Василий Стенькин - В осажденном городе

Уже в его отсутствие выездная сессия Средне-Волжского краевого суда рассмотрела дело по обвинению Никифора Колесникова и Павла Чеботарева, которые вскоре были задержаны, и наиболее активных бандпособников.

Савелий Герасимов был оправдан судом ввиду чистосердечного раскаяния и потому, что лично он в злодеяниях банды не участвовал.

1981—1986 гг.

Пенза

Легендарная Сталинградская битва отличалась невиданным в истории войн масштабом и высочайшим накалом борьбы. Она завершилась великой победой Вооруженных Сил Советского Союза, положила начало коренному перелому событий не только на советско-германском фронте, но и во второй мировой войне в целом, развеяла в прах мечты фашистов о мировом господстве.

В ожесточенных сражениях на Волге особенно ярко проявились героизм, самопожертвование и стойкость наших воинов, боевое мастерство генералов и офицеров, моральное превосходство, патриотизм и коммунистическая убежденность советских людей.

«Их славная победа, — писал о защитниках Сталинграда президент США Ф. Д. Рузвельт, — остановила волну нашествия и стала поворотным пунктом войны союзных наций против сил агрессии».

О беспримерной битве на Волге написано много книг и в Советском Союзе, и за пределами нашей страны. Мне хотелось дополнить одну малоизвестную страницу ее — показать самоотверженную работу чекистов в осажденном городе.

Как известно, сотрудники органов госбезопасности внесли немалый вклад в обеспечение нашей победы над немецко-фашистскими захватчиками, в том числе и под Сталинградом. Значение их работы достойно оценено в воспоминаниях Маршалов Советского Союза Г. К. Жукова, А. М. Василевского и других наших прославленных полководцев, во многих научных трудах, посвященных этому периоду войны.

Когда в Ставке Верховного Главнокомандования обсуждался вопрос о том, где немцы начнут наступление в летней кампании сорок второго года, органы госбезопасности сообщали в ГКО:

«Главный удар будет нанесен на южном участке с задачей прорваться через Ростов к Сталинграду и на Северный Кавказ, а оттуда по направлению к Каспийскому морю»

Однако «обоснованные данные нашей разведки, — пишет А. М. Василевский, — о подготовке главного удара на юге не были учтены»

Маршал Советского Союза Г. К. Жуков отмечает:

«Наше превосходство над немцами ощущалось и в том, что Советские Вооруженные Силы научились сохранять в глубокой тайне свои намерения, производить в широких масштабах дезинформацию и вводить противника в заблуждение»

И далее:

«Оперативные просчеты немцев усугублялись плохой работой их разведки, которая не сумела вскрыть подготовку нами крупнейшего контрнаступления в районе Сталинграда»

В подтверждение выводов маршала можно привести такие факты: в дни Сталинградской битвы чекисты обезвредили около двухсот вражеских агентов, прошедших долговременное обучение в шпионских школах абвера и заброшенных в тыл Красной Армии. Ни одному из этих агентов не удалось собрать и передать своим шефам нужную информацию, сорваны были все их попытки совершить диверсионные акты на объектах промышленности и транспорта.

На территории, временно оккупированной врагом, работали сотни подготовленных чекистами советских патриотов, добывавших ценнейшие сведения о немецких аэродромах, о скоплении вражеских войск, о предателях и пособниках.

Конечно, невозможно показать всю огромную и многогранную работу чекистов, собственно, я и не ставил перед собою такой задачи, а отобрал и показал наиболее характерные примеры задержания и разоблачения шпионов, фамилии их, естественно, изменены, назвал имена лишь немногих чекистов и советских разведчиков. Но эти факты все же дают представление о мужественной и напряженной работе сотрудников органов государственной безопасности, о храбрости и патриотизме советских людей, выполнявших, рискуя жизнью, чекистские задания в тылу немецко-фашистских войск.

Выражаю сердечную благодарность сотрудникам Управления КГБ СССР по Волгоградской области, ветеранам войны, чьи воспоминания помогли мне восстановить деятельность сталинградских чекистов в дни незабываемой исторической битвы, а также членам семьи В. С. Прошина, оказавшим полезную помощь в сборе материалов для этой повести.

Воскресенье 23 августа 1942 года было трагическим для города и его защитников. На сравнительно небольшом участке фронта фашисты сосредоточили силы, превосходящие советские войска по количеству орудий и самолетов более чем в два, а по числу танков — в четыре раза. В течение суток они совершили бросок на шестьдесят километров, прорвались к северным окраинам города. Вражеские танки почти вплотную подошли к цехам тракторного завода и беспрерывно обстреливали их.

62-я армия, действовавшая севернее города, была отрезана от других частей Юго-Восточного фронта, оборонявших Сталинград.

Начальник областного управления НКВД, тридцатитрехлетний комиссар государственной безопасности третьего ранга Александр Иванович Воронин, в тот день с утра находился на командном пункте городского комитета обороны, размещавшемся в убежище Комсомольского сада. Он вызвал на КП своего заместителя капитана госбезопасности [2] Здесь и далее называются спецзвания, которые не соответствовали армейским: сержант госбезопасности приравнивался к лейтенанту, младший лейтенант — к старшему лейтенанту и т. д. Прошина Василия Степановича, чтобы передать важные и срочные указания.

Вяло пожав руку Прошина, начальник управления заговорил усталым голосом:

— Немцы вышли к тракторному заводу. Есть опасения захвата центральной части города… Вы слушаете меня? — спросил Воронин, когда Василий Степанович на секунду прикрыл глаза.

— Да, конечно, Александр Иванович, слушаю и думаю. Вчера мне звонил начальник Городищенского районного отделения, просил разрешения на эвакуацию. Я отругал его и обозвал паникером…

— Вчера было одно, а сегодня — другое, — сказал Воронин, догадываясь о смятении в душе своего заместителя. — Сейчас же пригласите начальников всех подразделений, организуйте эвакуацию арестованных и всего оперативного хозяйства управления. Все вывезти за Волгу, пока в Красную Слободу.

— Я вас понял.

— Действуйте! Через каждые два часа докладывайте мне по телефону.