Дмитрий Семакин - Сага о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн. Том I

Флетчер Кристиан мог занять у Блая деньги не только во время стоянки у Мыса Доброй Надежды. А еще, например, в порту Санта-Круз де Тенерифе в январе 1788 года. Или еще раньше — в Портсмуте. Или даже в тот период, когда они вместе плавали в Вест-Индию.

Был ли должен Кристиан Блаю? Вероятно. Но стало ли это причиной мятежа? Сомнительно.

Так или иначе, кроме странного признания Адамса и непонятной фразы из черновика Блая никаких письменных свидетельств финансовых обязательств помощника штурмана «Баунти» перед своим капитаном пока не обнаружено. Никто из экипажа, ни Джеймс Моррисон в своем дневнике, ни штурман Джон Фрайер в своих записках, ни один из моряков, опрошенных во время трибунала, никоим образом не упоминает об этой грани взаимоотношений Блая и Кристиана.

Мало того, сам Уильям Блай больше нигде — ни в опубликованных книгах, ни в рукописных бумагах — также ни разу не вспоминает этот злосчастный долг. Хотя, казалось бы, низложенный капитан «Баунти» должен был на каждом углу свидетельствовать против предводителя мятежников. Дескать, Флетчер Кристиан не только негодяй, но и должник.

Блай на этот счет молчит.

Так, может быть, это какое-то недоразумение? И мы неверно трактуем обе цитаты? Будущим исследователям еще предстоит в этом разобраться.

Впрочем, мы отвлеклись. Вернемся в 1788 год. Занимал ли Кристиан деньги у Блая или нет, на маршрут «Баунти» это никак не повлияло.

У. Ходжес «Мыс Доброй Надежды»

1 июля судно покинуло Бухту Симонс. Как выяснится потом, для многих членов экипажа Капская колония станет последним европейским поселением, которое они видели в своей жизни. «Баунти» вошла в воды Индийского Океана, и впереди ее ждал почти неизведанный, дикий мир. Там, в шести тысячах милях к востоку лежала загадочная Новая Голландия (Австралия) и зловещая Новая Зеландия, а еще дальше — вожделенный остров Отахеите.

Следующую стоянку Блай планировал совершить на Ван Дименовой Земле (ныне — остров Тасмания).

Благодаря устойчивому западному ветру путь от «границы» Атлантического и Индийского Океанов до «границы» Индийского и Тихого «Баунти» прошла за 52 дня. В дневнике Джеймса Моррисона описание этого перехода займет всего пять строк. «…Мы прибыли в Бухту Адвенчер у Н. Голландии без каких-либо существенных происшествий…».

Никто не был наказан, отремонтированный корабль временами шел с предельной для себя скоростью 9 узлов, никаких проблем с едой и водой не наблюдалось. Несмотря на частые дожди с градом и даже со снегом (в Южном Полушарии стояла зима), пересечение Индийского Океана доставило экипажу удовольствие. Питер Хейвуд вспоминал, например, что в хорошую погоду Флетчер Кристиан, занимаясь физическими упражнениями на палубе, перепрыгивал из одной бочки в другую и тренировал меткость в стрельбе из мушкета, чем бесспорно восхищал молодых моряков.

21 августа «Баунти» бросила якорь в Бухте Адвенчер у южной оконечности Ван Дименовой Земли (сегодня мы знаем, что этот уютный заливчик — лучшее место якорной стоянки у крошечного островка Бруни к югу от Тасмании). Четверым членам экипажа — Уильяму Блаю, Дэвиду Нельсону, Уильяму Пековеру и Джозефу Коулману — это место было знакомо: одиннадцать с половиной лет назад, в январе 1777 года, здесь побывали корабли Третьей Экспедиции Кука. Блай служил тогда штурманом на «Резолюшн», Коулман, Нельсон и Пековер — соответственно, матросом, ботаником и канониром на «Дискавери».

Бухта Адвенчер — наши дни

Именно «ветеранам» Нельсону и Пековеру капитан «Баунти» поручил высадиться на берег с группой матросов — исследовать местную природу и пополнить запасы пресной воды. Вторую команду моряков, сошедших на берег, чтобы заготовить древесину для ремонта обшивки корпуса судна, Блай доверил возглавить своей «правой руке» — Флетчеру Кристиану.

Пока шли работы, Нельсон успел многое. Он не только облазил со своим помощником Брауном все близлежащие холмы, собрал любопытный материал о здешних растениях и животных, но и высадил на восточном берегу залива целую плантацию: 9 виноградных лоз, 6 банановых lt деревьев, 5 яблонь и 2 сорта индийской кукурузы. А также посеял, любовно закопав в землю, большое количество фруктовых косточек.

Блай с удовольствием перечисляет, каких именно: вишневых, сливовых, лимонных, апельсиновых, абрикосовых, персиковых, грушевых и тыквенных [23] Четыре года спустя, в 1792 году, Блай, возвращаясь из своей повторной экспедиции за хлебным деревом, снова окажется в Бухте Адвенчер. К его радости и удивлению, насаждения Нельсона (к тому времени покойного) не только выросли, но и стали плодоносить. Растроганный этим, Блай назвал один из местных холмов Горой Нельсона (Mount Nelson). .

Спустя несколько дней Блай и Нельсон сели в шлюпку и с небольшим отрядом матросов отправились вдоль берега вглубь залива — искать контактов с местными жителями. Еще раньше экипаж заметил огни на холмах, и командир «Баунти», движимый исследовательским интересом, захотел познакомиться с аборигенами поближе.

Не рискуя пристать к берегу, отряд наблюдал за зарослями издалека. Вскоре кусты зашевелились, и вдруг оттуда, к немалому изумлению Блая, на берег вышел… садовник Уильям Браун, молодой помощник Нельсона. Оказывается, он, изучая местную флору, так увлекся, что забрел слишком далеко и заблудился. Браун рассказал, что случайно наткнулся на несколько «жалких вигвамов», в которых не было ничего, кроме шкур кенгуру и тростниковых корзин. А потом повстречался с туземцами.

По словам садовника, это была семья, состоящая из дряхлого старика, молодой женщины и двух или трех детей. Увидев диковинного пришельца, аборигены перепугались не на шутку. Но никакой агрессии с их стороны не было, только осторожное любопытство.

Через некоторое время взорам Блая и компании, наконец, показались местные жители. Человек двадцать мужчин и женщин, повадками скорее напоминавшие животных. Блай описывает их как темнокожих людей, чьи тела были покрыты красной и черной сажей. Опасаясь приближаться, они безотрывно смотрели на непрошенных гостей.

А вот как описывает туземцев Джеймс Моррисон: «…их головы были все пострижены, и мы не могли определить, курчавые они или нет, но подумали, что короткие остатки выглядели больше как шерсть, а не как волосы; их повадки были, без сомнений, миролюбивыми, а зубы черными и неровными; они были совершенно обнаженными и выглядели безобидными жалкими созданиями…».