Стив Берри - Ложь короля

Тем не менее необходимо было хоть из-под земли достать девочку возраста, примерно подходящего для намеченной цели. Вне себя от горя и растерянности (время-то шло), леди Эшли решилась на то, чтобы девочку подменить мальчиком, если таковой найдется. К счастью для бедной женщины, сама жизнь которой висела сейчас на волоске, начать это рискованное предприятие оказалось достаточно легко. Дело в том, что мальчик был, и притом такой, который для этого дела годился как никто другой. Во-первых, камеристка хорошо его знала. Во-вторых, он был миловидный, что тоже на руку. А еще смышленый, что давало возможность быстро подучить его чему надо. И вот его нарядили в платье умершей, которое оказалось точно впору (сложения дети оказались почти одинакового); так что когда к порогу прибыл первый глашатай короля, можно было уже перевести дух.

Все прошло благополучно. Генрих ничего не заподозрил: по времени все случилось так быстро, что дух роковой беды здесь пока не витал. Сама принцесса была взращена в таком страхе перед отцом, что он и не ожидал от нее радостных бросаний на свою монаршую шею. К тому же последний раз свою младшую дочь Генрих видел в трехлетнем возрасте. Одним словом, этот мимолетный визит не породил никаких беспочвенных подозрений: на это элементарно не было времени.

А затем обман, как водится, обернулся против самих обманщиков. Так как покойницу воскресить было нельзя, а властительный Генрих, не терпевший ослушаний, вдруг счел нужным использовать младшую дочь пешкой в своей грандиозной политической игре, в которую он ввязался не на шутку, то те, кто оказался причастен к секрету, теперь не могли, да и не смели себя разоблачить.

К счастью для тех, кто был вовлечен в этот розыгрыш, круг их был очень тесен. Так что если подлог имел место на самом деле, к его участникам, помимо самого самозванца, нужно было в первую очередь отнести:

(1) Кэйт Эшли, (2) Томаса Перри и (3) отца живого ребенка, заменившего мертвого. По некоторым обоснованным соображениям я пришел к выводу, что решающим сроком, когда туманную историю в Бисли стало необходимо воплотить в реальность, стал год, оканчивавшийся июлем 1546-го. Насколько известно, ни раньше, ни позже требующихся для осуществления этого замысла условий возникнуть не могло.

– Такой истории я не слышал еще никогда, – пораженно покачал головой Малоун.

– Это сказание не распространялось дальше деревни Бисли, пока сюда случайно не заехал Брэм Стокер. Может, это действительно не более чем легенда. Но уже веками после смерти Елизаветы I ежегодные майские праздники здесь не обходятся без переодевания мальчика в елизаветинское платье. Согласитесь, в каждой сказке есть доля истины.

Малоун даже не знал, что сказать.

– А вы представьте, что это была правда, – посоветовала мисс Мэри.

Коттон сейчас как раз этим и занимался: пытался осмыслить, насколько значимым был этот факт, если к его истокам сейчас, четыре века спустя, энергично подкапывалось ЦРУ, да еще в рамках специально организованной для этого операции.

– Если вдуматься, – заметила мисс Мэри, – то в контексте того, что известно о Елизавете I, история начинает обретать смысл.

Малоун уже припоминал все, что знал о последней монархине династии Тюдоров.

– Она дожила до старости, – поведала мисс Мэри, – но при этом оставалась девственницей. Несмотря на то что знала свой долг: произвести на свет наследника мужского пола. Знала, на что ради этого шел ее отец. В ее случае для этого годилась и дочь. Тем не менее она сознательно не заводила детей и много раз заявляла об этом намерении публично.

Особо памятным было красноречивое заявление, что королева не выйдет замуж, даже если ей будут сватать сына короля Испании или найдут какого-нибудь другого замечательного принца.

– Вообще-то на этом стоит остановиться подробнее.

Вместо ответа мисс Мэри полезла в карман и достала оттуда сложенную бумажку.

– Моя сестра – большой специалист по Елизаветинской эпохе. Она бы могла помочь вам гораздо больше. Я с нею недавно разговаривала, и она была этим просто заинтригована. Она не против, чтобы вы ей с утра позвонили.

Предложение Малоун принял.

– Живет она в Восточном Моулси.

Информацию надо будет донести до Антрима.

– А теперь я бы хотел увидеть Иэна, да и флэшку заодно.

– Он наверху. Сказал мне, что вы до конца дня, скорее всего, подойдете. Сейчас пройдете за стеллажи вон туда, – она указала рукой, – и направо.

В переднюю дверь то и дело заходили и выходили люди.

– А вот эту можно? – Малоун ухватился за томик. Ценник он обнаружил сзади, с внутренней стороны обложки. – Двести фунтов… Недешево.

– Самая цена для такой книги. Я видела и дороже.

– Вы «Американ экспресс» принимаете?

Мисс Мэри покачала головой:

– Это подарок. От одного торговца книгами другому. Книжка будет ждать вас за прилавком.

Малоун поблагодарил и направился по указанному маршруту.

В Копенгагене он размещался также в доме старой застройки. Внизу был магазин, первый и второй этажи отводились под книгохранилище, а на верхнем была квартира, которую Коттон последний год считал своим домом. Здесь было примерно так же, только дом трехэтажный.

Поднявшись наверх, Малоун застал Иэна в просторной квартире.

– Почему ты убежал? – первым делом спросил он.

Паренек стоял у окна, бочком выглядывая наружу:

– Гляньте-ка. Интересно.

Малоун подошел, посмотрел вниз.

Через улицу стояли двое.

– Их тут минуту назад высадила машина.

Вокруг то и дело проходили люди, и лишь этот дуэт стоял без движения.

– Вид у них того, подозрительный, – рассудил Иэн.

А ведь и вправду.

Те двое пересекли улицу, направляясь прямо в этот дом.

Антрим выжидал момента, чтобы подступиться. Безусловно, надо действовать медленно и осторожно, но все равно приходилось выжимать максимум из того короткого промежутка времени, который ему удалось урвать. Единственная надежда, что Гэри Малоун сам потребует продолжения. Благодаря наблюдению в Джорджии и телефонным прослушкам Антрим имел примерное представление о том, что происходило между матерью и сыном. Но, очевидно, в своих откровенных разговорах с глазу на глаз Гэри тянуло детально разобраться в низменном прошлом своей матери.

– С кем встречалась моя мать? – спросил его Гэри. – Она мне ничего толком не рассказывает.

– А почему это так важно? – уклонился Антрим в надежде, что мальчик поймет намек: для того чтобы получить, надо что-то дать.

– Это касается моего папы, – не сразу ответил Гэри. – А в общем-то и еще одного отца. Биологического. Или как там его еще назвать. У моей матери был роман, а потом родился я.