Мария Вилонова - Дети Нитей. Эллед

– Задай вопрос, если интересуешься, – насмешливо предложил Анха, когда, видимо, я окончательно вывел его из задумчивости своим бесконечным изумлением.

– Здесь же сухо, правильно? – Я оглядел окружающие пейзажи. – Это видно по растениям. Но в деревнях все совсем по-другому. Даже краски словно ярче.

– Уж сплести пару Нитей для людей королевства мы как-нибудь сумеем. – Вейнор улыбнулся. – Их требуется, конечно, поддерживать в порядке, даже с узкими узорами. Ткань мироздания постепенно меняется, как и все в нашем мире. Если долго не ухаживать за плетениями, они сотрутся однажды вовсе. Но если ухаживать – ты видишь результат.

– Я думал, Эллед – армия королевства. – Я посмотрел на раадена.

– Армия, – весело подтвердил ехавший с ним рядом Рицико, – но… не только. Это невысокая цена за возможность изучать ткань мироздания и плести Нити, не находишь?

– Хорошо, когда можно помочь людям и так. – Тихо сказал я. – Не только сражаясь.

– А ты думал, мы везем тебя туда, где из тебя сделают исключительно убийцу, Найт? – Найши посмотрел на меня с иронией. – Чтобы добиться подобного, мы могли бы не забирать тебя из той деревни. И не приходить в нее вовсе.

– Одного разговора на эту тему было, думаю, достаточно, Найши, – несколько хмуро заметил Вейнор.

Я покосился на него. Он уже знал? Хотя… наверняка они все знали. Включая Анха.

– Если убрать Пустоту в плетениях в деревнях, – тихо предположил я на южном наречии, – не поможет ли это им существовать дольше без изменений? Пламя уменьшение черных Нитей усилило – не сработает ли то же самое с узорами?

– Мне нравится ход твоих мыслей, – довольно заметил Анха. – Мы проверим эту теорию, аккари.

– Но тогда, возможно, в случае если понадобится работать с узором, маг с коконом не сможет к нему прикоснуться. Пустота уничтожит его, – несколько более мрачно вынужден был признать я.

– Ты избавил нас от черных Нитей в коконах, – напомнил Анха. – Это сработает и с другими.

– Тогда магов Пустоты должно быть больше меня одного. – Я вздохнул.

– Будешь и дальше делать вид, что не понимаешь, что происходит? – иронично спросил Анха и с затаенной издевкой добавил: – Ты обещал Рицико, что никто не узнает о вашем разговоре. Но он тебе подобного слова не давал.

– Я сам еще ничего не умею, севойо, – я зажмурился и печально добавил: – А времени у нас нет, правильно?

Анха весело рассмеялся:

– Аккари, никто не вручает Пустоту в руки ребенка. Сейчас предоставь это мне. Мы говорим не о настоящем.

– Но школа будет основана сразу? – Я с тревогой ждал ответа.

– Да, – спокойно отозвался мастер, – но пока еще это не твоя проблема, аккари Найт.

Я на мгновение прикрыл глаза, силясь осознать, что натворил. Вместо крохотной деревеньки, затерянной на побережье Йорока, – школа королевства Элурен. Вместо людей, все взаимодействие которых с Пустотой заключалось в наблюдении и восхищении, – маги, плетущие и меняющие ее, изучающие и использующие в своих целях. И вместо той доброты, того самоотверженного желания поделиться красотой и спокойствием черных Нитей, которые заставили показать, как можно видеть ее, двум странникам, путникам, сбившимся с дороги, – стремление сохранить тайны и знания собственной школы, нежелание подпускать посторонних к Пустоте и делиться могуществом. Кто из моих родичей умудрился тогда сказать, что людям с коконом она вредит? Кто из них допустил фатальную ошибку, дав двум подонкам оружие, невероятное оружие, просто из стремления уберечь и защитить тех, кого видели только странниками? Зачем, зачем вообще следовало говорить о ней? Почему было не промолчать, не дать только кров и пищу, отказав в тайне, сохранность которой оберегала жизнь целой деревни? Они пришли позже снова. Уже не вдвоем. И никто не смог им сопротивляться так, как того требовала ситуация…

« – Ему я ее отдам.

– Ты и есть она, Найт».

«Будешь только ты, один. Тебе и решать, кому подыгрывать в этой войне».

«Недостает только решимости, верно?»

– Спасибо за то, что делаешь для меня, севойо Анха. И для нее. Я еще поспорю с вейо Рицико о том, кого именно следует считать вернейшим из твоих мастеров. Когда придет время.

– Проверим вместе, аккари Найт, – как-то неожиданно тепло произнес он. – У мастеров Элледа множество поводов доказывать мне свою верность.

Я улыбнулся и покосился на Рицико, который с огромным вниманием вслушивался в наш разговор, силясь понять, почему его имя прозвучало там уже дважды. Он, слегка прищурившись, окинул меня взглядом, полным немого вопроса, не желаю ли я все же узнать, что значит нарушение хэдденского договора. Анха, кажется, этот взгляд тоже заметил и весело бросил:

– Рицико, ты, оказывается, произвел на Найта огромное впечатление, если он так восхищается твоей верностью мне и надеется, что способен на подобное и сам.

– У нас будет возможность проверить. – Хэдден немного расслабился. – Правда, Найт?

– И ни одного повода для сомнений, мастер Рицико, – серьезно кивнул я. – У меня есть перед глазами очень хороший пример.

– Не один, между прочим, – приподняв бровь, напомнил Найши.

– Я имел в виду, что все мастера Элледа – один хороший пример, мастер Найши, – с максимальной скромностью заявил я.

– В твоем роду не было хэдденов, случайно? – поинтересовался Анха снова на нашем с ним наречии. – Сходство очевидно, действительно.

– Мне о них неизвестно, севойо, – отозвался я, немного удивленный вторым сравнением.

– Не принимай всерьез, – насмешливо посоветовал мастер. – Уверен, просто совпадение. Но довольно интересное.

Помимо удобной дороги и удивительных деревенек среди иссушенной солнцем земли, в мою жизнь теперь добавились еще и таверны. Это превзошло все, что совсем недавно я мог бы назвать словом «счастье». Мягкие кровати, горячая вкусная еда, даже музыка, которой я не слышал так давно, что вовсе забыл, насколько любил раньше. Все – в окружении людей, которых я теперь с уверенностью мог называть семьей. Степень моего восторга не способно было бы описать ни одно слово ни на одном известном миру наречии. А дальше… дальше меня ждал Эллед. Дом магов, защитников ткани мироздания, верных сынов и дочерей королевства Элурен. Эту встречу я предвкушал со странной смесью радости и тревоги, не представлял, как она пройдет и каким образом сложится моя жизнь после. Кроме, конечно, того факта, что однажды, через очень много лет, Анха назовет меня мастером одной из шести школ Элледа. Интересно, как бы к подобному отнесся отец? Гордился бы или посчитал, что я предал все, чему меня учили раньше? Этого мне понять при жизни не суждено. К тому же в глубине души я все-таки знал ответ. А там, в Чертогах Вечности, где мы встретимся еще непременно, он точно скажет все, что думает о своем сыне. Если вообще захочет тогда со мной говорить. Но я искренне считал, что все делаю правильно. А стало быть, нет смысла переживать о последствиях. Так ведь учит Анха, верно?