Олег Губайдулин - Палач демона

– Слыхивали? – захлопнув пыльную книгу, Макар Аристархович внимательно оглядел гостей. Между прочим, это он про язычников говорил. Те своих волхвов почем зря палили. Так-то вот!

– А чем же волхвы народу не угодили? – удивился Серов.

– Как у любого древнего народа, у славян существовала своя магия. Тех, кто ею занимался, творил ворожбу, магию, знахарство, уважали, конечно… – начал объяснять Инюшин. Но чаще всего боялись. Однако, ежели гадание не орправдывалось, тогды – пожалте ворожеи на костерок!

– А как именно гадали тогда? – спросил Арно.

– Да по всякому … – с досадой махнул рукой пенсионер. Брали пару кружков деревянных, красили их стороны одну в белый, а другую в черный цвет. И кидали. Ежели оба кружка светлой стороной вверх падали, значит предвидится счастье! Ну, а черной, то – жди беды. Гадали также по полету и крику летящих птиц, по дрожанию языков пламени и дыма, по раскидыванию прутиков…

– Я слышал, что ворожеями были только женщины? – осторожно спросил Серов.

– Да, такие могли исцелять или же наслать болезни разные, при помощи воды, масла, там, трав или питья какого… Считалось, что они общаются с дьяволом, заключают с ним договор и получают всевозможную помощь в своих темных делах. После смерти кудесницы завещали своим родным или друзьям магическую книгу. Якобы человек, который возьмет за руку умирающую колдунью, получит ее силу. Но, дураки не знали, что вместе с даром, они берут на себя и все грехи умершей! – во всю мощь своих, оказывается могучих легких, заржал вдруг пенсионер. А вот ежели силу-то передать не успевали, то после кончины ворожея приходила в полночь за своей магической книгой. И ее родня, чтобы избавиться от незваной гостьи, читали специальные молитвы и приглашали священнослужителей, чтобы окропить помещение. Кстати, ворожей также звали и ведьмами. То-есть «мудрыми», «знающими». Они при помощи специальных магических мазей и кувырков через двенадцать ножей, могли обернуться птицами или зверями. Некоторые могли стать даже снопом сена!

– А мужчины могли быть ведьмаками? – заинтригованно поинтересовался Арно.

– Мужуки-то? – почесав затылок, переспросил Инюшин. А конешно! Но не ведьмаками их звали, ведунами! Как правило, они являлись приближенными правителей и знатных особ, с ними советовались о делах государственных и прислушивались к их предсказаниям.

Чего далеко ходить… – пенсионер вновь открыл свою книгу. Вот здеся прописано, будто

постельничий самого царя Петра Первага, впоследствии стал канцлером. Гаврила Головкин его величали. Как то раз он в превеликой тайне привел к царю двух ведунов: татарского мурзу Ибрагима Долоткозина и татарина Кодоролея.

Они поворожили и предсказали Петру победу над его главной вражиной – сестрой Софьей. Их за то щедро одарили. Но не всем так везло. Когды стольник Андрей Безобразов за пол-осьмины крупы, полтуши мяса и полведра вина нанял волхва Дорофея Прокофьева, чтобы тот помешал Петру Первому в делах государственных, то не получилось сего…

Сотника кто-то выдал и Безобразова казнили на Красной площади, а на Болотной показательно сожгли самого ведуна Прокофьева вместе с подручниками «за их воровство и на их государское здоровье за злой волшебный и богоотменный умысел». Вот и всех делов-то!

– Но я слышал, будто у Петра Первого был придворный колдун Брюс? – вопросительно посмотрел на Инюшина Николай Михайлович.

– Был, – кивнул тот. Вот здеся написали, что в «Артикулах Воинских», изданных в 1716 году при Петре I, запрещались разные виды колдовства под страхом тяжких наказаний.

Колдунов самодержец преследовал, но, говорят, сам со своими соратниками, и тем же советником Брюсом занимался магией, алхимией и астрологией.

Официально в России за чародейство перестали преследовать лишь в XIX веке. Власти объявили все это невежеством. Но мало что изменилось…

– Значит, колдуны действительно существовали? – спросил Серов.

– Ясен пень! – довольно рассмялся Макар Аристархович. Ведуны всегда были очень старыми, но при этом очень живучими. Они могли без устали преодолевать большие расстояния, могли не плохо «приложить» своего обидчика далеко не как старики. А так же они были неимоверными долгожителями. Старик- ведун запросто переживал и молодого вождя племени, а так же его сына и даже внука…

Почему, спрашиваете? Да потому, что ведуны никогда не работали и не истощали себя физически, как например, крестьяне. Они жили в лесах, фанатично следили за своим телом и здоровьем, питались только хорошей пищей, которую, кстати, добывали себе сами.

– Скажите, а тот самый молодой человек, которого вы, как мне показалось, не слишком то и жалуете, тоже ведун? – обратился к Инюшину Глеб.

– Да черт его знает, – прозвучало в ответ. Может, да, но могет быть и нет!

– А где он скрывается? – почесал ухо Арно.

– Бывало, видят его то в склепе, то в старом имении, – ответил хозяин. Да вы и сами рассказывали, как в склепе с ним встречались. Однако, по-моему, скрывается он, в лесу, кажется…

А что вы задумали? – Макар Аристархович с любопытством взглянул на гостей.

– Нам необходимо с ним поговорить, – ответил за всех Серов. Я, как следователь, должен допросить его.

– Ну, это уж, без меня, пожалуйста! – махнул рукой Инюшин. Мне пока и на этом свете неплохо! И поочередно оглядев присутствующих, хозяин дома тихо произнес: " Опасный он, любимец деда-зверя, ведь и сам он – зверь!»

– Кто же таков, незнакомец этот? – пристально глядя в глаза Инюшина, – спросил Арно.

– Родня твоя, интурист… – усмехнулся тот. Наверное… Вы с ним похожи, как две капли воды, но кем именно он тебе доводится и приходится ли родственником вообще, того я не ведаю… Зато точно знаю, кто с ним иногда по душам общается.

– Кто?! – вразнобой загомонили гости.

Алексей Иваныч, егерь наш, – ответил Макар Аристархович. Меньшиков его фамилия. Хотите, к нему вас отведу? Все трое дружно закивали.

– Но учтите, путь до его сторожки, не близкий, – предупредил гостей Инюшин. Сейчас соберусь и – айда! Сложив рюкзак, хозяин указал своим собеседникам на дверь: " Ну, пошли, что-ли?» Возбужденно переговариваясь, Серов, Артемьев, Готье вместе с пенсионером вышли из дома.

– Куда вы, Макар Аристархович?! – окликнул его Николай Михайлович. Садитесь в машину!

– Туда никакой джип не проедет, – прозвучало в ответ. Ножками топать придется, ножками…

И долго топать…

Все трое переглянулись, затянули покрепче шнурки и двинулись вслед за своим проводником в сторону леса.

Как и предупреждал их Инюшин, дорога оказалась довольно длинной. Прошло около четырех часов, прежде чем наш квартет вышел к дому егеря. Перед собой путники увидели обычную кособокую избенку, на два окна. Бревна, из которых она была сложена, давно поросли мхом и обветшали. Но, тем не менее, вид ее снаружи был жилой.