Олег Губайдулин - Палач демона

– Ты зверь, палач! – прижавшись спиной в калитке, затравленно вскрикнула девушка. – Да, – кивнул ее собеседник. Знаю, мне уже говорили…

– Нет! Ты не понял! – продолжала хозяйка. Я имею в виду не твои эмоции и дикие пристрастия, не твою непреодолимую тягу к убийству. И не то, что ты рассматриваешь уничтожение чьей-то жизни, как единственный способ для достижения своей цели. Ты просто перестал быть человеком! В тебя кто-то вложил нечто такое, что постепенно захватывает власть над твоею душой. И скоро ты уже совсем не сможешь сдерживать себя…

– Я в кого-то превращусь? – допытывался гость.

– Нет, ты уже и так… – опустив глаза, тихо произнесла девушка, …превратился…

– Что ты видела там, в подвале? – спросил Маматов. Что со мною там произошло?

– Не знаю … – медленно, будто размышляя сама с собою, ответила Зухра. Но вместо тебя в клетке я увидела лишь чьи-то страшные, кроваво-красно-зеленые очи…

– А я? Что в это время делал я?!.. – медленно поднявшись на ноги, Константин Евгеньевич схватил свою юную собеседницу за рукав платья. – Я тебя не видела… только эти ужасные глаза… Потом плеснула прямо в них отваром и убежала… Скажи, что ты сделал у того, твоего знахаря?! – почти крикнула девушка. Что совершил?!

– Я же говорю, что не встречался с ним! – ответил есаул. Просто мне приснилось, будто я исцелился!

– А как именно исцелился, того не помнишь? – поинтересовалась Зухра.

– Ну, старик-знахарь поселил меня в своем жилище, – начал есаул. Потом чем-то поил, чем-то кормил… Да! – вдруг воскликнул он. Потом сказал, чтобы я убил какую-то женщину. Чтобы загрыз ее…

– Где именно ты ее убил? – не отставала девушка. – В лесу, на старом капище … – ответил ее гость. – Себя, свой вид, при этом не помнишь? – она внимательно взглянула Константину Евгеньевичу прямо в глаза.

– Нет, вроде… – отвел взгляд в сторону есаул.

– Врешь! Ни черта тебе не приснилось! – негромко пробормотала Зухра. Лучше бы ты помер…

– С чего бы это … – недовольно пробормотал Маматов.

– Ты не можешь держать ЭТО в узде, – ответила Зухра.

– Что ЭТО? – гость сделал вид, будто не понимает, о чем речь.

– Его! Того, кто поселился в тебе! Имя, которого никому нельзя произносить!

– И что дальше?.. – глухо спросил гость. Я умру? – Нет, гораздо хуже! – воскликнула Зухра. Ты просто окончательно станешь ИМ… Мне кажется, твой знахарь – очень сильный колдун. Из тех, древних… От самого начала времен… Они все прокляты… И он вложил в тебя часть своего проклятия… Смотри! – девушка вытянула указательный палец и ткнула им прямо в плечо Маматова. Видишь, цепи? А ведь это не простое железо, а заговоренное! Тут, в этой самой клетке бабушка Вазиха излечивала тех, на кого взглянул оборотень. И тех, кто родился от них. Но никто, ни один из них, слышишь, ни один не смог освободиться из этих цепей! А ты порвал их, да так, словно они сделаны из бумаги! Скоро ты станешь осмысленно управлять своей силой и тогда горе всем, кто окажется рядом с тобою! – сказала девушка, дрожа от ужаса, и плотно зажмурилась.

– Ты ведун-палач!

Через несколько секунд она тихо спросила: " Теперь, когда я узнала твою тайну, убьешь меня, да? " – «Да! Убей эту маленькую дрянь! Сожри плоть и выдерни ее жалкую душонку!!!» – раздался в голове Маматова дикий вопль неведомого. И он, чувствуя, что не в силах противиться кровожадному призыву, уже повернулся было к девушке, но, увидев ее полные ужаса черные глаза, огромным усилием воли, мысленно сдержался. – «Что же ты медлишь?!!» – надрывалось нечто в его в самом центре его мозга. – «Кидайся на нее, грызи!!! Она знает твою тайну!!!». И в этот самый момент перед мысленным взором Маматова возникло лицо его любимой Наташеньки. Огромные голубые глаза ее глядели на него с мольбой и, казалось, умоляли оставить несчастную Зухру в покое.

– Я своей тайны и сам не знаю, что же может знать эта бедная девочка? – громко спросил есаул и, криво ухмыльнувшись, пошел прочь со двора. Он просто не имел представления о том, сколько еще времени сможет противиться приказам своего неведомого командира. И на всякий случай решил откланяться.

– Благодарю тебя! – сказал он и шагнул на улицу. – Не смей заводить детей! – вслед ему крикнула Зухра. Это будет кошмаром! Но Маматов лишь раздосадовано махнул рукой на прощание. Выскочив следом, девушка заметила лишь, как он скрылся за ближайшим поворотом.

– Я жива! – закричала она во весь голос, не обращая внимания на солдат, кативших куда-то свою пушку. Я жива!

– Жива, жива, доченька! – подбежав к Зухре и схватив ее за плечи, – хрипло подтвердил пожилой боец, сержант Иван Куропаткин. И будешь теперь жить долго и счастливо! – убежденно произнес он, гладя девушку по голове…

Глава 50

…Выйдя из дома священнослужителя, Николай Михайлович, Серов и Арно пошли направлении, указанное им отцом Матвеем. И минут через десять они уже стояли возле зеленой калитки. Она была сварена из железного уголка, к которому болтами крепились толстые крашеные доски.

– Эй, хозяева! – громко позвал Глеб. Есть кто дома?

– Ну и зачем так орать? – вдруг послушался из-за глухого забора скрипучий мужской голос. Неужели кнопочку вон ту, красненькую, трудно нажать? Так нет! Ходют, здесь всякие-разные, стучат и орут! Спасу от вас нет! Так под аккомпанемент этого ворчания калитка медленно отворилась. И со двора высунулась косматая седая борода.

– Ну и кто вы такие, чего приперлись? – недовольно спросил хозяин. Трое пришедших глядели на него с нескрываемым интересом. Еще бы, не каждый же день ты видишь перед собою колдуна, который к тому же, как шептались местные, был еще и сынком оборотня. И надо признать, внешность пенсионер, которому недавно стукнуло семьдесят три года, имел весьма неординарную.

Первым делом, приковывали внимание его глаза. Они не были карими, голубыми или зелеными, а имели странный желто-зеленый оттенок. Но не это главное. Просто взглянув в них хотя бы разок, человек уже не мог отделаться от мысли, будто они следят за ним всегда и везде. К тому же, несмотря на густую бороду, пенсионер ну никак не выглядел на свои годы! От силы ему можно было дать лет пятьдесят пять – шестьдесят, да и то с большим натягом. Дело в том, что даже возле глаз морщин у него почти не было видно.

– Макар Аристархович Инюшин? – строго спросил следователь, вынимая из внутреннего кармана своей куртки служебное удостоверение.

– Я-то Макар, конечно Макар, а вот вы кто такие? – рассматривая документ, сурово поинтересовался хозяин. Нахмурив густые черные брови, он подозрительно рассматривал пришедших.

– Я следователь Серов, а они со мной! – отрезал майор и, вопросительно прищурившись, спросил: «Так мы войдем?»

– То, что ты следователь – в твоей корочке написано, а вот они кто такие будут? – недоверчиво поинтересовался Инюшин.