Александр Гущин - Сокровища Каялы

Я шёл по направлению к выходу из порта Марин, хлебая из бутылочки воду, стараясь вызвать рвоту. Сумасшедшая микстура действовала сильнее. Психическое состояние моё резко ухудшалось. Я молился, обращаясь к Богу отцу, Богу сыну и Богу Святому духу. Молил я богов защитить меня от Магомета, Аллаха и от российских спецслужб. Я уверял православного бога: азиатские боги и российская военная разведка поддерживают неправое дело!

Боги услышали и в белом одеянии опустились на землю. Вокруг побелело. Шатаясь, как Дубовский заливаясь слезами, я шёл к выходному турникету по причалам испанского порта Марин. Слева и справа меня поддерживали, охраняли, сопровождали православные боги. В ногу со мной шагали Бог отец Саваоф и Бог сын – Иисус Христос. Бог отец в правой руке держал Библию. Над моей головой с восторженным, воодушевляющим меня писком носился Божий дух. Богородица, стоя в сторонке на отстойном причале у старинной швартовой пушки, осеняла мой путь Крестным знамением. Я шёл с мыслью наказать неверных!

На выходе из испанского порта Марин ослепительно белую дорогу загородил седобородый, величавый Аллах – бог Ислама. За Аллахом высился небритый, здоровенный, волосатый как Голиаф, рыжий и косматый весь красный, как загорелая кожа, величественный пророк бога Аллаха – Магомет. Рядом с Магометом в цыганском обличье зыркала глазами его дочь, очаровательная цыганка Фатима. Появившись после христианских богов, бог Ислама и его пророк занялись, прежде всего, террором. Террористы начали меня терроризировать. Их действия ничем не отличались от действий конкистадоров, ранних христиан-испанцев по отношению к индейцам при освоении Америки. Христианин Христофор Колумб продал в рабство всё население открытых им земель! Аллах не придумал ничего нового. Коран начал толковать так, чтобы оправдать террор. Всевышний бог мусульман зачитывал сифаты. Сифаты это устав воинственного мусульманина. Аллах тыкал меня ниже пояса первым томом Корана, предлагая интимно обрезаться. Я должен был принять магометанство и стать рабом Ислама! Вырвав Коран из рук исламиста, я начал тыкать этим букварём террориста в аллахову харю. Старпом заставлял Аллаха принять православие! В Коране для правоверных я нашёл лазейку, как переориентироваться и стать православным мусульманином! Правоверно предложил я богу Ислама свиное сало кошерного засола. Я утверждал: сало полезно для правоверных мусульман! Я втолковывал бусурманскому богу: сало для правоверных мусульман солят видимые бойцы Аллаха! Мои крамольные слова подвигли Аллаха к мести. Услыша такой еретизм бог Ислама взалкал моей смерти.

– Махмуд!

– закричал Аллах Магомету,

– Обойди его сзади!

Магомед-Махмуд со вторым томом Корана сделал выпад против флангов. Пророк Магомет-Мухаммад оказался грамотнее Аллаха. Кроме второго тома Корана он держал в руке пачку агитационных листовок-хадисов. Хадисы, сунна пророка Магомета испугали православных богов. Христианские боги в страхе попятились. Бог отец от страха выронил Библию. Магомет, подняв хадисы как знамя, направился ко мне, намереваясь обойти с тыла. Второй том Корана Магомет нёс как булаву.

– Не дрейфь, православные!

– закричал я,

– Не трусь! Христос! Аллаху – джихад! Аллаха – в амбар! Бог отец! Взрывай кварковую бомбу! Сарынь на кичку!

– сумасшедший старпом бросился на исламских и магометанских богов. Аллаха я отбросил сразу. Ударившись виском о портальный кран, Аллах упал, выронив сифаты. Исламский бог, растеряв сифаты, впал в неверие, в куфр! С Магометом завязалась затяжная борьба. Я стал изнемогать, ибо велик и силён основатель Ислама – Магомет!

– Помогите!

– хрипел я, обращаясь к православным богам, сбрасывая с себя Магомета. Ударив пророка о брусчатку причала, выбил из его рук второй том Корана. Отобрав у Магомета сунну, я вынул засапожный нож. Махмуд отбил лезвие ударом ноги! Пророк Аллаха рассвирепел и обрёл второе дыхание. Махмуд схватил меня за шею. Закрылось небо, погас белый свет над моею землёю!

– Помогите же, мать вашу, в четыре господа бога душу святого духа кресто мать..,

– засипел и захрипел я, обращаясь к богам православия. Я задыхался: Мухаммед сдавливал горло исламской ручищей! Ожидая помощи от богов, с трудом отвернул голову в сторону от первичного террористического запаха, который источал близкий ко мне рот Магомета. Страдая от отвращения, ударил чужого пророка в промежность. В рот. Мухаммед взвыл и упал. Но вскочил, расставив руки, бросился в атаку. Руки пророка Магомета напоминали два железных крюка. Крюками он собирался меня обхватить.

– Если ему это удастся,

– подумал я,

– Я погиб. В азиатских руках Магомета силы больше, чем в моих! Для безопасности надо держаться от курейшита подальше, не то он сдавит смертельно!

Растопырив пальцы, я вытянул свои руки вперёд, рассчитывая рубануть рёбрами ладоней по мусульманской шее Магомета или по его исламскому величавому лицу. Мне было известно, как это делается: я изучил в войсках Дяди Васи тонкости западных единоборств! Магомет приближался. Отступив на шаг назад, я обошёл его сбоку. Исламист бросился на меня. Я нацелился рубануть по-восточному: по его переносице, ребром ладони. Но Магомет знал хитрости восточного дзю-до! Усвоил араб и коварность китайско-японского каратэ. Курейшит в броске перехватил и выкрутил мою руку. От боли в моём мозгу мелькнуло видение чёрной дыры, уходящей на бешеной скорости в ночь. Я начал падать вниз, увлекая Магомета за собой. Плечи свела жуткая боль. Прежде чем коснуться земли, сумел выпростать правую ногу и нацелиться ею в жирный, восточно-азиатский живот мусульманского пророка. Магомет вот-вот должен был рухнуть на меня всей тяжестью. Как только его ноги оторвались от земли, подался назад, изо всей силы пнул в ближневосточное, ненасытное брюхо фанатика. Махмуд с жутким воплем перелетел через мою голову. Араб грузно рухнул на брусчатку причала. Я обернулся, но мне не удалось схватить курейшита ни за шею, ни за плечо. И Магомет не смог меня достать. Он барахтался на причале, а я наотмашь рубил обеими руками магометанскую рожу могучего и величавого исламиста. Ребро правой ладони попало Махмуду по губам, рассекло их в кровь. Левое ребро угодило по челюсти, по кадыку. Я растопырил пальцы, намереваясь выбить Магомету глаза, но он дёрнул головой. Удар пришёлся в небритую, прыщавую щеку фанатичного пророка хитрого Аллаха. Махмуд пытался встать. Я, изловчившись, прыгнул на него. Исламист выгнулся дугой. Его нехристианский образ оказался в четырёх вершках, в одной пяди от моего колена! Коленом вмазал по магометанской челюсти. Ногу пронзила жуткая боль. Показалось, будто сломал коленную чашечку. Пророк Ислама плюхнулся на пятую точку, но всё ещё не терял надежды встать. Выпрямившись, пересиливая боль в коленке, я ударил его ногой по мусульманскому лицу. Этого было достаточно. Величественный пророк Аллаха, могучий Магомет был практически вне игры. Основатель Ислама встал на четвереньки, ничего не соображая. Во время битвы я успел заметить: ни Христа, ни Бога отца рядом не было! Нахальная, в одежде настырной цыганки черноглазая, вертлявая Фатима, с опасной бритвой в руке, теснила скромную, одетую в ситцевый сарафан Богородицу Марию. Теснила цыганка Пресвятую деву к краю пристани! Отступая, Мария остановилась и радостно посмотрела на меня с раскрытым от удивления ртом. Остановилась и Фатима также раскрыла рот от удивления. Фатима увидела, что я победил Магомета! В глазах наглой Фатимы промелькнул страх!