Барбара Нейгауз - Радиосигналы с Варты

Макс успокоил его, и повар ушел к себе. Однако вскоре после его ухода у шалаша появился новый гость — мужчина здоровенного роста, с шапкой черных волос под широкополой шляпой. Именно эта шляпа незнакомца подсказала Максу, что он уже не раз замечал этого человека неподалеку от шалаша.

Незнакомец заговорил на безукоризненном немецком языке и попросил выслушать его. При этом он не собирался никак объяснять свое появление около шалаша антифашистов. Без всяких предисловий он заявил, что пришел сюда, чтобы предложить антифашистам свои услуги в качестве проводника, добавив, что в Бреслау у него имеются хорошие друзья, старые коммунисты, и он готов в любой момент проводить к ним группу немецких патриотов из Национального комитета «Свободная Германия».

Далее он заверил антифашистов, что никакого риска здесь нет, что они спокойно обойдут все препятствия, которые, безусловно, встретятся на пути. Правда, он предупредил, что сделает это при одном условии: русские со своим капитаном Анатолием должны будут остаться здесь и ничего не знать о его предложении.

Андре вежливо отклонил предложение незнакомца, сказав, что об их появлении в Бреслау не может быть и речи и тем более они ни в коем случае не намерены встречаться с коммунистами. А за предложение скрыть этот разговор от Невойта Андре чуть не дал незнакомцу по физиономии.

Однако незнакомец, казалось, ничего этого не замечал. Более того, он даже согласился, чтобы антифашисты захватили с собой нескольких русских, а идти можно и не только в Бреслау, потому что он как свои пять пальцев знает здесь все дороги и тропинки. В заключение незнакомец призвал Андре еще раз подумать над его предложением.

Когда незнакомец наконец ушел, Андре сказал:

— Ну, на сегодня хватит разговоров, мне нужно немедленно идти к Анатолию.

Вернулся Андре от Невойта поздно вечером, когда Эрнст и Вилли, побывавшие на совещании у брата Яника, уже спали глубоким сном, как и Фриц, Алексей и Иван. Лишь Макс и Василий стояли на посту. Завернувшись в свою плащ-палатку, Андре долго-долго смотрел в темноту. Потом глаза его закрылись и он уснул.

Среди ночи антифашистов разбудили. Перед шалашом стоял Невойт.

— Быстро собирайтесь, вам нужно немедленно уходить отсюда. Гасите лампу!

Трое советских партизан помогли немцам поскорее закопать в землю рацию. Было темно, но работа шла споро.

— Я сообщил Янику о твоих опасениях, — сказал капитан, обращаясь к Андре. — Правда, сначала он посчитал их излишними, но затем попытался все как следует обдумать. Он приказал своим людям, которые будут сопровождать вас, подготовиться к маршу. Их было всего восемь человек. Увидев их, Яник так и позеленел от злости. Грозился всех их расстрелять. Он так разошелся, что я боялся, как бы он и на самом деле не сделал этого. Среди той восьмерки были несколько человек, которые честно хотели помочь вам.

«Понятно, — думал Андре. — Какому командиру понравится, что его подразделение распадается на части, а солдаты бегут кто куда».

— Когда же он несколько успокоился, — продолжал Невойт, — то объяснил мне, что не может поручиться за нашу дальнейшую безопасность, так как не знает, кто из той восьмерки является доносчиком, более того, он даже предполагает, что их несколько. Ему трудно в этом признаваться, но на самом деле это так. Теперь он со всей ответственностью заявляет о том, что ситуация сложилась очень серьезная.

Через минуту появились Эрнст и Вилли, готовые в дорогу.

— Я вот только сомневаюсь, что нам удастся до утра добраться до Люблинца, — проговорил Эрнст.

— Вы должны добраться до нашего лагеря под Лебками, а для этого вам все время нужно идти в направлении на северо-запад. Там вы переждете денька два-три, пока вас не заберет Хромой.

Эрнст посмотрел на светящийся циферблат своих часов и заметил:

— Когда Вильк вел нас сюда, ночь была такой же темной, как и сегодня. Сориентироваться было очень трудно, дороги мы, разумеется, не знали. Если же мы сейчас будем двигаться только по компасу, то потратим на это слишком много времени.

— Я забыл сказать вам, что сразу же за лагерем вас ожидает польский солдат по кличке Одважны, что в переводе означает «отважный». — Невойт, как и обычно, думал о самом главном, но разлука с антифашистами так огорчила его, что он забыл сразу сказать им о проводнике, который будет сопровождать их до Лебков.

Тем временем были готовы в путь и оба радиста. Василий взвалил себе на плечи одну из раций и сказал, что готов идти.

«Кажется, мне что-то надо сказать, — подумал тут Андре. — По крайней мере, мне следовало хотя бы поблагодарить Анатолия за его заботы…» Однако слова, которые приходили ему на ум, казались то слишком бледными, то чересчур возвышенными.

В этот момент до него донесся доброжелательный голос капитана:

— Ну что ж, хорошо, друзья! Прощаться долго не будем. Скажем лучше друг другу до свидания. Вам нужно поторапливаться.

Через несколько минут немецкие патриоты встретились с Отважным. Он оказался звонкоголосым молодым человеком с такими же светлыми волосами, как и у Макса.

Без происшествий небольшой отряд антифашистов добрался до поляны с тремя соснами. Вскоре, как и было условлено, появился Хромой. Он повел группу сначала в южном направлении, а затем севернее Лизова свернул на запад и довел ее до небольшого села.

В ту ночь, холодную и светлую, антифашисты в последний раз видели командира взвода Яника. Он вместе с несколькими своими солдатами находился на небольшой площади, через которую проходила дорога. Хромой, который ехал впереди группы на велосипеде, свернул в сторону. Однако антифашисты успели заметить, что на площади сооружали виселицу. Перед Яником стоял какой-то человек со связанными за спиной руками, без шапки.

Много позже Хромой сообщил, что польские партизаны привели в исполнение свой приговор над предателем, доносившим на них в полицию.

Позже Эрнст, у которого перед глазами еще долго стояла виселица, сказал:

— Своим приговором Яник намеревался, видимо, припугнуть и других предателей, которые хотели и на наши шеи набросить петлю.

Миссия Хромого окончилась в Швациаке, где он передал группу крестьянину по имени Станислав, сказав, что остальное будет зависеть уже от него.

Семья Станислава заранее была предупреждена о прибытии гостей. Антифашистов встретили как старых знакомых. Хозяйка дома попросила их нисколько не смущаться, они-де к таким визитам уже успели привыкнуть, так как вот уже месяц, как к ним то и дело заявляются советские партизаны и остаются ночевать. В кухне было тепло и уютно. Накормив гостей, крестьянин повел их в сарай, где им предстояло выспаться на свежем сене. Крестьянин посоветовал патриотам хорошенько отдохнуть, а потом так упаковать свои вещички, чтобы их можно было унести с собой. Он сказал, что вокруг районного центра буквально кишат гитлеровские патрули и нужно, чтобы руки у партизан были свободны, если понадобится вести огонь по фашистам.