Анастасия Кашен-Баженова - История миров: Блуждающие огни (СИ)

Я застегнула все до одной пуговицы, скрутила пучком волосы на затылке, украла немного воды у Локариса, чтобы освежить лицо. Приводить себя в порядок буду уже в своей комнате, а пока этого достаточно, чтобы до нее дойти.

— Делай, что тебе нравится, — Дракон выключил воду, я подала ему полотенце.

Порой мне хотелось касаться его, быть ближе, в те моменты, когда дело не шло к близости, но так было редко. Обычно стоило солнцу подняться, как с темнотой ночи пропадали и все мои порывы, а Локарис становился самим собой — отстраненным и замкнутым драконом. Словно день рассеивал, отсекал с первыми лучами ночную нежность, невероятную близость, от которой я порой задыхалась в его объятиях.

В своей комнате я приняла ванну, переодела платье и теперь сидела у зеркала, сооружая подобающую по скромности прическу для экономки. Я не выглядела достаточно взрослой для этой должности, приходилось как-то компенсировать все строгостью платья. Уважение слуг, то, что имела пожилая Милорада, было для меня недостижимо, меня откровенно не любили, за занятое место, за расположение императора. С другой стороны, только благодаря пущенному слуху о моей связи с Драконом меня еще не порвали на кусочки все эти завистницы.

После легкого стука в комнату прошла Мэл:

— Доброго времени, Айн, — подруга поставила поднос с едой на столик. — Ты не спустилась к завтраку, я решила принести тебе наверх.

— Спасибо, Мэл, если бы не ты, я бы умерла с голоду, — я улыбнулась амазонке, но ответная улыбка не тронула ее красивые губы.

— Ничего, уверена, что император делится с тобой ужином, — Мэл неожиданно отрицательно восприняла новость о том, что я спала с Драконом, и теперь постоянно возвращалась к этой теме. — Айн, ведь мы договаривались, что бросаем задание Кестра и держимся подальше от Дракона. Как ты могла?

— Мэл, не начинай. У меня через полчаса встреча с поставщиком рыбы, а после обеда я хочу успеть в столицу, — я воткнула в прическу последнюю шпильку, а Мэл села на стульчик рядом. — У меня нет времени слушать очередной поток твоих претензий.

— Ты так изменилась… Ты даже ни разу не написала мне. Несколько месяцев я себе места не находила! Не понимаю, Айн, почему ты так со мной?

— Я была на войне, и это не всегда было легко, — буркнула я. Я так и не рассказала Мэл про Золанку и своего зверя, но меня все еще терзал вопрос — почему именно волчью жрицу подруга вызвала в ту ночь на озере?

— Ты любишь его?

— Кого? — обычно я не носила никаких украшений, но вечером хотела встретиться с Чарли, а потому надела пару маленьких сережек, Мэл подарила их мне на день рождения.

— Дракона…

— Нет, не люблю. А в том, что бываю у него, нет ничего, что бы ты могла посчитать предательством нашей дружбы, — в зеркале отражалось грустное лицо Мэл, пожалуй, ее уже не хотелось называть амазонкой, она больше не вела себя со мной задорно и по-дружески покровительственно.

Отражалось и мое лицо с плотно сомкнутыми губами, напряженным холодным взглядом. Я сказала уже мягче:

— Просто когда я с ним, я как будто дома. Тебе не понять этого чувства, ты же сама себе выбираешь дом и то, каким видеть мир, — я поднялась, отошла от трюмо. — Ты помнишь, что сегодня приезжает военный министр? Гостевые покои готовы?

— Готовы. А Чарли, Айн? Ты ведь и с ним продолжаешь видеться.

— А разве я не могу общаться хоть с кем-то, кто не обвиняет меня постоянно? Думай обо мне все, что хочешь, Мэл, но я не перехожу черту приличия с Чарли. Это ему наши встречи ничуть не мешают планировать свадьбу с Юджени хис Джаккет, девушкой всячески благородной и порядочной. А еще лучше, Мэл, найди себе кого-нибудь, чтобы не лезть в чужую жизнь. Я устала от твоего дотошного присмотра!

— Найти?! — Мэл неожиданно вскочила, руки ее сжались в кулаки так, что костяшки побелели, а сама она стала совсем бледна. — Муж у меня был, и другого никогда не будет! Люди Кестра его убили. Пути — они уничтожают все, что мне дорого! Вот и ты явилась, такая же отравленная мирами, как и все Странники!

— Не смей кричать на меня в моей комнате! — я сама не знала, почему так завожусь. Почему злюсь на очередную встряску от подруги. Я старательно не хотела замечать боли в ее голосе, от давней, но все еще живой в ее памяти трагедии. Только злилась, что она смеет нарушать мой покой, новый виток жизни, в котором я на месте, я при деле и мне, наконец, все удается. — Ты не живешь, Мэл, ты только как нянька бегаешь, то за названными тетками, то за выдуманными сестрами, то за кучей подруг!

— Вот подруга-то у меня как раз и выдуманная, — горько ответила девушка, так тихо, что ее слова не могли не осесть тяжким грузом. — Запомни, Дракон тебя погубит, ты сама себя погубишь.

Она хлопнула дверью, и я осталась одна. Дракон меня погубит! Как же, это по ее милости Темный бог и мертвая жрица обратили на меня внимание, это она показала меня Золанке, а не наоборот. Ну почему такое прекрасное утро испорчено?

Если бы после ссоры с Мэл и переговоров с поставщиком меня не ждала встреча с Чарли, можно было бы и день считать испорченным. Я прошла к самому дальнему столику, скрытому за тяжелой портьерой. Это было тихое место, полное старой мебели и пыльных штор. В этом ресторане собирались поэты и писатели Ишеб-Ревера, иногда они устраивали шумные споры о литературе, а иногда разнузданные пьянки. В будни «Изумрудная слеза» пустовала до вечера, в это время мы и встречались с будущим преемником императора.

Мне принесли разведенное вино и сырные лепешки, я не притронулась к завтраку, что принесла Мэл, не успела и пообедать, а урчать пустым желудком при встрече с Чарли не хотела. Но Чарли опаздывал. Он и Дракон были самыми пунктуальными людьми, которых только знала, и я начала нервничать.

Прождала час, другой, но Чарли так и не пришел. Не было и никакого посыльного с запиской, к помощи которого он прибегал, если хотел перенести встречу на другое время или место. Я знала, где он живет, хотя он никогда не звал меня в гости — только один раз на войне, да и то и в шутку, когда не думал, что мы встретимся снова.

Улица Южной войныбыла одной из улиц элитного района в центре города. Дом в четыре этажа, новый, из темного камня, украшенный так, чтобы не выпадать из стиля своих более старых соседей. Небольшой сад за тонкой вязью кованых прутьев.

Я прошла мимо двух больших псов, охраняющих ворота; теперь на меня не смела залаять ни одна собака. Двор предоставил моему взору несколько мощеных дорожек, ведущих к главному входу через коротко подстриженный темно-зеленый газон. Маленькие кусты, которым ножницы садовника придали форму шара, росли одинаковом расстоянии друг от друга, и из-за своей идеальности уже больше принадлежали к архитектуре, нежели к живой природе.