Эль Стравински - Имеющая право молчать

– А если я найду настоящего вора? – ляпнул, совершенно не подумав, и сразу же потупил взгляд в пол. И кто меня тянул за язык? Ну уже поздно, и по-другому отец не будет продолжать меня слушать. Это был единственный способ хоть как-то привлечь его внимание.

На миг на лице надзирателя проскользнула тень заинтересованности:

– И как же ты это сделаешь? Палладины так и не смогли узнать источник утечки информации.

– Я обещаю, что в течение недели назову тебе имя предателя, но взамен хочу, чтобы ты не изгонял Лини, – так твердо и уверенно мой голос не звучал никогда. Я даже сам удивился бескомпромиссным ноткам. Отец видимо такого от меня тоже не ожидал. С минуту внимательно изучал меня пристальным взглядом, и наконец выдал свой вердикт:

– Ну хорошо. Раз ты настолько уверен в своих силах. Пускай остается в городе, но на фабрике ноги ее больше не будет. И это не обсуждается. Если через неделю у меня не будет имени заговорщика, Лини вместе с тобой окажется в Пустыне.

Я нервно сглотнул.

– Сын, пора тебе научиться брать ответственность за свои слова и поступки.

Во взгляде надзирателя Свортона была такая твердость, что я ни минуты не сомневался, если не выполню обещания, отец и в правду выгонит меня из города и из семьи.

Наступило долгожданное воскресенье. День Имаго. День превращения парней Лавары из неопытных юнцов в настоящих мужчин. Из гусениц в прекрасных бабочек. Настоящий, долгожданный праздник, коих у горожан было не так уж и много. В этот день первостихии выбирали юношей достойных своего покровительства. Все мужчины, не имеющие магического дара от рождения, могли после своего двадцатилетия, в День Имаго, попытаться пройти ряд испытаний и снискать покровительство одной из стихий, получить магический дар по силе равный врожденному, а порой даже сильнее. Принцип магического равенства соблюдался многие века неукоснительно. Обряд Имаго проходили все, начиная с шахтеров и заканчивая деями (да, даже в знатных магических Трибах случались осечки, и тогда это уже было делом чести заполучить хотя бы стихийную магию, коль не хватило внутреннего потенциала).

С самого утра дойры отбивали праздничный ритм, дабы задобрить духов природы. Подходящего возраста парням удача сегодня ой как пригодиться. Местные ремесленники устроили небольшую ярмарку на центральной площади городка. Крам на любой вкус и цвет. Яркие, домотканые отрезы тканей, ароматные специи, аппетитные сладости, магические амулеты, заговоренные травы и стихийные узелки… Здесь можно было найти все. Улочки еще вчера украсили пестрыми ленточками в цвет первостихий и магическими искрами, полюбоваться которыми можно будет только вечером. Вдоль тротуаров и арены расставили диносы с водой, огнем и землей. Собственно, вчера прибыл и остиарий Дилий, священнослужитель, проводящий церемонию Имаго. Невысокого роста, с редкими рыжими волосами мужчина средних лет. Клирик по-хозяйски прохаживался кучными рядами ярмарки, то и дело бесцеремонно пробуя всякую снедь. Сахарные бублики тетушки Айи особенно ему приглянулись. Белоснежная праздничная комжа, плотно обтягивающая внушительный живот священнослужителя, была щедро усыпана сладкими крошками, винными пятнами и бог знает, чем еще.

– Дума Айа, я сегодня же наведаюсь к Вам на ужин! – смачно кусая бублик «осчастливил» тетушку остиарий.

– Это большая честь, Ваше преподобие, – приседая в уважительном поклоне, пролепетала женщина.

– Что ж, Краун, Вы вместе со Свортоном потрудились на славу. Думаю, архимандрид будет доволен моим отчетом и Вами конечно же. Жду не дождусь вечерней церемонии, – обратился Дилий к рядом стоящим магистрату Крауну и надзирателю Свортону. Последний, в свою очередь, тоже плотоядно облизывался на соблазнительную выпечку.

– Ваше преподобие, мне очень лестно, что Вы так высоко оценили нашу верность Триумвирату и церкви, – раболепно целуя руку клирика, пролепетал Краун.

– Смею заметить, шахта щедро выделила городу немалую сумму для всеобщего блага, разумеется, – тут же нашелся Свортон, чем бы осадить столь пылкий задор магистрата выслужиться перед клириком. Этих двоих вполне можно было назвать «заклятыми друзьями». Вот уж где было разгуляться братской любви, так это перед остиарием. Поставить еще одну галочку напротив своей благонадежности и верности перед деем – ни один не мог упустить такой прекрасной возможности. И один и второй, помимо обычных меркантильных интересов, преследовали еще одну вполне прозаичную цель: попасть в милость к дею и покинуть этот злополучный городок. В Лаваре они хоть и были правящей верхушкой и вели вполне респектабельный образ жизни, но жизнь в столице и пребывание даже на менее престижной должности были в разы лучше. И этот шанс никто из них не собирался упускать.

Остиарий покосился на мужчин, громко высморкался и буднично добавил:

– А теперь, я бы хотел исповедать юнцов. Мандрит Корнел предоставил мне списки. К слову, надзиратель Свортон, по-моему, Ваш сын тоже сегодня проходит инициацию?

– Да, Ваше преподобие, он усердно готовился целый год, смею надеяться, сможет сегодня себя проявить, – с нескрываемым превосходством надзиратель выразительно взглянул на магистрата (ведь тот мог похвастаться всего лишь дочерью). Клирик в ответ пространно кивнул.

– Ах да, – вдруг что-то вспомнив, Дилий ближе подошел к собеседникам, – Я привез письмо из канцелярии дея Сигала, – остиарий скользнул пугливым взглядом по мужчинам, пытаясь выразить выпученными глазами всю важность послания. Поспешно вытянул упомянутый конверт где-то из недр складок комжи и заговорщицки зашептал:

– Это важное поручение лично под Вашу ответственность, магистрат. Но больше содействия Триумвират требует от Вас, дум Свортон. Дей надеется на Вашу преданность и помощь.

Мужчины, насторожено, переглянулись, ведь это был их долгожданный шанс и, судя по всему, имеющий большое значение для дея Сигала. Краун ловким движение выхватил письмо из рук клирика и откланявшись скрылся в разношерстной толпе. Не стоило откладывать знакомство со столь важным документом.

Я практически завершила работу на фабрике. Сегодня рабочим было лишь полдня. В честь праздника, конечно, что случалось крайне редко и ни могло ни радовать. Повторяя заученные на зубок действия, я пыталась поскорее покончить с делами и окунуться с головой в прекрасный мир праздника.

Руду смешивала с раствором, содержащим ферро-кремниевый порошок и воду. Эту смесь загружала в циклонный сепаратор, обрабатывала, а потом сепарировала. Вещества с самой высокой плотностью оставались на дне. Образуя слой, где концентрировался апейрон.