Катерина Яковлева - Лихолов. Том 2

На третий день облака мелькали, оголяя небо. Ветер бушевал, но идти было возможно. Все снова встали на лыжи. С каждым порывом холодного воздуха странники мысленно благодарили лучезарских мастериц за теплые шубы. Хоть и тяжеловато было носить такую одежду, зато славные овечьи шкуры не пропускали внутрь холода.

Лихолов смотрел по сторонам и изумлялся. Он объездил, казалось, весь свет, но таких пейзажей не встречал еще нигде. Север имел свою, особую, ни что не похожую красоту.

Удивительная природа встретила их сначала фьордами, перед входом в которые дрейфовали странные громадины… Это были острова изо льда, плавающие в воде. Не иначе, как творения каких-то древних могучих колдунов. А может, местные ведуны поставили это здесь, как защиту от сил зла? Суша начиналась с утесов и холмов. Приходилось выискивать дорогу между ними, виляя и сворачивая, но не терять направление. По мере погружения вглубь материка путники иногда выходили на огромные равнины: белые и пустынные. Наверное, под слоем снега, эти места тоже не были столь уж плоскими. Скорее всего, там дремали валуны. Но все это основательно укрылось ровной белью, что облегчало переход на лыжах.

Нигде, ни на кручах, ни на ровных землях, Лихолов не приметил ни одного дерева! Казалось, это была волшебная, сказочно-прекрасная, но безжизненная земля, потому что север неприступен и строг. Он не станет открываться каждому пришлому незнакомцу, чтобы понять его, нужно заслужить доверие этой земли, сжиться с ней. Тогда и увидишь, что жизнь тут тоже есть. И в белокрылых птицах, что сливаются со снегом, и в дивных животных, которые роют норы и кутаются в белые шубы, и в слое мха, который могли бы откапать олени для пропитания. И в неиссякаемой мощи дикой неистоптанной земли, которую еще никто не осквернил, не использовал, не продал и не купил. Северная твердь была чиста и прекрасна, как невеста в белой фате.

Третья ночь прошла спокойно. Наутро Лихолов проснулся от сквозняка. Это лучезарский жрец Миринос ходил туда-сюда, наружу и обратно. Арислав огляделся: все остальные еще спали. Только-только светало. Жрец заметил, что Странник проснулся, и поздоровался с ним легким кивком.

– Что тебя тревожит? – Вместо ответного приветствия произнес Лихолов.

Миринос глубоко вздохнул и сморщил лоб:

– Я чувствую, что эта земля тревожится… Что-то не так… Она гневается…

– Так, может, на нас? Мы для нее чужаки…

– Нет… Нам она тоже не очень-то рада, но это не то. Когда мы вступили на Заполярские берега, я пропел наши молитвы, поздоровался с землей, зажег лучину в знак служения свету. И почувствовал, что мы приняты. То есть, конечно, все равно с неохотой, мы здесь чужаки… Но сейчас… все буквально трепещет от ярости. Что-то творится с Заполярьем…

От разговоров начали просыпаться остальные. Принцы тоже уже поднялись со сна и услышали последние слова.

– Скажи прямо, Миринос, – окликнул его Славагор. – Что там?

– Боюсь, мой принц, – смутился ведун, – что теперь мы не единственные чужаки на этой земле. Сюда вторгся кто-то еще… – Все переглянулись. – Кто-то, не потрудившийся, как мы, произнести молитв и приветствий… И вместе с тем, кто-то, кого эта природа никак не может изгнать… Хоть и старается…

– Тивильчецы? – спросил Ратибор.

– Больше некому… – ответил Миринос.

Повисла пауза. Все пытались понять, что для них означает эта новость. Мало им было сложностей с погодой, тяжелой поклажей и прочим… Теперь еще добавилась и погоня?

– Клэтва! – выругался Лихолов. – Вспомните. Когда мы поднимались по Мораве, нас преследовали изулу. Они не смели подлетать близко, но постоянно показывались где-то вдалеке.

– Да, я видел и чувствовал их, – подтвердил Миринос. – Наверное, Тивильчецы очень удивились тому, что лучезарский корабль отбыл на север к диким землям. И дали приказ своим воинам следовать за нами для разведки.

– Вряд ли тивильчецы могли бы успеть ловко снарядить поход в такие условия, – рассуждал Ратибор. – Скорее всего, они спешно отправили корабль и взяли с собой изулу. Эти твари летают гораздо быстрее, чем мы перемещаемся.

– Я думаю, у них не было шансов нагнать наш корабль, – сказал Славагор. – Никто не угонится за серебристым парусом. Тем более в таких своенравных водах, как Колючее море. А у нас за рулем стоял ловкий капитан, какой им и не снился.

– Значит, гады погнались за нами и отстали, – подытожил Лихолов. – А теперь причалили к полярным берегам, где нашли место. И отправили своих изулу на разведку. Они ищут нас.

– Какова будет их цель? – спросил Яговин. – Просто следить за нами? Или они постараются нас убить?

– Скорее, просто следить… – задумался Ратибор. – Им нет смысла сражаться, пока они не поймут наши цели…

– Однако НАМ есть смысл сражаться, – строго сказал Лихолов. – Что будет, если мы приведем этих тварей к порогу Заполярного короля? Обнаружим его запрятанное государство для всего зла мира. Так дружбу не завяжешь.

– Согласен с Ариславом, – кивнул Славагор. – Мы не можем предстать перед королем слабыми и убегающими. Иначе, зачем ему вступать в наш союз?

– Нас всего десять человек, – возмутился Ратибор. – Как мы дадим отпор отряду изулу? Мы даже не знаем, сколько их!

– Не знаю, – мотнул головой Лихолов. – Но придется искать способ. Пока мы их опережаем. Какое-никакое, а преимущество. Эта земля ненавидит их гораздо больше, чем нас. Это второе преимущество. Мы ночуем и двигаемся дальше, а они, вероятно, каждый раз возвращаются на корабль. Это третье преимущество. И, в конце концов, я – Странствующий Охотник, а Миринос – белый жрец! Это четвертое преимущество! Нам нужно просто ждать встречи. Посмотреть, как изулу будут вести себя. И потом уже придумать план.

– Они скоро появятся, – вздохнул Миринос. – Я ощущаю, что земля дрожит подо мной. Изулу чуют меня так же, как я чувствую их. Враг все ближе…

– Что ж, тогда пора завтракать и выдвигаться! – заключил Ратибор.

«Север то свистит свободой, то сияет слепящим солнцем, то сбрасывает сверху снег. Склонись, солдат, сердитым седовласым скалам. Сбрось спесь. Иначе настигнет смерть».

Из Талмуда Светославия.

Острые снежинки кусали щеки. Лихолов изо всех сил толкал себя вперед. Десятерым мужчинам с тяжелыми кузовами, в лютый мороз, да на лыжах – не до болтовни. Передвигались почти молча. Тем, кто не любит досужих разговоров, это было в радость. Например, Ариславу.

Иногда он проваливался в боль, холод и усталость. Потом отвлекался на непривычную красоту окружающей природы. Но в некоторые мгновения накатывали мысли. Разные, суетные, бурлящие. Временами Лихолов спрашивал себя: каковы шансы вернуться из этих снегов живым? И не слишком ли поспешное решение он принял на совете, когда согласился на все эти подвиги…