Елена Михеева - Легенда о Снежном Волке

– Твои-то ножны совсем истрепались, а оружие надобно в строгости хранить… Нравится?

– Красивый узор…

Бакуня довольно захихикал в ладошку:

– Каждый рарогдарский узор знающему человеку свою историю скажет, мой мальчик. Я же рассказывал тебе в детстве! Аль ты забыл?

– И какую историю говорит твой узор?

В глазах Бакуни мелькнула хитринка:

– Какую ж еще?! Добрую!

Олсандр провел пальцем по загадочному письму и камушкам. На земле, которую называли Дар Бога Рарога или Рарогдария, верили, что в камнях живут первородные духи Земли, способные отогнать от воина смерть, дать ему силу и смелость. Только для каждого человека свой камень нужен. Ошибешься, и духи камня заберут жизнь носителя.

– Хорошая кожа. Где взял?

– Дык эта… Было у меня! – старик смущенно отвернулся и начал поправлять стоявшие и без того ровными рядками плетенки.

– Дед!

– Брат твой приходил, – неохотно отозвался Бакуня, – заказал пояс и ножны. Вот и осталось…

– Олаф все богатеет? Какой же это пояс у него по счету? Четвертый? – удивился Олсандр.

– Да не… Другой брат.

– Одрхн?! А этому-то зачем? – не сдержавшись, засмеялся Олсандр.

– И я подивился! Да не стал спрашивать. По мне-то что? Заказал – я исполнил, – улыбаясь, ответил дед.

Олсандр покачал головой. После памятной охоты на волков Одрхн захворал, несколько месяцев не выходил из своей комнаты и был под присмотром слуг. Сначала Олсандр думал, что брат хитрит и просто прячется от него. Он так сильно хотел ему отомстить, но не за себя, а за новорожденного братика и мать, которых раб Бакуня много месяцев выхаживал. Частенько в своих мечтах он представлял, как изобьет его по полусмерти, как только встретит. Но прошло время, и когда Одрхн появился после болезни на людях, Олсандр поразился случившимся с ним переменам. Он осунулся, похудел, а его спина изогнулась, словно ствол больного дерева.

– Вернулось Зло к Просителю… – пробормотал тогда Бакуня, скрестив руки в молитвенный жест. В те времена старик еще мог видеть. – Стало быть, удалось мне Дурной Замысел развернуть и в обратный путь отправить!

С тех пор Одрхн едва ли хоть раз держал в руках меч или боевой нож. А вот, поди ж ты! Сделал странный заказ.

«Не уж то он думает, что я хочу отомстить? – подумал Олсандр. – А ведь и впрямь, наверно, должен! Странно…»

– Этот-то расходу для пошива не знает. Неопытен. Вот я и сшил с остатков для тебя обновку, – продолжал старик свой рассказ и тяжело вздохнул. – Опять же не станет меня, и никто не вспомнит старика Бакуню. А так достанешь ты, Олсандр, свое оружие и, может, скажешь обо мне Слово. Все ж какая-то да недолгая Память.

Глаза старика подозрительно заблестели, и Олсандр, нахмурившись, отвел глаза. Это была неправда! Пока жив Олсандр, он будет с благодарностью вспоминать старого раба. Сколько дней и ночей они с маленьким братом Йоном провели в этой маленькой коморке? Сотни?! Только тут они находили покой и ласку, пережидая, когда гнев отца или приступы бешенства у старших братьев утихнут. Олсандр грустно улыбнулся, вспоминая, как в те далекие времена Йон с открытым ртом слушал Бакуню. Тот, тихонько тренькая на старых гуслях, напевал им песни и сказки на языке земли Рарога. Одну он помнил и сейчас, ведь она была у его брата самая любимая.

Олсандр считал себя тогда уже взрослым, занимался своими делами и делал вид, что не слушает старика. Зато его брат, не стесняясь, заливисто хохотал и смешно моргал длинными девичьими ресницами. Йон до трех лет не умел ходить и говорить, и чтобы старшие братья его не обижали, он всюду таскал малыша с собой. Только здесь мальчик смеялся. Олсандр смотрел на него и изумлялся, насколько брат не похож на мужчин из рода Снежного Волка. Тогда Олсандр был уверен, что уж кому, так это Йону удастся снять проклятие с его семьи.

Олсандр примерил ножны к своему ножу. Удивительно, как слепому удалось так точно соблюсти размер? Нож Олсандра он держал в руках лишь раз, да и то несколько месяцев назад.

– Подошел? – взволнованно спросил его старик.

– Как в нем родился! – подтвердил Олсандр.

Дед довольно заулыбался. Олсандр пристроил новые ножны к широкому поясу и, воспользовавшись тем, что Бакуня занялся плетением по привычке запев песню, тихонько достал из-за пазухи тряпицу. Подойдя к миске с пустой похлебкой, он положил в нее кусок мяса, накрыв ломтем хлеба.

Старик, хитро прищурив глаза, хмыкнул в бороду:

– Нынче голод, а мне хватает, Олсандр. Старикам много не надо. Ты сам-то кушай! Тебе нужно свой меч крепко в руках держать! Ты же воин!

Олсандр досадливо покачал головой и молча направился к двери.

– Вот же слух у деда! Как будто он не слеп вовсе и все видит.

– Спасибо, внучок! – крикнул старик.

А когда тот был уже в дверях, неожиданно добавил:

– Сегодня ночью был мне сон недобрый. Будь осторожен…

Бакуня не был родным дедом Олсандра. Старый раб никогда не рассказывал, но еще мальчиком он слышал от матери, что когда-то тот был главой небольшой деревни и слыл искусным знахарем. Со всей земли Рарога к нему приходили люди, чтобы вылечить тяжелые болезни или просто замолить грехи.

Когда Торкел пришел в Рарогдарию, то взял в рабство много мужчин и женщин. Бакуня каким-то чудом их освободил, но было не в правилах конунга спускать такое без наказания. Он разыскал сына старика и жестоко убил его. Через несколько дней Торкел пришел в город Самычи и, разгромив дружину, взял дочь княжича Славича себе в жены. На свадебном пиру Торкела и Ганы старик появился прямо у стола конунга, волшебным образом пройдя мимо охраны, словно те были слепы.

– Эй, старик! Зачем ты явился сюда? – удивился Торкел.

– Видел я сон, в котором сказано было – надлежит мне допить горькую чашу жизни до дна, иначе не видать мне на том свете моих любимых…

– Что это значит?

– Значит это – не пришло мое время отправляться в мир мертвых, а следует пойти к тебе в рабство.

Пирующие хаттхалльцы загоготали.

– Первый раз вижу человека, который по доброй воле в рабство просится! – воскликнул Торкел, утирая выступившие от смеха слезы.

Бакуня ничего не ответил и пошел с плененными рарогдарцами в чужие земли. До того дня в Хаттхаллу не привозили старых рабов, чтобы не тратить на них драгоценный хлеб, но старик слыл чудотворцем. Бакуня разгадывал сны и был искусным травником. Он мог приложить к ранам руки и остановить кровотечение, облегчить боль. Это чудо Олсандр познал и на своей шкуре. И еще он думал, что тогда конунг Торкел надеялся, что с помощью этого старика он сможет снять проклятье со своего рода.