Роберт Говард - Стервятники Техаса

— Я уж думал, что на этот раз я покойник, — выдохнул он.

Техасец распахнул дверь каталажки и сунул парню в руку его же пистолет:

— Там, за тюрьмой, привязана лошадь. Садись на нее и выметайся отсюда. Я отвечаю за это. Если ты останешься здесь, они подожгут тюрьму, а тебя пристрелят через окно. Я надеюсь, ты успеешь выбраться из города, пока они не очухаются. Я оправдаюсь перед Миддлтоном и Хопкинсом. Через пару месяцев, если хочешь, можешь вернуться и предстать перед судом. Для чистой формальности. К тому времени все прояснится.

Мак Брида не надо было уговаривать. Ужасная участь, которой он только что избежал, хоть и не поколебала его мужество, но добавила сообразительности. Горячо пожав Коркорану руку, он со всех ног кинулся сквозь заросли к оставленной техасцем лошади. Спустя несколько мгновений парень во всю прыть скакал прочь из Ущелья Вапетон.

На крыльцо к Коркорану поднялся рассерженный Мак Наб:

— Придурок! Ты не имел права отпускать его. Я пытался остановить толпу…

Техасец резко повернулся и посмотрел на него, не стараясь скрыть своей ненависти:

— Ни хрена ты не пытался! Не пудри мне мозги, Мак Наб. Ты завязан в этом деле, как и Миддлтон. Ты разыграл комедию, чтобы потом объяснять полковнику Хопкинсу и его ребятам, как из кожи вон лез, останавливая линчевателей, но тебя одолели превосходящие силы противника. Я все видел! Черт! Ты дерьмовый актер.

— Как ты смеешь меня обвинять! — взревел разъяренный Мак Наб.

Прежнее адское пламя полыхнуло в голубых глазах Коркорана. Он не шевельнул ни единым мускулом, но в то же время, словно подобрался, как ягуар перед смертоносным прыжком.

— Если тебе не нравится мое поведение, Мак Наб, — вкрадчиво произнес он. — Пожалуйста, как будешь готов, собирай свой суд!

Некоторое время они в упор смотрели друг на друга: Мак Наб — багровея и сердито сдвинув брови, Коркоран — с кривой усмешкой на тонких губах и с молниями в глазах. Затем Мак Наб с ворчанием отвернулся и пошел прочь, мотая кудлатой головой, словно дворовый пес, получивший хорошую взбучку от хозяина.

Миддлтон резко осадил коня, когда Коркоран выехал из кустарника на обочине. Одного взгляда шерифу было достаточно, чтобы догадаться: его заместитель и потенциальный проводник по бескрайним просторам Нового Света отнюдь не в мирном настроении. Они встретились посреди ольховых зарослей почти в миле от Вапетона.

— О, Коркоран. Доброго тебе вечера, — заговорил Миддлтон, скрывая удивление. — Я разобрался с Брокманом. Это оказалось сплетней. Никакого золота у него не было. Поэтому…

— Бросьте, шериф! — отрезал Коркоран. — Я знаю, зачем вы отправили меня искать ветра в поле. По той же причине вы и сами постарались убраться из города. Все затеяно было для того, чтобы дать шанс друзьям Брента рассчитаться с Мак Бридом. Если бы я не плюнул на ваши дурацкие указания и не вернулся обратно, парень бы дрыгал сейчас ногами.

— Ты вернулся…

— Да. И теперь Джейк Биссет пляшет на адской сковородке вместо Мак Брида. А парень, погоняя одну из принадлежащих тебе лошадей, скачет, куда глаза глядят, но подальше от Вапетона. Я же говорил, что гарантировал ему безопасность. Какого дьявола, шериф?

— Ты убил Биссета?

— Боюсь, он уже застыл.

— Еще один из стервятников, — отметил с удовлетворением Миддлтон. — Брент, Биссет… Чем больше этих ублюдков отправится к праотцам, тем легче нам будет удрать. Это одна из причин, по которой я избавился от Брента. Но лучше бы тебе было не мешать им повесить Мак Брида. Конечно, я организовал это дело. Надо же было бросить кость друзьям Брента. Иначе у них появились бы подозрения. Если бы они поняли, что я не против этого убийства или не хочу наказывать убийцу, мне пришлось бы туго. Ссориться с бандой мне сейчас совсем не резон. Кроме того, я не сумел бы тогда защитить тебя от друзей Брента.

— Разве я просил меня защищать? — в голосе Коркорана прозвучали нотки оскорбленного самолюбия профессионального стрелка.

— Брекмэн, Красный Билл и Курчавый, а теперь еще и Биссет. Ты убил слишком много стервятников. Я убедил их, что первые трое погибли из-за собственной глупости. Биссета не слишком уважали. Но тебе не простят, что ты не дал линчевать убийцу Брента. Конечно, ни один дурак не станет нападать на тебя открыто. Только теперь тебе придется продумывать каждый свой шаг. Тебя убьют при первой же возможности, и я не смогу этого предотвратить.

— Если я расскажу им историю гибели Брента, вы окажетесь со мной в одной упряжке, — отрезал Коркоран. — Но, конечно, я не стану этого делать. Осуществление наших планов — побег из Вапетона — зависит от того, как долго вы сможете скрывать наши намерения: и от стервятников, и от честных людей. Сегодняшняя история должна поставить меня, а значит, и вас, шериф, на одну доску с полковником и его компанией.

— Они все еще ведут разговоры о «комитете бдительности». А я их поощряю. Все равно доморощенные силы самообороны появятся. Вапетон мы так или иначе избавили от бандитов, но убийства и грабежи в окраинных поселениях вызывают у старателей страх и ярость. Лучше двигаться в одном направлении с попутчиками, чем пытаться их убедить выбрать другую дорогу. Свернуть в сторону никогда не поздно. Если ты продержишься живым еще несколько недель, у нас все будет готово к побегу. Поосторожнее с Баком Горманом: он самый опасный из стервятников. Брент был его другом, и у него самого много приятелей и подельников — таких же бандитов, как он сам. Не трогай его без крайней необходимости.

— Я позабочусь о себе сам, — мрачно ответил Коркоран, да и как еще он мог отреагировать на подобные увещевания? — Я высматривал Гормана в толпе, но его там не было. Слишком умен. Хотя я уверен, что кашу заварил именно он. Биссет был тупым ослом — попытку линчевания спланировал Горман, вернее, он помог ее спланировать вам.

— Интересно, как ты разнюхал это дело… — произнес Миддлтон. — Ты бы не вернулся, если бы кто-то не подсказал тебе. Хотел бы я знать, кто же это был?

— Не лезьте не в свое дело! — огрызнулся Коркоран. Он был совершенно уверен в том, что Глории ничего не угрожает, даже если шериф узнает о ее роли в этом деле, но ему не нравилось, когда его допрашивают, и он не чувствовал себя обязанным удовлетворять чье-либо любопытство.

— А вот любопытно… Приступ золотой лихорадки случился очень кстати и для вас, и для Гормана, — отметил он. — Тоже ваших рук дело?

Миддлтон кивнул.

— Конечно. Один из парней прикинулся старателем, получил несколько отличных самородков из заначки и устроил шум. Свою задачу он выполнил, и теперь вместе с прочими моими людьми прячется здесь среди холмов. Все эти недоумки-золотоискатели вернутся завтра, они будут злыми и усталыми. А когда они узнают, что тут произошло, узнают почерк стервятников: по крайней мере, некоторые из них.