Норман Льюис - Компания «Гезельшафт»

— Мы сами готовим освежающие напитки, — сказала она с извиняющейся улыбкой. — Вода в колодце очень хорошая, но, думаю, мы все-таки не можем соперничать со вкусом кока-колы. Хорошо, что наконец перестал лить дождь. Он доставил нам столько хлопот. В данный момент мистер Джонсон занят, но он освободится буквально через несколько минут.

Она пошла к столу и заняла пустующее место напротив лысого мужчины, который, очевидно, и был мистер Джонсон, но он все еще никак не реагировал на присутствие посторонних. Медлительное и почти благоговейное поглощение пищи длилось еще минут пять, затем все вилки одновременно легли на стол, стаканы с водой были осушены, и сидевшие за столом разом поднялись и под предводительством мистера Джонсона зашли за угол стены и пропали из виду. Раздался звук текущей воды и всплески, затем снова появился Джонсон. Он медленно шел по направлению к гостям, локти слегка раскачивающихся рук оттопырены, кисти у бедер, как будто готовы выхватить невидимые пистолеты. Он откинул голову назад и посмотрел на каждого из них, направив взгляд вдоль своего носа, и, кажется, был удивлен, обнаружив гостей у своей двери.

— Итак? — сказал он.

Максвел представил себя и отца Альберта.

— Кто-нибудь из вас пишет в газеты? — спросил Джонсон.

— Отец Альберт сотрудничает в «Тарде», — ответил Максвел.

Джонсон повернулся к отцу Альберту и подозрительно посмотрел на него. Он втянул щеки, как будто сосал кислую конфету.

— А я думал, вы священник.

— Я и есть священник.

— Как же вы тогда пишете в газеты?

— Многие священники это делают.

— «Тарде» — это та газета, которая нападала на «Гезельшафт», не так ли?

— «Тарде» много раз критиковала эту компанию.

— «Гезельшафт» — наш лучший друг.

— Мне грустно это слышать.

— Я не знаю, как бы мы существовали без их поддержки.

— Думаю, тут все же обоюдная помощь. Я уверен, что они тоже рады иметь вас под рукой.

— Наверное, нам не следует вас больше задерживать, мистер Джонсон, — вступил Максвел. — Мы приехали повидать мистера Морфи. Вы не знаете, где мы можем его найти?

— Мистер Морфи сейчас занят с представителем «Гезельшафта». Он находится в только что созданном отделении нашей миссии. Это примерно в трех километрах отсюда.

— Вы не могли бы указать нам туда дорогу?

— Нет, не могу. Доступ в это новое отделение разрешается только по предварительной договоренности.

— Почему такой порядок? — спросил отец Альберт.

— Мы были вынуждены ввести его. Мы считаем нашей обязанностью ограждать вновь прибывших в миссию от всяких вторжений посторонних, пока они еще не привыкнут к новым условиям. Им не нравится, когда их разглядывают приезжие и щелкают у них перед носом своими аппаратами. Так что мы делаем это в их интересах.

— Иными словами, вы берете на себя смелость запретить нам туда ехать, — сказал отец Альберт.

— Ну что же, мне придется разъяснить, — сказал Джонсон. — Территория этой миссии — частная собственность. Мы имеем право не допускать сюда. И прежде всего мы не очень рады видеть у нас джентльменов из прессы. Публика читает, что они пишут, и часто складываются неверные представления о нашей деятельности.

— Я приехал сюда, чтобы написать об эпидемии, которая здесь вспыхнула, — сказал отец Альберт. — О ней уже всем известно. Я хочу получить достоверные факты, и для этого я должен повидать мистера Морфи.

Джонсон вдруг резко повернулся, отошел шагов на десять от них, локти оттопырены, кисти у бедер. Но вот он подошел к ним опять. В нем произошла разительная перемена. Будто внутри него что-то надломилось, глаза его заблестели.

— Вы, ребята, конечно, выбрали плохое время для приезда, — сказал он.

— По пути сюда мы видели нескольких индейцев в хижине, они, кажется, уже умерли или умирают, — сказал Максвел. — Могилы для них уже готовятся.

Тут вдруг неожиданно возникла миссис Джонсон. Она бросилась в сторону Максвела и отца Альберта, размахивая руками, будто отгоняя пару беспокойных собак, но неожиданно остановилась.

— Скажи им, Ларри, — умоляюще обратилась она к мужу. — Скажи им, что это грипп. У индейцев всегда так, они легко подхватывают грипп и мрут как мухи.

— Да, с ними так: только все было хорошо, как вдруг все померли, — сказал Джонсон. — Мы ничего с этим не можем поделать.

— Это из-за дождей, — сказала жена миссионера. — Когда идут дожди, они все время ходят вымокшими. Они никогда не сушатся. Они могут умереть даже от насморка, верно, мистер Джонсон?

— Безусловно, — сказал Джонсон. — У этого народа очень низкая сопротивляемость организма. Мы делаем что можем, но я думаю, что это то же самое, что гасить лесной пожар собственной мочой.

— Знаете, что я вам скажу, — вступила снова миссис Джонсон. — Когда наши дети приезжают сюда на каникулы, им стоит только войти в какую-нибудь из этих хижин и чихнуть там, как все индейцы заболевают… Интересно, понимают ли эти джентльмены, в каком положении мы находимся? — обратилась она к мужу.

Она схватила в волнении игрушечных коров и свинью и снова унеслась из комнаты.

— Мы не видели никаких признаков того, что за больными ухаживают, — сказал отец Альберт.

— Они предпочитают, чтобы их не трогали, — сказал Джонсон. — Я же говорил, у них особый нрав. Большую часть времени они любят оставаться одни.

— Это все дожди! — возопила миссис Джонсон откуда-то из глубины дома. — Они никогда не прекращаются. Знаете что? Когда здесь идут дожди, то все время, все время льет.

— Мы нигде не заметили еды, — сказал Максвел. — Только двое ребятишек ели черепаху, вот и все.

— Вы не понимаете здешней специфики. Если индейцы не будут охотиться или добывать себе какое-то пропитание сами, они не будут есть. Они не принимают нашу пищу. Они едят лягушек, змей, мокриц… Черепаха — это для них лакомство.

— Есть ли в лагере доктор? — спросил отец Альберт.

— В наших поселениях докторов нет. У нас очень ограниченная программа медицинского обслуживания. Больным мы приносим облегчение нашим присутствием. Мы молимся за них. Вы как священник не станете отрицать действенность молитв?

— Молитвы могут возыметь действие, но и пенициллин тоже.

— Но не в случае гриппа, — сказал Джонсон. — Мы считаем грипп преднамеренно посланным богом. Грипп принадлежит к тем болезням, которые он ниспослал, чтоб поразить египтян. Кроме как просить его спасти тех, на кого это было ниспослано, мы ничего не можем.

— Значит, вы верите, что милосердный бог желает смерти этим бедным людям?

Лицо Джонсона будто опало и приняло загнанное выражение, глаза снова увлажнились.