Анастасия Кашен-Баженова - История миров: Блуждающие огни (СИ)

— Тогда мы раздавим Эйтин с обеих сторон! Если ты, конечно, не умрешь от обратного оттока, мой друг, — Майкл ухмыльнулся, в тусклом освещении шатра его шрамы смягчились, но тень все равно не создавала иллюзию нормального лица.

— Буду надеяться, что выстою. Если после боя меня не будут трогать, я справлюсь с оттоком.

— Большой риск…

Я встала, отставила на стол бокал и подошла к Локарису:

— Я хочу быть добровольцем и поехать на разметку.

— С чего вдруг? — удивился Майкл. Локарис выразил взглядом тот же вопрос.

— Не хочу говорить при вашем помощнике, — сказала я, и Майкл поморщился: в Империи он был военным министром, а не помощником. — И не говорите, что у вас нет от него секретов.

— Остынь, детка, — Майкл опрокинул в себя бокал вина и плавно встал, — я как раз хотел отлучиться на пару минут перед ужином.

Министр покинул шатер. Я посмотрела на Дракона, но не знала, что ответить ему.

— Последние дни живу какими-то странными порывами, — начала я, заранее стыдясь последующей исповеди. — Я убила человека… не убила, но стала причиной того, что он убил себя. Но где отклик? Мне не страшно, не казню себя! Вместо этого думаю… — я запнулась, уж про Чарли не стоит рассказывать Дракону. — Наверное, это все потрясение…

Локарис не перебивал, он порезал на куски птицу, налил себе еще вина. Я привыкла к тому, что он всегда что-то делает, что редко смотрит на меня, но все равно слышит каждое слово.

— Я хочу пойти на разметку, я хочу что-то сделать. Может, что-то доказать себе, может, наказать. Понимаю, что вы бы этого не хотели — я теперь для вас загадка, ниточка к вашему врагу. Ведь именно от этого ваше внимание: и источники, и лошадь. Уж я вас знаю. Просто дайте немного свободы, дайте самой решить что-то.

Дракон кивнул за секунду до того, как вошел Майкл, и я поспешно покинула его комнату. Меня трясло, трясло от злости на Локариса, злости на то, как он спокойно сидит, на его вечно равнодушные глаза. Как же я ненавидела его за то, что стою и делюсь с ним своими страхами, своими сомнениями! За то, что кроме него ни с кем не могу этим поделиться.

Айн. Пограничье.

Земли предков.

Когда наша небольшая группа была готова, уже светало. Желтая сухая трава покрылась маленькими иголочками инея. Небо казалось тревожно больным, а ветер дул в спину, будто подгоняя в путь.

Я еще раз проверила упряжь, стремена, кажется уже десятый раз с того момента, как забралась в седло. Нервничала, не знала, выдержу ли быструю скачку, не свалюсь ли и смогу ли быть полезна. И вместе с тем с нетерпением ждала пути.

Из знакомых солдат поехал только Мирка. Изначально его не выбрали в этот отряд, Локарис потом приписал. Наверное, это правильно, Мирке предстояло стать жертвой некроманта, и то, что он давно добровольно дал на это согласие, мало что значило. Возможность отъехать от сослуживцев, отвлечься работой была не лишней.

Еще я знала имя мага, который руководил разметкой. Гевин Рори — статный, широкий в плечах, с большими кулаками, с крупным подбородком — вылитый боец. Только копна волос, вьющихся мелкими кудряшками, которую мужчина пытался укротить, заплетая в косу и перетягивая ее цветными шнурами, отличала его от строгого облика солдат. С нами так же было семеро бойцов и три женщины, решивших помочь.

Марш-бросок стал тем еще испытанием. Не знаю, легче его перенесли натренированные солдаты или я, не обязанная везти оружие, держать строй и заниматься прочими военными делами, но я готова была целовать землю, как только получу возможность спуститься с лошади. Да и солдаты были уставшими и разочарованными из-за непредвиденных трудностей. Переход к морю планировался спокойный, без лишних стычек, но теперь этот план провалился.

Перед нами расстилалось огромное поле, заросшее высокой травой, которую прибил к земле начавшийся дождь, взамен вчерашнего снега. Масштабы предстоящей работы пугали, погодные условия и измученное скачкой тело и вовсе приводили в уныние. Давая лошадям отдохнуть после галопа, мы, съехавшись покучнее, слушали план Гевина Рори, неторопливо приближаясь к более бугристому и безобразному участку — месту старого, почти сравнявшегося с землей кладбища. Путь до места ожидаемой битвы мы преодолели практически за день, сейчас уже стемнело, но спасала полная луна. Даже затянутая облаками, она давала достаточно рассеянного света, чтобы ночью можно было начать работу, тем более, засветло мы успели увидеть достаточно, и даже оставить некоторые разметки.

— Спуститесь, вбейте здесь кол, — сказал маг, — Отсюда начнем зарывать заграждения. Также надо вырыть яму, я хочу посадить в ней человека для подпитки сети. Клори, у тебя вроде бабка ведьма, само-то пробовала чего? — Гевин повернул свою кудрявую голову к ехавшей позади женщине.

Я успела познакомиться и с ней. Знала, что Клори изредка занималась магией, но на жизнь зарабатывала тем, что сопровождала армию. Клори прошла не одну войну, она была уже не молода, но по-своему хороша. Я заметила, что юные уроженки империи грубоваты обликом, но с возрастом приобретают некий непередаваемый шарм гордых статных женщин.

— Постараюсь справиться, — ответила она. — А почему защиту закапываем?

— Эйтинцы любят на полевых сражениях использовать подземную атаку, я ее «землеройкой» зову. Зачарованное ядро зарывают, и оно несется под землей, пока не наткнется на давление сверху. Вспахивает землю, разрывая все, что имеет достаточный вес и стоит на земле: солдат, пушки, коней. Мы вкопаем пластины, я их уже пробовал раз, и не зря на эту войну взял с избытком. Как в воду глядел, будь неладно мое провиденье! — маг сплюнул на землю. — Так что быстро перекусываем, отмечаю, не разводя костров, и принимаемся копать.

— За ночь справимся? — Мирка немного осадил коня, он ехал на расстоянии от всех и только сейчас решил принять участие в обсуждении.

— Должны, — Гевин Рори ухмыльнулся, — завтра уже мессир подъедет, не стоит обманывать его ожиданий. Вот здесь вот еще кол вбивайте. Как тебя? Айн? Держи кол, смотри, вот отсюда и до того куста, после градусов на тридцать влево, а там уже до Мирки дойдешь. Это твой участок будет.

— Хорошо. А почему пластинки разные? — я спешилась, но не торопилась отпускать лошадь, ноги после скачки гудели, хоть на стену лезь!

Один солдат забрал у меня кол и резво вогнал его в размокшую от дождя землю. Двое других выгрузили из повозки тонкие стальные пластинки, сантиметров семьдесят в длину и сорок в ширину. Отдельно сложили пластинки с оранжевыми знаками, отдельно кучкой поменьше, с голубыми. Про них я и спрашивала.

— Голубые — это отражающие. Защита постепенно разрушается, эйтинцы ее как обнаружат, начнут долбить по точкам, три-четыре удара, и прощай, защита. Можно будет пробовать залатать дыру оранжевыми, а можно голубыми, так что оставь в запас — тогда эйтинцы сами свою землеройку и заполучат.