Дмитрий Семакин - Сага о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн. Том I

Несколько раз, пока Чёрчилл, Маспрэтт и Миллуорд пытались обосноваться на Тетиароа, на них нападали местные жители, намереваясь отобрать оружие и одежду. Позже капитан «Баунти» узнал, что прибывшим через неделю Арипаэа и Моане удалось схватить и даже связать всех троих, но перетанэ уговорили вождей отпустить их. Они поклялись, что добровольно вернутся на Таити и сдадутся Блаю.

Похоже, что дезертиры не лгали. Они действительно поплыли назад, а не на какой-либо другой остров, но сильный штормовой ветер отнес их к западу от стоянки «Баунти». Мощный прибой перевернул лодку, два штыка и один мушкет утонули, и не умевшие плавать беглецы чудом достигли берега. Там их, мокрых, оборванных и пораненных, приютили сердобольные подданные вождя Тепаху. Там они той же ненастной ночью безропотно сдались практически безоружному Блаю.

Плохо продуманный побег завершился покорной и позорной капитуляцией.

Переждав ночной ливень под одной крышей, беглецы и их преследователь с утра вернулись «домой», на «Баунти». Там Блай незамедлительно объявил о наказании пойманных дезертиров.

В военное время им, морякам Английского Королевского Флота, по закону грозила бы высшая мера — казнь через повешение. В мирное — максимум 500 ударов кошкой в несколько приемов. То, какую кару для беглецов избрал командир «Баунти», многих удивляет и по сей день. Капрал Чёрчилл, в чьи должностные обязанности, между прочим, входило поддержание дисциплины среди матросов, приговаривался к 24 ударам, Маспрэтт и Миллуорд — к 48.

Очевидно, Блай учел добровольную капитуляцию дезертиров и их чистосердечное признание.

В тот же день, 23 января, прошла первая половина процедуры наказания. Маспрэтт, чья спина еще, должно быть, не зажила после порки 27 декабря, получил вместе с Миллуордом по две, а Чёрчилл — одну дюжину плеток.

Через трое суток Блаю принесли послание от закованных в кандалы дезертиров, написанное грамотным Джоном Миллуордом. Вот оно.

На борту «Баунти»

Отахеите

26 января 1789

Сэр,

С нашей стороны было бы совсем непростительно, если бы мы упустили эту возможность поблагодарить Вас за Вашу доброту и решение не доводить наше дело до суда военного трибунала, фатальные последствия которого очевидны; и хотя мы, возможно, не вправе рассчитывать на столь великую благосклонность, все же мы смиренно просим Вас отменить любое следующее наказание; и мы верим, что наше дальнейшее поведение полностью продемонстрирует наше глубокое чувство к Вашей мягкости и твердую решимость отныне вести себя лучше.

Ваши, сэр, самые смиренные и самые покорные слуги,

Блай оставил это письмо без ответа.

30 января нестандартное количество плеток — 19 — получил матрос Айзек Мартин. Этот американец ударил таитянина, который пытался украсть у него железный крюк. Блай назначил ему две дюжины кошек, но по настоятельным просьбам вождей, и прежде всего добродушного Таины, сократил наказание на пять ударов.

Точно так же таитяне ходатайствовали и за дезертиров. Впечатлительные маохи, чуждые созерцанию всякого рода истязаний, умоляли главного перетанэ проявить милосердие, но Блай остался непреклонен.

4 февраля арестованные получают вторую, заключительную порцию кошек.

Портной Уильям Маспрэтт стал, если так можно выразиться, «самым поротым» матросом «Баунти»: в короткий сорокадневный период с 27 декабря (когда его высекли в первый раз) по 4 февраля его спина отведала в общей сложности 60 ударов. 28-летний англичанин оказался крепким парнем: он выдержал и, похоже, даже не заболел.

Слово нашим несуществующим персонажам, мистеру Би и мистеру Си.

B: «Капитан Блай проявил, конечно, излишнюю мягкость. Что лишний раз опровергает его сложившуюся репутацию жестокого и несправедливого тирана. Он по-прежнему не хотел беспощадно сечь своих провинившихся. Дезертиры, безусловно, заслуживали куда более строгого наказания…».

C: «Дураки парни. Уж если задумали удрать с „Баунти“ и остаться здесь навсегда, могли бы подготовиться и получше. Надо было идти на Эимео, там бы местные жители спрятали их так, что Блай никогда не нашел бы. Им повезло, что капитан, играя в гуманизм, не засек их до полусмерти…».

…Два с половиной месяца спустя Маспрэтт и его подельник Миллуорд примкнут к мятежу, а Чёрчилл будет одним из самых активных бунтовщиков. Судьба несостоявшихся дезертиров «Баунти» сложится по-разному. Один станет первым в истории белым вождем Таити и погибнет от руки своего приятеля, другой закончит свою жизнь в петле на рее уже в Англии, третий невероятным образом избежит смертной казни и после суда выйдет на свободу…

Через два дня случилось новое ЧП.

Ранним утром 6 февраля обнаружилось, что якорный канат, который держал судно на стоянке, аккуратно перерезан у самой поверхности воды и буквально держится на одной ниточке. Ночью «Баунти» самопроизвольно могла сойти с места, выйти в открытое море или, что еще хуже, напороться на мель или коралловый риф.

Это была явная преднамеренная диверсия. Кто-то, под покровом темноты оставаясь абсолютно незамеченным для часовых, бесшумно подплыл к корпусу судна и одну за другой перепилил почти все канатные жилы. Никто из матросов и офицеров ничего не видел и не слышал: ни плеска весел, ни скрипа аутригера. Значит, злоумышленник добрался до корабля вплавь?!

«Баунти» снова оказалась на волосок от гибели — на сей раз в буквальном смысле слова «волосок».

Как только Таина по обыкновению взошел на борт, Блай обрушил весь свой гнев на него. Впервые главный перетанэ позволил себе разговаривать с арии в подобных безапелляционных тонах.

Командир «Баунти» говорит трясущемуся от страха вождю следующее. Он не верит, что столь опасную подлость могли совершить люди с Матаваи или Парэ. Он очень надеется, тем не менее, что Таина применит все свое влияние и власть и — отыщет виновника.

Таина клянется и очень быстро покидает корабль. В тот же час весть о гневе Параи достигает берега, и все приближенные вождя, а также Тепаху с семьей, в испуге, несмотря на дождь, от греха подальше скрываются вглубь острова, в горы.

Следующее число, 7 февраля, отмечено тем, что впервые за несколько месяцев Таина со свитой не прибыли с утра на «Баунти». И Блай не видел их в течение всего дня. Очевидно, арии спешно проводил свое расследование.

Только на следующее утро Таина и Итиа появились на корабле. Робея перед суровым Блаем, вождь умолял того поверить, что им, несмотря на все усилия, так и не удалось найти виновника. Итиа, мужеподобная супруга Таины, даже плакала, но капитан «Баунти» оставался подчеркнуто холоден.