Елизавета Полтавцева - Роковой изъян. Том первый

– В любом случае, пока Астер не замужем, она находится под опекой графа Лукаса, а это значит, что только ему решать, как правильно поступить, – отметил он, окидывая присутствующих взглядом.

– И что же делать? Бритт заставит сидеть её в особняке Кингстон? Не разрешит приезжать к нам?… Или выдаст замуж? – до этого момента спокойный Хэмиш повысил голос и уставился на «благодетеля своей подруги».

Герцог и герцогиня переглянулись.

– Я скажу, что его письмо не дошло до меня, а посему я ничего не знал. До приезда графа пусть продолжает свой образ жизни, однако, как только он приедет, она вернётся в родовое гнездо Кингстонов и будет решать вопрос о своей эмансипации с ним, – заключил Ричард.

Хэмиш стиснул зубы, наблюдая, как отец взял из рук матери письмо и бросил в раскочегаренный камин.

– Неужели мы никоим образом не можем повлиять на ситуацию? Астер столько лет воспитывалась в нашем доме под твоей эгидой, – нахмурился маркиз.

– Единственное, что я могу сделать в данной ситуации – дать графу совет в пользу Астер. Но прислушается ли он ко мне? Поэтому разговор закрыт до востребования.

Хэмиш открыл рот, чтобы возразить, но в дверь активно постучали. Присутствующие переглянулись. В залу зашёл камердинер герцога – Уолтер. Его дыхание было сбивчивым. Мужчина торопился. Уолтер внимательно оглядел всех и остановил взгляд на хозяине дома.

– Не гневите, Ваша Светлость, что прерываю ваш домашний покой. Однако у меня для вас скверные новости. И осмелюсь при всех доложить, что несколько часов назад кто-то напал на сэра Лея на тракте.

Герцог и герцогиня вновь переглянулись. Руки Хетти дрогнули. Следом за камердинером в комнату зашла Астер Кингстон, её тоже позвал с собой Уолтер.

– Он же был в Лондоне. Невесть сколько километров отсюда. Ничего не понимаю! – округлил глаза Ричард.

От такой новости алкогольная эйфория враз отпустила его.

– Мне доподлинно известно, что на сэра Лея напали под Ливерпулем четыре часа назад. Он ехал в сторону города. Сейчас его определили в больницу Святого Варфоломея.

Герцогиня приложила руки к груди и посмотрела на мужа.

– Полиция пока решила не допрашивать его, а только оставила конвой. Он в ужасном состоянии. Либо имела место ожесточённая драка, либо на него напал какой-то… Зверь.

Теперь Ричард и Астер напряжённо переглянулись.

– Ночь. Лесной тракт. Зверское нападение. Всё это так знакомо. Поеду, узнаю, что произошло. Не тот ли монстр напал и на Лея? Всё так похоже.

Хэмиш внимательно посмотрел на подвыпившего отца.

– Чудовищ не существует, – уверенно сказал он, как ему казалось, и так очевидную вещь.

Ричард подошёл ближе.

– Существуют, – уверенно ответил старый лорд, глядя юноше в глаза.

В ту минуту изобретателю показалось, не сошёл ли отец с ума?

– Но у них нет безобразных личин, – договорил он.

Хэмиш с сомнением отвёл взгляд.

– Я сейчас туда выдвигаюсь! – оживлённо сказал Хэмсфорт-старший.

– Я поеду с вами! – уверенно ответила Астер и тут же направилась вниз, не давая шанса для возражений.

– Уолтер, тихо уведи сэра Легстона, чтобы не пугать гостей. Он мне нужен. А ты, Хэмиш? Не хочешь поехать? – посмотрел на него герцог.

– Не думаю, – пробормотал Хэмиш. – Кто-то должен присмотреть за поместьем.

– Твоя воля, – усмехнулся Ричард и покинул комнату вслед за Уолтером.

Леди Хэмсфорт подошла к сыну и долго подбирала правильные слова.

– Меня так смущает твоя… увлечённость этой особой, – наконец сказала мать и поджала губы.

– Астер – мой друг детства. И я за неё переживаю, – честно ответил Хэмиш, чувствуя, как щёки вспыхнули от волнения и гнева. – Ещё и сэр Лей попал в беду…

…Ко второму часу ночи на пригород обрушился западный шквал. Деревья скрипели, сбрасывая листья на розовую плитку на террасе. Непогода брала своё, чёрными тучами надвигаясь с моря. Леди Хэмсфорт ещё несколько дней назад заметила, что солнечные дни подозрительно надолго задержались на английской земле. Из чудесного сада гости переместились в не менее чудесную музыкальную гостиную. Всем предложили булочки с изюмом, чай и крепкие вина. После ухода Астер Пэм совсем стало скучно среди девиц. Она с тоской оглядывалась в поисках брата. Но Хэмиша нигде не было…

Мойэс пела очередной заученный романс, и все гости с натянутыми улыбками умилялись и кивали головами. «Словно кошку тянут за хвост и бьют одновременно», – думала об этом Пэм. Крепкая Моеган была не певчей птичкой, от того ласково её и звали «Мойэс», но и ещё из-за огромного острого носа, который ярко выделался в полутонах вечерней комнаты. Младшая сестра пыталась найти деликатные слова, чтобы объяснить ей, что пение ну уж совсем не её, и можно прекрасно играть, танцевать, рисовать, и необязательно петь. Но Моеган очень хотела быть «как все», как все девушки вокруг. Если уж приличной девушке надобно по правилам уметь петь и знать романсы, то она будет петь. Сама Памела пела плохо и не рвалась выступать на домашних концертах под возгласы лицемерной толпы. Она мурлыкала песенки, пока читала или ехала верхом, без зрителей, оваций и внимания, за которое все так боролись. «Где же Хэмиш? – вновь с тревогой подумала она. – Неужели он передумал и отправился с отцом? Быть такого не может!».

Пэм не обвиняла брата в трусости, но считала его весьма робким и нерешительным. Она знала, что Хэмиш может быть стойким, уверенным, участливым, но всё это прятал. Он не рвался доказывать своё мужество, как это делали другие. Эндрю же слепо летел вперёд любой опасности. Как говорила мать: «Он бы и на медведя пошёл в рукопашную, если бы представилась такая возможность!». Хэмиш считал глупостью нападать на медведя, зачем вообще это делать? Специально ехать в лес, искать медведя и первому на него нападать? Поэтому маркиз не ездил с отцом на охоту.

Мойэс рухнула на диванчик рядом с Пэм и с улыбкой на неё посмотрела:

– Как я сегодня исполнила партию?

Младшая сестра натянуто улыбнулась. Она смотрела в глаза, искрившие от счастья, румянец и широкую улыбку. Певица сияла, она была возвышенная, невероятно восторженная. Имела ли право Пэм в сию минуту лишить её столь прекрасных чувств?

– Прекрасно, – с безмятежной улыбкой ответила Пэм, и на её лице не дрогнула ни одна мышца.

Она умела лгать по-детски наивно и мило. Она расскажет ей, обязательно расскажет, но только не в тот вечер. Когда-нибудь потом. Точно.

Герцогиня что-то говорила, развлекая публику, но Памеле было неинтересно. Туфли сильно жали ей ноги, шпилька впилась в косточку на затылке. Прямо за ней сидела негласная невеста Эндрю – мисс Шарби. И, похоже, только им обеим было абсолютно всё равно до того, что происходило в гостиной. «С этой семьёй что-то не так», – думала Эванджелайн, разглядывая профиль герцогини: высокий лоб, вздёрнутый кончик носа, полукруглую ямку под пухлыми губами. Хозяйка дома держалась приветливо, шутила, но во взгляде было равнодушие к происходившему.