Дмитрий Семакин - Сага о мятеже на «Баунти» и об острове Питкэрн. Том I

Щедрость маохи даже оборачивается против них самих. 16 марта вождь Тепаху (тот самый, на чьей территории арестовали дезертиров) с горечью сообщает Блаю, что вынужден прекратить поставку свиней на «Баунти»: запасы его подданных сильно истощились.

Зато со всех концов острова, даже из Таиарапу от вождя Вахеатуа, люди приносят сломанные железные предметы, оставшиеся от предыдущих посещений европейцев. Все хотят, что оружейник Коулман успел все починить на кузнице до отплытия.

Тем временем экипаж нехотя готовится к выходу в море. Штурман Фрайер по приказу Блая промеряет глубины фарватера, боцман Коул и парусный мастер Лебог руководят починкой такелажа и рангоута, береговая команда с разрешения Таины валит деревья и заготавливает доски.

27 марта, в точном соответствии с таитянским календарем, заканчивается сезон дождей: меняется ветер и выглядывает солнце. На борт, наконец, начинают доставлять то, ради чего «Баунти» прибыла на Таити — саженцы хлебного дерева. Всего 1015 ростков в 774 горшках, 39 кадках и 24 ящиках. Блай доволен: план перевыполнен с лихвой.

Последние дни посвящены прощанию. Последние ночи — любви. Таитяне продолжают заваливать англичан подношениями. На корабле нет свободного места от даров: трюмы битком забиты живыми поросятами, козами и курами, повсюду бесчисленные корзины с фруктами и овощами, бочки до отказа наполнены соленым мясом и пресной водой. Кокосовые орехи просто свалены в большую кучу на верхней палубе.

Девушки не расстаются со своими избранниками круглые сутки. Команда Флетчера Кристиана сворачивает лагерь, но моряки по-прежнему ночуют на берегу. Для них заканчивается самая восхитительная командировка в жизни, и напоследок они стараются насладиться главными прелестями Отахеите впрок. То же самое и на судне. Блай, удовлетворенный тем, что в списке больных всего двое «венерических», снова великодушно разрешает прекрасным вахинам оставаться на борту на ночь. Можно легко догадаться, что в те последние дни происходит в прибрежных зарослях острова и в укромных уголках судна.

Вид на Бухту Матаваи с Холма Одного Дерева (One Tree Hill)

В последнюю ночь на опустевшем пляже не горят костры, не слышны песни и смех. Остров словно погрузился в траур. Таина и Итиа со свитой остаются ночевать на корабле.

На рассвете 4 апреля «Баунти» трогается с места. Это удается не сразу, так как выясняется, что деревянный шток большого станового якоря изъеден червями. Ветра нет, и приходится буксировать судно вручную: на корабельных шлюпках при помощи специальных длинных весел. Только при выходе из бухты Тоароа подул легкий бриз.

«Баунти» покидает Таити в окружении многочисленных каноэ, под несмолкаемые рыдания сотен местных жителей. Перегруженное

и неповоротливое судно выходит из бухты медленно и долго, словно разучившись двигаться за время продолжительной стоянки. Лишь к вечеру корабль оказывается на открытой воде.

Вожди настаивают, чтобы Блай по пути зашел в Бухту Матаваи, но капитан тверд. После прощального обеда он, наконец, просит гостей покинуть судно на корабельной шлюпке. И на всякий случай предупреждает, что шлюпка с гребцами должна вернуться до наступления темноты.

На прощание Блай, как и обещал, дарит Таине два мушкета, два пистоля и комплект пуль с порохом, а также подписывает для вождя Поино портрет Кука (тот самый, который был доставлен таитянами на борт «Баунти» в первый день визита). Растрогавшись расставанием, несвойственную ему щедрость вдруг проявляет плотник Пёрселл — от себя лично передает арии свой собственный американский мушкет.

Рыдая в голос, Таина и Итиа последними из свиты спускаются в шлюпку и, когда она отчаливает, кричат Блаю: «Иа орана т’Эатуа тэе эвеера!» («Да хранит тебя бог Эатуа во веки веков!»).

Блай также пообещал Таине отсалютовать из пушек, но испугался, что грохот и сотрясение могут повредить нежному грузу — саженцам уру. Вместо залпа команда в полном составе собирается на палубе и, когда возвращается шлюпка, моряки на прощание кричат туземцам троекратное «ура». По случаю расставания с Отахеите всем выдают по двойной порции грога.

Капитан объявляет экипажу маршрут: от Островов Общества к Островам Дружбы (ныне — Королевство Тонга), затем, мимо Фиджи и Соломоновых Островов — к берегам Новой Голландии (Австралии), и через Торресов пролив — в Индийский Океан; потом Мыс Доброй Надежды, Атлантика и, наконец, Сент-Винсент и Ямайка, куда и надлежит доставить хлебное дерево. И, после успешного завершения всей миссии, — домой, к берегам родного Альбиона. Блай рассчитывает вернуться в Портсмут через год, не позже.

Команда обрадовалась, что путь назад лежит на запад, а не на восток, и что плавание будет протекать в теплых тропических водах — огибать Мыс Горн не придется. Моррисон вспоминает: «Все, казалось, находятся в повышенном расположении духа, и уже начинают говорить о доме, прикидывая протяженность перехода и считая свое жалование; можно представить, что мы только что покинули Ямайку, а не Таити — так подгоняли нас призрачные иллюзии…».

Иллюзии действительно оказались призрачными. Тогда никто и предположить не мог, что всего 24 дня спустя судьба каждого из членов экипажа и маршрут судна круто изменятся.

Путь домой обещал быть безрадостным. После рая и изобилия на Отахеите моряки снова вернулись на ставшую ненавистной «Баунти», в тесные и душные кубрики, к отвратительной корабельной пище, к тяжелому матросскому труду и неприятному капитану.

На следующий день после отплытия с Таити, 5 апреля «Баунти» легла в дрейф у острова Хуахине.

Одиннадцать с половиной лет назад, в октябре 1777 года, здесь останавливались «Резолюшн» и «Дискавери», корабли Третьей Экспедиции Кука. Омаи, «благородный дикарь», побывавший в Англии, возвращался на родину и пожелал остаться именно тут, на Хуахине. Британские моряки даже построили ему дом в европейском стиле. Блай, уже узнавший от таитян, что Омаи недавно погиб, решил все-таки посмотреть, что стало с домом.