Тревиля, пожалуй, чаще всего упоминалось не только военными, ко и горожанами.
There was, to be sure, Father Joseph, but his name was never pronounced but with a subdued voice, such was the terror inspired by his Gray Eminence, as the cardinal's familiar was called.	Был еще, правда, "отец Жозеф", но его имя произносилось не иначе как шепотом: так велик был страх перед "серым преподобием", другом' кардинала Ришелье.
Throwing down his spit, and ordering his wife to do the same with her broom handle, and the servants with their sticks, he set the first example of commencing an earnest search for the lost letter.	Отбросив дубинку, знаком приказав жене бросить метлу, а слугам - палки, трактирщик сам подал добрый пример и занялся поисками письма.
"Does the letter contain anything valuable?" demanded the host, after a few minutes of useless investigation.	- Разве в это письмо были вложены какие-нибудь ценности?- спросил он после бесплодных поисков.
"Zounds! I think it does indeed!" cried the Gascon, who reckoned upon this letter for making his way at court.	- Еще бы! - воскликнул гасконец, рассчитывавший на это письмо, чтобы пробить себе путь при дворе.
"It contained my fortune!"	- В нем заключалось все мое состояние.
"Bills upon Spain?" asked the disturbed host.	- Испанские боны? - осведомился хозяин.
"Bills upon his Majesty's private treasury," answered d'Artagnan, who, reckoning upon entering into the king's service in consequence of this recommendation, believed he could make this somewhat hazardous reply without telling of a falsehood.	- Боны на получение денег из личного казначейства его величества, - ответил д'Артаньян, который, рассчитывая с помощью этого письма поступить на королевскую службу, счел, что имеет право, не солгав, дать этот не сколько рискованный ответ.
"The devil!" cried the host, at his wit's end.	- Черт возьми! - воскликнул трактирщик в полном отчаянии.
"But it's of no importance," continued d'Artagnan, with natural assurance; "it's of no importance. The money is nothing; that letter was everything.	-Но это неважно... - продолжал д'Артаньян со свойственным гасконцу апломбом, - это неважно, и деньги - пустяк. Само письмо - вот единственное, что имело значение.
I would rather have lost a thousand pistoles than have lost it."	Я предпочел бы потерять тысячу пистолей, чем утратить это письмо!
He would not have risked more if he had said twenty thousand; but a certain juvenile modesty restrained him.	С тем же успехом он мог бы сказать и "двадцать тысяч", но его удержала юношеская скромность.
A ray of light all at once broke upon the mind of the host as he was giving himself to the devil upon finding nothing.	Внезапно словно луч света сверкнул в мозгу хозяина, который тщетно обыскивал все помещение.
"That letter is not lost!" cried he.	- Письмо вовсе не потеряно! - сказал он.
"What!" cried d'Artagnan.	- Что? - вскрикнул д'Артаньян.

"No, it has been stolen from you."	- Нет. Оно похищено у вас.
"Stolen?	- Похищено?
By whom?"	Но кем?
"By the gentleman who was here yesterday.	- Вчерашним неизвестным дворянином.
He came down into the kitchen, where your doublet was.	Он спускался в кухню, где лежал ваш камзол.
He remained there some time alone.	Он оставался там один.
I would lay a wager he has stolen it."	Бьюсь об заклад, что это дело его рук!
"Do you think so?" answered d'Artagnan, but little convinced, as he knew better than anyone else how entirely personal the value of this letter was, and was nothing in it likely to tempt cupidity.	- Вы думаете? - неуверенно произнес д'Артаньян. Ведь ему лучше, чем кому-либо, было известно, что письмо это могло иметь значение только для него самого, и он не представлял себе, чтобы кто-нибудь мог на него польститься.
The fact was that none of his servants, none of the travelers present, could have gained anything by being possessed of this paper.	Несомненно, что никто из находившихся в гостинице проезжих, никто из слуг не мог бы извлечь какие-либо выгоды из этого письма.
"Do you say," resumed d'Artagnan, "that you suspect that impertinent gentleman?"	- Итак, вы сказали, что подозреваете этого наглого дворянина? - переспросил д'Артаньян.
"I tell you I am sure of it," continued the host.	- Я говорю вам, что убежден в этом, - подтвердил хозяин.
"When I informed him that your lordship was the protege of Monsieur de Treville, and that you even had a letter for that illustrious gentleman, he appeared to be very much disturbed, and asked me where that letter was, and immediately came down into the kitchen, where he knew your doublet was."	- Когда я сказал ему, что вашей милости покровительствует господин де Тревиль и что при вас даже письмо к этому достославному вельможе, он явно забеспокоился, спросил меня, где находится это письмо, и немедленно же сошел в кухню, где, как ему было известно, лежал ваш камзол.
"Then that's my thief," replied d'Artagnan.	- Тогда похититель - он! - воскликнул д'Артаньян.
"I will complain to Monsieur de Treville, and Monsieur de Treville will complain to the king."	- Я пожалуюсь господину де Тревилю, а господин де Тревиль пожалуется королю!
He then drew two crowns majestically from his purse and gave them to the host, who accompanied him, cap in hand, to the gate, and remounted his yellow horse, which bore him without any further accident to the gate of St. Antoine at Paris, where his owner sold him for three crowns, which was a very good price, considering that d'Artagnan had ridden him hard during the last stage.	Затем, с важностью вытащив из кармана два экю, он протянул их хозяину, который, сняв шапку, проводил его до ворот. Тут он вскочил на своего желто-рыжего коня, который без дальнейших приключений довез его до Сент-Антуанских ворот города Парижа. Там д'Артаньян продал коня за три экю - цена вполне приличная, если учесть, что владелец основательно загнал его к концу путешествия.
Thus the dealer to whom d'Artagnan sold him for the nine livres did not conceal from the young man that he only gave that enormous sum for him on the account of the originality of his color.	Поэтому барышник, которому д'Артаньян уступил коня за вышеозначенную сумму, намекнул молодому человеку, что на такую неслыханную цену он согласился, только прельстившись необычайной мастью лошади.

Thus d'Artagnan entered Paris on foot, carrying his little packet under his arm, and walked about till he found an apartment to be let on terms suited to the scantiness of his means.	Итак, д'Артаньян вступил в Париж пешком, неся под мышкой свой узелок, и бродил по улицам до тех пор, пока ему не удалось снять комнату, соответствующую его скудным средствам.
This chamber was a sort of garret, situated in the Rue des Fossoyeurs, near the Luxembourg.	Эта комната представляла собой подобие мансарды и находилась на улице Могильщиков, вблизи Люксембурга.
As soon as the earnest money was paid, d'Artagnan took possession of his lodging, and passed the remainder of the day in sewing onto his doublet and hose some ornamental braiding which his mother had taken off an almost-new doublet of the elder M. d'Artagnan, and which she had given her son secretly.	Внеся задаток, д'Артаньян сразу же перебрался в свою комнату и весь остаток дня занимался работой: обшивал свой камзол и штаны галуном, который мать спорола с почти совершенно нового камзола г-на д'Артаньяна-отца и потихоньку отдала сыну.
Next he went to the Quai de Feraille to have a new blade put to his sword, and then returned toward the Louvre, inquiring of the first Musketeer he met for the situation of the hotel of M. de Treville, which proved to be in the Rue du Vieux-Colombier; that is to say, in the immediate vicinity of the chamber hired by d'Artagnan-a circumstance which appeared to furnish a happy augury for the success of his journey.	Затем он сходил на набережную Железного Лома и дал приделать новый клинок к своей шпаге. После этого он дошел до Лувра и у первого встретившегося мушкетера справился, как найти дом г-на де Тревиля. Оказалось, что дом этот расположен на улице Старой Голубятни, то есть совсем близко от места, где поселился д'Артаньян, - обстоятельство, истолкованное им как предзнаменование успеха.
After this, satisfied with the way in which he had conducted himself at Meung, without remorse for the past, confident in the present, and full of hope for the future, he retired to bed and slept the sleep of the brave.	Затем, довольный своим поведением в Менге, не раскаиваясь в прошлом, веря в настоящее и полный надежд на будущее, он лег и уснул богатырским сном.
This sleep, provincial as it was, brought him to nine o'clock in the morning; at which hour he rose, in order to repair to the residence of M. de Treville, the third personage in the kingdom, in the paternal estimation.	Как добрый провинциал, он проспал до девяти утра и, поднявшись, отправился к достославному г-ну де Тревилю, третьему лицу в королевстве, согласно суждению г-на д'Артаньяна-отца.
2 THE ANTECHAMBER OF M. DE TREVILLE	II ПРИЕМНАЯ Г-НА ДЕ ТРЕВИЛЯ
M. de Troisville, as his family was still called in Gascony, or M. de Treville, as he has ended by styling himself in Paris, had really commenced life as d'Artagnan now did; that is to say, without a sou in his pocket, but with a fund of audacity, shrewdness, and intelligence which makes the poorest Gascon gentleman often derive more in his hope from the paternal inheritance than the richest Perigordian or Berrichan gentleman derives in reality from his.	Г-н де Труавиль - имя, которое еще продолжают носить его родичи в Гаскони, или де Тревиль, как он в конце концов стал называть себя в Париже, -путь свой и в самом деле начал так же, как д'Артаньян, то есть без единого су в кармане, но с тем запасом дерзости, остроумия и находчивости, благодаря которому даже самый бедный гасконский дворянчик, питающийся лишь надеждами на отцовское наследство, нередко добивался большего, чем самый богатый перигорскии или беррийский дворянин, опиравшийся на реальные блага.
His insolent bravery, his still more insolent success at a time when blows poured down like hail, had borne him to the top of that difficult ladder called Court Favor, which he had climbed four steps at a time.	Его дерзкая смелость, его еще более дерзкая удачливость в такое время, когда удары шпаги сыпались как град, возвели его на самую вершину лестницы, именуемой придворным успехом, по которой он взлетел, шагая через три ступеньки.