Чингиз Алиев - «Кто ты?». Часть 1

Керем Ахмедыч (так называли мы солидного карапуза с нашего курса) взял с собой аж три удочки – собрался удить рыбу.

Единственное, что было у всех и висело у каждого на груди, – это соломенная шляпа. Нас предупредили, что без нее невозможно работать под палящим солнцем Казахстана, а там ее не купишь – дефицит.

Меня провожала девочка, студентка физико-математического факультета педагогического института. В молодости я имел неплохой голос, пел на различных концертах, несколько раз даже выступал по радио, был лауреатом фестиваля. Меня приглашали на свадьбы в качестве платного певца, но с моим характером и застенчивостью это было нереально, и я от всего этого отказывался. Однажды после совместного выступления студенческого кружка самодеятельности нашего и педагогического институтов жена одного из моих знакомых передала мне, что есть одна скромная студентка пединститута, которой мой голос очень нравится, и что она просит, чтобы я сообщил ей о месте и времени своих выступлений, а если можно, достал для нее пригласительный билет. Потом мы познакомились более близко, исключительно на музыкальном поприще и на основе взаимоуважения. Но вот она пришла проводить меня, и это было очень приятно.

Нас ждал длиннющий товарный поезд-скотовоз, кое-как очищенный и приспособленный для перевозки людей. Старые, худые вагоны были разделены на верхние и нижние ярусы с голыми и неровными нарами. Решили, что пока в каждый вагон погрузится по двадцать человек, а в дальнейшем, если понадобится, будем тесниться. Говорили, что по дороге еще будут сажать людей, таких, как мы.

Пришла пора распрощаться. Первый секретарь городского комитета комсомола произнес пламенную речь о повышении благосостояния советского народа, отметив и нашу лепту в этом деле, о дружбе народов и прочих вещах; сыграл духовой оркестр, и под музыку начали разгонять нас по вагонам. «Учительница» – так величали мы между собой эту девушку из пединститута – засунула мне в карман пятьдесят рублей, извиняясь при этом, что не успела приготовить чего-нибудь домашнего. Сопротивляться было некогда, и я прыгнул на подножку уже движущегося поезда. Выбрал я себе место на втором ярусе около двери, так чтобы был обзор.

В качестве руководителя с нами ехал преподаватель физкультуры Гейдар. Он находился где-то в головном вагоне, предназначенном для сопроводителей груза и имеющем необходимые условия для проживания. В остальных же вагонах ничего, кроме голых нар, не было. В углу каждого вагона был оторван кусок пола, и образовалось небольшое отверстие, которое, как нам объяснили, будет служить туалетом. Однако в целом оно было ни к чему, так как поезд ехал с такой скоростью, что мы успевали выйти из вагона, справить свою нужду и вернуться обратно, особенно днем. Надо сказать, что в Казахстан отправилась только мужская часть студентов. Девушки же поехали на практику в хозяйства республики согласно распределению.

Ехали в основном без приключений. Угнетало только то, что при наличии денег мы не могли ничего купить ни поесть, ни попить. Дело в том, что, умудренные опытом прошлого года, люди, как только объявлялось о прибытии поезда со студентами, закрывали всё, даже газетные киоски, и уходили куда подальше от вокзала. Воду мы приноровились пить и брать из кранов вокзальных туалетов, а относительно еды появились проблемы, и мы взбунтовались. Рассыпались мы из вагонов и сели на россыпи около железнодорожных рельсов. Поезд своим черепашьим ходом ушел дальше и скрылся из виду. Прошло около получаса, он прополз задним ходом обратно и остановился. Мы отказались сесть в вагоны. Руководители группы вместе с машинистом обещали нам, что в Астрахани поезд будет стоять столько, сколько нам требуется времени для того, чтобы сбегать в город и купить все необходимое. Мы согласились с этим и вернулись в вагоны.

На вокзале в Астрахани стояла толпа людей, состоящая из подростков: мальчиков и девочек лет пятнадцати-шестнадцати, учащихся ПТУ Астрахани по специальностям тракториста и комбайнёра. Это была последняя партия, которая должна была отправиться на целину вместе с нами.

Сколько из этих ребят погибло в Казахстане! По неопытности они ели, пили что попало; спасались от жары где угодно; ходили, отдыхали где попало; и многие из них погибли от быстротечной дизентерии; утонули в бесчисленных уральских зыбких озерах; стали добычей волков, гадюк; были раздавлены машинами, тракторами; устраивали танцы с драками, поножовщиной и прочее, и прочее. Каждую неделю из Алма-Аты улетал в Москву с посадкой в Волгограде пассажирский самолет специального рейса с трупами и тяжелоранеными на борту.

Ровно через неделю от начала пути мы прибыли в Казахстан, в город Уральск. Здесь нас ожидали многочисленные бортовые машины с такими же подростками за рулём. Еще несколько часов тряски по уральским степям, и мы прибыли в Джамбейтинский район. Первым делом хлынули в столовую, около которой остановилась наша машина. Время было обеденное, и мест в столовой не было. Взяв единственный имевшийся в столовой рисовый суп, мы расположились во дворе кто как мог. Мясо в супе мне показалось сомнительным. Оно было покрыто белой пленкой и было непривычно скользким. Я обычно не ем того, что вызывает у меня подозрение, каким бы голодным я ни был, а потому я его просто выбросил на землю, чем вызвал неодобрение товарищей. Однако через несколько минут эти товарищи, корчась и извиваясь, очищали свои желудки от несвежей конины, которую дали нам в супе, и проклинали местные обычаи. После этого случая двое из наших ребят заболели поносом и, так и не поправившись, стали пассажирами самолета специального рейса. Многие им завидовали.

По распределению наш курс попал в совхоз «Абай» этого же района. Из наземных строений в совхозе было всего два объекта. Один – двухэтажный кирпичный (из глины) дом, который построили прошлогодние студенты, другой – почерневшая деревянная развалина, уцелевшая с незапамятных времен. В доме жили интеллигенты типа медперсонала, работники столовой и магазина и другие. Все они были приезжими. Здесь же дали комнату нашему руководителю. Отсюда он должен был осуществлять руководство всеми студентами, работающими в отделениях совхоза. Деревянный же барак был приспособлен под столовую и небольшой магазин. Остальные дома были землянками.

Меня и еще пятерых сокурсников отправили в отделение номер два, что находилось где-то в двадцати километрах от центра, в степи, куда мы и двинулись на тракторном прицепе. С нами приехал какой-то казах, видимо, бригадир или вроде того. Он поговорил с какой-то старухой, сказал нам, что она раз в неделю будет привозить воду в бочке, а также будет готовить и стирать нам, если мы этого захотим. Он обвел рукой казавшееся бесконечным поле и сказал: