Барбара Нейгауз - Радиосигналы с Варты

— А что вы скажете в отношении того, — осторожно начал Андре, — что и среди немцев есть бесстрашные люди, которые хотят и стараются собрать вокруг себя единомышленников с тем, чтобы затем выступить против фашистского режима? Неужели вы полагаете, что на свете недостаточно людей, которые хотят как можно скорее покончить с войной?

— А зачем нам об этом говорить? — Крестьянин пожал плечами, как показалось Андре, с прежним холодным равнодушием. Лишь на какое-то мгновение по лицу крестьянина скользнула гримаса недоверия. — Или, быть может, вы и есть именно такие люди? — спросил он.

— А почему бы и нет? Мы входим в группу, которая поставила перед собой именно такую цель. Наши товарищи ждут нас в лесу, ждут, какие новости мы им принесем. Они хотят знать, окажете ли вы нам помощь как проводник или вы стоите на стороне гитлеровцев.

— Ну теперь-то вы, наверное, скажете, кто вы, в конце концов, такие? Я с первого взгляда удивился тому, почему вы заявились ко мне без всякой ноши. Тот, кто долго находится в пути, должен иметь по крайней мере рюкзак. Теперь я понимаю, что вы все свои вещички оставили в лесу. — Несколько секунд он молчал, а затем добавил: — Но один я с вами все равно никуда не пойду.

— Скажите, кого вы больше боитесь: нас или фашистов? — спросил крестьянина Макс.

— Если вы хотите знать, то я никого не боюсь, однако вдвоем с кем-нибудь мне будет спокойнее. — Проговорив это, крестьянин подозвал к себе дочку и сказал ей: — Сбегай-ка быстренько к дяде Антону, пусть немедленно придет; скажи, что нам, возможно, предстоит долгий путь. Больше ему ничего не говори, и пусть тетка ничего не знает об этом.

— Сделаю, папа, — вымолвила девчушка и выскользнула из дома.

— И много у вас товарищей? — спросил крестьянин, когда дочка его вышла из кухни.

— Сами увидите, — ответил Макс. — Ровно двадцать человек.

— И все они немцы?

— Большинство, но есть среди них и русские, — объяснил Макс, решив, что раз уж крестьянин пойдет с ними, то он наверняка услышит и русскую речь, так пусть лучше он заранее будет подготовлен к этому.

Крестьянин залился багрянцем. Бросив на Андре сердитый взгляд, он спросил:

— Почему же вы мне сразу об этом ничего не сказали? Мелете черт знает что в то время, как красные сидят вокруг моего дома.

Андре не спеша пил свое молоко, стараясь выиграть время.

— Понимая, что вы человек разумный, я не собираюсь водить вас за нос. А как вы думаете, откуда здесь могли появиться немецкие антифашисты? С неба, разумеется. И кто, по-вашему, должен был снабдить их оружием, боеприпасами и всем необходимым? Уж не господь ли? Кто хочет спасти родину и немецкий народ, тот должен честно помогать им. Вы не думаете так? Если вы ничего не посеете, то на вашем поле ничего и не взойдет.

— Да вы и на самом деле профессор, — сказал крестьянин, — а они все могут объяснить. — Все это он проговорил скорее задумчиво, чем зло.

Чтобы еще более подкрепить правильность своих слов, «профессор» рассказал о работе Национального комитета «Свободная Германия», назвав при этом несколько фамилий известных людей.

Хлопнула входная дверь, и послышались чьи-то быстрые шаги. В кухню вошла хозяйская дочка, а вслед за ней незнакомый мужчина, которого ждал хозяин. Незнакомец был еще молод. Он внимательно осмотрел антифашистов, затем сел и, достав кисет, высыпал на стол горсть махорки.

— Вот, выменял, — сказал он. — Закуривай, Карл, это все лучше твоей адской смеси, от которой у тебя не продохнешь. Ну, что тут у вас нового?

Крестьянин начал рассказывать, выказывая при этом свою сметку и наблюдательность. Незнакомец, которого хозяин дома представил как своего шурина, выслушал его, а потом без всяких вступлений начал рассказывать, что их село представляет собой не что иное, как поселение кантонистов, возникшее в результате последнего раздела Польши. Немцы, живущие здесь, уже почти забыли, что они немцы (после этих слов незнакомец извинился за то, что он сам неважно говорит по-немецки). Хорошо еще, что немецкие власти оставили их поселок в относительном покое, не то что польские села, которые они перетряхивали, как им заблагорассудится.

— Короче говоря, — сообщил он далее, — ни в селе, ни поблизости гитлеровских частей нет.

Хозяин и его шурин сразу же согласились провести антифашистов поближе к Клобуцку. Андре невольно подумал о том, что если бы они сразу вышли на этого человека, то давным-давно приблизились бы к цели. Но в то же время незнакомец показался ему более легкомысленным, чем хозяин, и, следовательно, менее надежным. Особенно Андре насторожила такая его фраза:

— А что мы будем иметь, если проводим вас?

— Денег мы не возьмем, — недовольно пробормотал хозяин, прежде чем Андре успел ответить, затем вышел из-за стола, прошел в сени, где что-то сказал жене приказным тоном. Через минуту он вернулся в кухню уже в куртке и фуражке, держа под мышкой три большие буханки.

— Это для вас и ваших людей, — сказал он, передавая хлеб. — А теперь, ради бога, пошли!

Постоянно ворчавший что-то крестьянин и его шурин оказались хорошими проводниками. Они повели партизан, соблюдая осторожность, по хорошо известным им тропкам, сокращая путь где только можно. Через семь часов беспрерывной ходьбы партизаны остановились на небольшом холме восточнее Клобуцка и проводники простились с ними.

Перед расставанием Невойт дал проводникам пятидолларовую бумажку, посоветовав быть с нею осторожнее, хотя американская валюта уже и ходила некоторое время в западных районах Польши. На доллары можно было купить что угодно, в то время как покупательная способность имперской марки катастрофически падала. Западные союзники русских использовали этот факт для того, чтобы привлечь симпатии мирного населения на свою сторону. Английские и американские самолеты иногда даже сбрасывали фунты и доллары над польской территорией. Фашистские власти приказывали немедленно собирать такие «подарки с неба», но, само собой разумеется, никто им такие находки не передавал. Более того, гитлеровские офицеры и нацисты сами старались прикарманить эти деньги, и советские партизаны хорошо знали это.

Партизаны экономно расходовали имевшиеся у них денежные средства, покупая на них лишь самые необходимые продукты питания. То, что Невойт дал деньги проводникам, свидетельствовало о том, что он, по-видимому, намеревался использовать этих людей еще раз.

Старый крестьянин хотел было вернуть деньги обратно, но его родственник с радостью засунул ассигнацию в карман, пообещав при этом хранить полное молчание о событиях этой ночи. Затем он поинтересовался, будут ли еще люди, которых нужно будет перевести через границу.