Джон Данн - На Диком Западе. Том 2

— Подождите минутку, я только предупрежу, что вы просите у меня приюта на ночь. Эй, кто там? — закричал Аткинс, увидя какого-то человека, подходившего к изгороди. — А, это вы Уэстон! Тут прибыли лошади. Понимаете?.. Так отведите их в надежное место, а потом приходите в дом. Я не могу сам идти и заставлять регуляторов так долго ждать себя.

— У вас в гостях регуляторы? — встревожился незнакомец.

— Да, они попросились переночевать у меня на ферме, — успокоил его опасения Аткинс. — Нужно переждать грозу. Даже если вашим лошадям придется стоять по брюхо в воде, так будет лучше, к тому же тем незаметнее следы!

— Да разве вы думаете, что они стоят в реке? — спросил незнакомец. — Я оставил их на окраине поля.

— О, черт бы вас побрал! Отчего же вы не поставили их в обычное место, известное всякому, кто здесь бывает?

— Не забудьте, что я впервые еду по этой дороге!

— Ну, делать нечего! — с досадой произнес Аткинс. — Придется загнать их сейчас же, а то следы останутся вблизи моей изгороди. Уэстон, проведите джентльмена к задней калитке. Я всего на минутку загляну в дом и сейчас же вернусь!

Входя в комнату, он сказал сидевшим у камина регуляторам: — Простите меня, что я покинул вас! Там какой-то незнакомец верхом и просит у меня приюта вместе с лошадью. Он сейчас придет сюда. Буря разыгрывается не на шутку…

— Действительно! — отозвался Куртис, подходя к окну. — Как красиво освещает молния все окрестности.

— Джентльмены, пожалуйте сюда, к огоньку! — засуетился с каким-то странным беспокойством Аткинс. — Что вы стоите на сквозняке? У камина гораздо приятнее.

— Да, да! — согласился Кук, с удовольствием греясь у огня. — Идите-ка, Куртис, сюда, пусть буря воет, сколько угодно, нам она нипочем!

— Нам действительно приходится только благодарить судьбу за то, что мы оказались в теплой комнате, вместо того чтобы мокнуть под дождем! — сказал Куртис, отходя от окна и беря со стола бутылку с виски. — Эй, Аткинс, куда вы опять уходите?

— Я уйду всего на несколько минут проведать жену. Вы же знаете женщин, они страшно боятся грозы. Я скоро вернусь!

Сказав это, хозяин вышел из дому, закрыв дверь на задвижку, и поспешил к задней калитке.

Регуляторы переглянулись. Кук быстро вскочил и шепотом сказал:

— Куртис, смутное предчувствие не дает мне покоя. Эта ужасная ночь нагоняет на меня страх. Воображаю, как перемокнут наши приятели в камышах!

— Ничего не поделаешь! — отозвался Куртис, внимательно осматривая комнату. — Посмотрите, над каждой дверью висит по винтовке. Какая предусмотрительность! Приняты все меры предосторожности. По-моему, следует сделать так, чтобы наш почтенный хозяин не использовал их против нас самих!

Говоря это, Куртис влез на стул и снял обе винтовки.

— Ого, обе заряжены! Нет ли еще какого-нибудь оружия в комнате?

— Не видно! — ответил Кук. — Разве запрятано где-нибудь?

— Поройтесь-ка в кровати, под подушками!

— Ничего нет! Ага! Вот пара пистолетов, прекрасно!

— Поосторожнее с ними! Быть может, курки ослабли, и тогда они могут выстрелить сами, от малейшего сотрясения!

— Не беспокойтесь. Я на все четыре полки и у винтовок, и у пистолетов напустил слюны. Теперь ни те, ни другие уже не выстрелят!

— Пожалуй, ветер и впрямь сорвет крышу. Меня не на шутку начинает беспокоить проклятая непогодь! — сказал Куртис. — Не лучше ли было бы отложить наше предприятие до другого раза?

— Черт возьми мне тоже не по себе! — отозвался, шагая по комнате, Кук. — Из-за воя ветра можно и не расслышать условленного свиста.

— Отступать поздно. Придется до конца выполнить возложенное на нас поручение. Ничего нет тревожнее неизвестности! Хоть бы начать действовать поскорее! Тс! Вы ничего не слышали?

— Нет, а что? В такую бурю трудно что-нибудь расслышать! Мне от души жаль старика Стефенсона и его сына, которым приходится возиться под ливнем с лошадьми! Бедняги долго не забудут нашего Арканзаса!

— А где канадец? Он тоже вместе с ними в тростниках?

— Нет, он остался с нашими товарищами и исполнит свой долг, когда понадобится. Слышите?

— Ничего не слышу. Что-то скажут женщины?

— Что нам за дело до них! Жаль только, что мальчик Аткинса заболел именно теперь.

— Мы-то тут ни при чем. Боже мой! Свист! Внимание, Кук!.. Развязка приближается; это начало конца.

— В то самое время Аткинс прошептал человеку, стоявшему с Уэстоном возле задней калитки: — Пошли скорее! Вот перегоним лошадей и будем совершенно спокойны: буря уничтожит все следы…

— Перестаньте, успеете наговориться, когда окажемся под крышей, — проворчал сердито незнакомец, — теперь не время болтать; если бы я предвидел, что разразится гроза, то предоставил бы это дело другому. Того и гляди, схватишь воспаление легких!

— Где же лошади?

— Там, у изгороди, под присмотром моего сына, если только не унес их ливень.

В то же мгновение Стефенсон (он и был старик-незнакомец) приложил два пальца к губам и тихо, но резко свистнул.

— Что это вы делаете? — спросил с удивлением Аткинс.

— Что? Зову! Разве не слышите? Он мне ответил с той стороны; значит, жив. Где вход в тайник?

— Немного повыше, мы теперь недалеко от него. В другой раз, когда вас пришлют с лошадьми, поднимитесь шагов на сто вверх и войдите в ручей. Заметьте это место.

— Какого дьявола заметишь тут, когда света Божьего не видать! Я и руку-то свою вижу только при свете молнии. A-а, вот и сын! Иди сюда, Нед! Очень рад, что ты цел и невредим.

— К счастью, отец! Но в такую погоду немудрено отправиться на тот свет. Я весь закоченел.

— Ну, полно, не велика беда, скоро обогреемся. Ступай за нами. Что, лошади не очень бились?

— Нет, только вороной все пугался молнии.

— В такую погоду и человек чувствует себя не особенно спокойно, не то что животное!

— Проходите за мной, господа! — сказал Аткинс.

— А далеко ли до тайника?

— Осталось шагов сто, не более!

Новая молния ярко осветила окрестность. При ее свете Стефенсон успел разглядеть внутреннюю, вторую изгородь, обвешанную связками тростника.

— Осторожнее, здесь навалены пни! — предупредил хозяин. — Сейчас я отворю калитку, ступайте за лошадьми!.. Что вы делаете?.. Измена!

Аткинс совершенно растерялся. Стефенсон, не дослушав его последних слов, громко свистнул, и при свете новой молнии перепуганный конокрад увидел толпу людей, бежавших к нему. Вдруг он почувствовал, что чья-то сильная рука хватает его за ворот. Однако сознание страшной опасности придало разбойнику новые силы и помогло ему опомниться от остолбенения. Он резким движением вырвался из рук Стефенсона и бросился бежать.

Уэстон, сразу поняв, что они попались в ловушку, бросился вслед за Аткинсом по той же тропинке. Надеясь на знание местности, беглецы рассчитывали скрыться, благодаря ночной темноте, но при блеске почти непрерывно сверкающих молний увидели, что все пути впереди охраняются часовыми. Тогда оба повернули назад и, преследуемые по пятам регуляторами, помчались к дому, решив проскользнуть между строениями и скрыться в лесу с противоположной стороны.