Стив Берри - Ложь короля

– Как вы смогли об этом узнать?

– Полвека в разведке.

Антрим решил быть откровенным.

– Вы знаете, я решил: ребенок для меня – непомерная обуза. Проще говоря, заноза в заднице.

– С детьми бывает непросто. Но все же он ваш мальчик. Сын.

– Скажу прямо: несколько миллионов баксов, полученных от «Общества Дедала», – более чем достаточная компенсация за эту потерю.

– Вы понимаете, – Мэтьюз взмахнул рукописью, – то, что вы решили провернуть, – чистой воды идиотизм?

– В самом деле? Но я вижу, вы отнеслись к этому серьезно.

– А я вижу, у вас нет никакого представления о том, что происходит в Северной Ирландии. Я знал многих из тех, кто погиб в те смутные годы, – и мужчин, и женщин. Там пропадали мои агенты. Среди гражданского населения счет шел на тысячи. А на сегодня есть сотни одержимых маргиналов, которые лишь выжидают повода, любой зацепки, чтобы начать снова резать друг другу глотки. Кто-то ратует за исход англичан; кто-то – за то, чтобы мы остались. И те и другие готовы пустить кровь тысячам, лишь бы все вышло по их желанию. И открыть этот секрет значило пожертвовать множеством жизней.

– А вам всего-то надо было сказать шотландцам, чтобы те не выпускали того ливийца…

– Так-то вы себя ведете с одним из своих союзников?

– То же самое мы можем адресовать и вам.

– Это не забота Америки. Теракт в самолете произошел над шотландской территорией. Это шотландские судьи судили и приговорили аль-Меграхи. А значит, решение, как обойтись со своим пленником, было целиком за шотландцами.

– Не знаю, что вам там наобещала Ливия – вам или им, – но сумма, видно, была внушительная.

– Мне ли выслушивать от вас нравоучения? – усмехнулся Мэтьюз. – От вас – человека, продавшего свою страну, свою службу и своего родного сына за мзду в несколько миллионов долларов?

Антрим молчал. Не к чему объясняться. Хватит уже.

– Вы бесстыдно манипулировали Коттоном Малоуном, – сказал Мэтьюз. – Его сыном, его бывшей женой, ЦРУ, «Обществом Дедала». Пытались манипулировать моим правительством, но затем решили, что вы важнее и выше всего этого. Так каково оно, мистер Антрим, ощущать себя предателем?

Всё, действительно хватит.

Блейк бросил рюкзачок к основанию одной из центральных колонн. Детонаторы на месте, пульт – вот он, готов к действию.

– Ну, так что теперь? – спросил он.

– Немного справедливости, мистер Антрим, – улыбнулся Мэтьюз.

Разговор между Антримом и Мэтьюзом Малоун слушал, вскипая медленной яростью. Антрим не пекся ни о ком, кроме себя самого. Гэри для него ничего не значил. Но где он, кстати? Он ведь должен был находиться здесь, с Антримом. Рука непроизвольно сжимала рукоятку пистолета; держа палец на спуске, Малоун вышел из тени под резкий свет.

Сейчас Мэтьюз стоял отвернувшись; лицо же американца, и без того бледное, заметно побелело.

– Что… что он, черт возьми, здесь делает?

– Кто? – Мэтьюз медленно обернулся. – А, он?.. Я его сюда пригласил. Вы, наверное, все слышали?

– Каждое слово.

– Мне тут подумалось: вам двоим нужно тихое место, чтобы обсудить ваши разногласия. Вот я вас сюда и завел. – Он тронулся к ступеням в сторону еще одного выхода. – Так что разбирайтесь не торопясь. А я пошел.

– Где Гэри? – отрывисто бросил Малоун.

Мэтьюз, приостановившись, обернулся:

– Мальчик у меня. Он в безопасности. А вы пока занимайтесь мистером Антримом.

Гэри слышал, что сказал Мэтьюз.

Откровенную ложь.

Он был готов раскрыть свое присутствие.

Отцу необходимо знать, что он здесь.

Его за плечо ухватил Иэн и, припав губами к уху, прошептал:

– Тихо, не лезь. Этот старикан – гондон, каких поискать. Он хочет меня ляпнуть, а может, и тебя тоже.

По глазам Иэна было видно, что это правда.

– Замри, – шепнул он, – и жди. Пока твой отец действует.

Малоун, держа «пушку» наготове, не спускал глаз с Мэтьюза и Антрима.

– Да будет вам, Коттон, – улыбнулся Мэтьюз. – Мы оба с вами знаем, что стрелять в меня вы не можете – точнее, не будете. Это фиаско – порождение Вашингтона. Я всего лишь защищал безопасность своей страны. Вы понимаете, сколь велики были ставки. Не думаете же вы возлагать на меня вину? Я делал исключительно то, что на моем месте сделали бы вы. Только роли у нас теперь противоположные. О том, что здесь происходит, в курсе сам премьер-министр. Вы можете меня убить, но выдача заключенного все равно произойдет, а моя смерть переведет для Вашингтона ситуацию из разряда скверных в разряд ужасающих.

Старик был прав.

– По сути, всю эту кашу заварил он, – указал Мэтьюз на Антрима. – Честно говоря, я бы хотел, чтобы вы разобрались с ним со всей жесткостью. Он умертвил троих моих агентов.

– Вы вообще о чем? – вскинулся американец. – Из тех, кто на вас работает, я никого пальцем не тронул.

– Какой же вы остолоп, – уничижительно покачал головой Мэтьюз. – «Общество Дедала» создал я. И люди, на которых вы подняли руку, – мои агенты. Деньги вам пришли тоже от меня. Всё это была постановка. Думаете, вы один такой манипулятор?

Антрим оторопело застыл, как будто не веря, что все это происходит с ним на самом деле, а затем исподлобья, с видом обиженного школьника произнес:

– Вы убили двоих моих людей. А те три ваших агента пришли, чтобы меня устранить. Я всего лишь оборонялся.

– Что меня, откровенно говоря, шокировало. И вообще я просто диву даюсь, как вы, некомпетентный болван, сумели решить этот ребус. Он столько веков успешно сохранялся в тайне… Но вы совершенно непостижимым образом натолкнулись на разгадку. Видно, дуракам и впрямь везет. А поэтому у меня не оставалось выбора. Вы меня его лишили.

– Я делал свою работу.

– Да неужто? И при первой же предложенной возможности продали свою страну. За обещанную круглую сумму забыли обо всем, в том числе и о тех ваших двоих соотечественниках, что погибли.

Антрим молчал.

– Ваше имя. Для меня оно всегда звучало иронично. Знаете, как именуются те шесть графств Северной Ирландии? Арма, Даун, Фермана, Лондондерри, Тирон, – Мэтьюз сделал паузу, – и Антрим. Древнее такое место. Возможно, в жилах кого-то из ваших предков течет ирландская кровь…

– Какая разница? – спросил Антрим угрюмо.

– В том-то и дело. Единственная для вас разница, как я вижу, это вы сам. Засим позвольте удалиться. Оставляю вас улаживать все ваши противоречия наедине.

И Мэтьюз по ступеням двинулся наверх.

Гэри по совету Иэна высовываться не стал. С того самого дня, как мать открыла, что у него есть родной отец, он все пытался вообразить, что это может быть за человек. Теперь понятно. Лжец, изменник и убийца. Совсем не то, что он себе представлял.

Откуда-то издали по шершавому камню донесся шорох подошв.