Мария Камардина - Леди и вор [СИ]

О том, что он давно хотел завести семью. О том, как любил родителей — они были образцовой парой и хотели завести много детей, но не сложилось, и внуков от сына не дождались. О том, что он хотел бы назвать дочь в честь матери, но пока получилось дать имя только ручной змее. О том, что единственная девушка, которую он любил в своей жизни, давно замужем, у нее дети — черт побери, он даже увидеть ее не может! О том, что он пытался утопить свои чувства в работе на благо драконьего рода, об экспериментах по продлению жизни, о проблемах драконов с размножением, о неудачных попытках найти мать для своего ребенка — и вот сейчас, когда его старания увенчались успехом…

Кристина вдруг расхохоталась — хрипло, надрывно, истерически. Такой реакции доктор не ждал и в первый миг растерялся, а она сидела напротив него, раздетая, не стыдящаяся своей наготы, и смеялась, то запрокидывая голову, то пряча лицо в ладонях. Распущенные черные волосы падали на обнаженные плечи — в полумраке комнаты казалось, будто шею и руки обвивают змеи.

Успокаивающая настойка стояла в другой комнате, но сходить за ней Ливси не успел — смех прекратился так же неожиданно, как начался. Кристина отняла руки от лица и резко выдохнула:

— Арчи, ты кретин. Ты не мог найти для своих прекрасных целей менее подходящую бабу. Я же шлюха, помнишь? Развратная дрянь, рабыня, ничтожество!

Она снова расхохоталась, кровь из прокушенной губы потекла на подбородок. Ливси стало не по себе — женщина на его постели выглядела безумной. Обычным успокоительным на травах тут, похоже, не обойтись, более сильные средства он в спальне не держал, но можно ли оставить ее одну, не навредит ли себе или ребенку? Мелькнула и пропала мысль о лабораторном столе с ремнями и зажимами — Ливси прекрасно знал, как удержать жертву эксперимента неподвижной, но использовать это знание в отношении Кристины ему не хотелось. Это было странно, и доктор слегка отвлекся, анализируя свои чувства. Драконьи боги, неужели какие-то чувства все же есть?

— Ты вышвырнул бы меня за борт или просто сожрал, если бы я не пришла и не раздвинула ноги! Не ври, что не думал об этом!

Ливси отметил про себя, что нужно бы поговорить с Эрни о том, какие слухи распускает о драконах капитан. Или ее запугал кто-то еще, надеясь, что горячая красотка выберет другого покровителя?

Отвратительно.

— Я не питаюсь людьми. Успокойся и ложись, я сейчас принесу лекарство. Ну же, будь хорошей девочкой…

Он попытался уложить ее, но недооценил силу женской истерики: Кристина увернулась от его рук, вскочила, запнулась о покрывало… Ливси едва успел подхватить падающее тело и с трудом удержал равновесие сам. Внутри снова колыхнулось раздражение: ну куда, куда ее несет? Неужели непонятно, что бежать некуда?..

Она дернулась еще несколько раз, разумеется, безуспешно — а потом обмякла и залилась слезами, позволив отнести себя на постель. Завернув ее в одеяло, Ливси хотел было подняться за успокоительным, но Кристина вдруг мертвой хваткой вцепилась в его руку.

— Они тоже говорили про лекарство. Говорили, что так будет лучше, что я должна быть хорошей девочкой, а сами… Отдали змеям. Завели в подвал, привязали и ушли… Я сдохла, понимаешь? Меня нет…

Она продолжала бормотать, то и дело запинаясь, начиная заново, а Ливси держал ее за руку и чувствовал, как по спине ползут мурашки — не то от ужаса, не то от отвращения. Логика в действиях руководства монастыря, несомненно, была: не использовать же красивых девушек, не имеющих возможности отказать, только лишь для охраны сокровищ! А дети… Кому нужны дети от рабынь? Метод прерывания нежелательных беременностей использовали необычный — девчонок, у которых обнаруживали признаки, отправляли к змеям, надеясь, что яд спровоцирует выкидыш. Понятно, что определить беременность на раннем сроке удавалось не всегда, но кому какое дело, если дура-рабыня сдохнет в процессе?

Кристина прошла процедуру трижды.

— Я не могу… Понимаешь, не могу… Два года… Никаких признаков… Они травили меня, травили моих детей, я не могу, слышишь ты?!.. Мы — драконьи стражи, мы служим храму… Не люди…

Она снова попыталась сесть, и Ливси молча прижал ее к себе, давая выплакаться. Легенда о драконьих стражах была в одном из предыдущих свитков, профессор говорил о змеях, которых поили драконьей кровью и обрабатывали магией — их яд накапливался в организме и вызывал изменения. Люди становились сильнее, выносливей, почти переставали чувствовать боль — и преданно служили драконам, не помышляя о возражениях.

Вдохновленный легендой, Ливси экспериментировал с Элизабет и командой «Призрака», но результаты были весьма скромные, а точного рецепта в свитке не было. То, что он давал людям под видом укрепляющего снадобья, помимо змеиного яда и его собственной крови содержало кровь русалок и еще с десяток ингредиентов. Средство действительно повышало выносливость и помогало лучше переносить тяготы путешествия в условиях недостатка кислорода — а еще вызывало привыкание, увеличивая лояльность команды. Повышать дозы он разумно опасался — в одиночку управлять подлодкой было бы неудобно. О женщинах, участвовавших в его экспериментах, и говорить не стоило — они и без того были слишком слабы, и он боялся, что змеиный яд окончательно подорвет хрупкое здоровье.

— Мне снятся эти змеи… Снится, как я лежу на полу, не могу пошевелиться… А они ползут ко мне… Заползают внутрь и жрут… Как могильные черви… Я сдохла, давно сдохла, мне нельзя… Я ведь убью твоего ребенка, Арчи, я сама шла к змеям и смеялась… И раньше, пила настойки… Сколько раз…

Ливси сам не понимал, почему ее тихий, срывающийся шепот вызывает столько эмоций. Его эксперименты нередко лишали людей жизни — но теперь он с трудом отгонял от себя мысли о мертвецах за спиной. Он работал ради важных целей, он никогда не интересовался своими жертвами и не мучился угрызениями совести. Но сейчас, обнимая Кристину, он почти слышал голоса — мужские, женские, шепчущие, кричащие…

Чушь. Он не верил в мистику. И разве он не делал все необходимое, как врач? Разве не избегал жертв там, где это было возможно?

Те, кто травил храмовых рабынь, опасений не имели вовсе — и достигли успеха, сами того не понимая. Ну кто мог подумать, что воровать из храма нужно было не свитки, а змей?!

Два года… Да, пожалуй, человеческий эмбрион не смог бы закрепиться в теле драконьего стража. А вот для детеныша дракона женщина, измененная под действием яда и драконьей крови, может стать идеальной матерью.

Вот только хватит ли у нее сил?

Ливси осторожно погладил Кристину по спутанным волосам, прижался щекой к ее макушке и прикрыл глаза, ощущая совершенно необычное для себя желание утешить, успокоить, дать защиту и поддержку. Женщина, рыдающая в его объятиях, сама не сознавала, насколько она драгоценна. Вряд ли стоило объяснять ей что-то сейчас, но радость от случайного открытия и благодарность всем существующим богам переполняли сердце, молчать было просто невозможно. Слова срывались с губ, хриплый шепот в тишине спальни казался странно громким, и Арчибальд, к собственному удивлению, смущался, но продолжал говорить: о том, как он рад, о своих надеждах и ожиданиях, о том, что ей не нужно бояться — он способен защитить ее от всего мира и убьет любого, кто посмеет ее обидеть хотя бы словом…