Ксения Мирошник - Заклеймённый

– Такая маленькая и уже такая умудренная опытом? – прищурилась Беверли, не без удовольствия отмечая, что ее сестренка, несмотря на юный возраст, уже такая мудрая и благородная.

– Просто ты часто принимаешь поспешные решения и делаешь скоропалительные выводы о том, чего не знаешь, – брови Беверли взлетели вверх, и Кортни попыталась пояснить. – Твоя гордость иногда мешает тебе разглядеть что-то хорошее.

– Ты просто не знаешь этого человека! – возмутилась девушка. Она снова подошла к коробке и попыталась уложить платье обратно. – Он самовлюбленный, самоуверенный, попирающий все возможные правила приличия и…

– Но, насколько я поняла, он уважает твое отношение к приличиям. Ведь он же заботился о том, чтобы никто не узнал тебя на этой ужасной улице, – личико сестренки скривилось в смешную гримасу, и Беверли тут же улыбнулась.

Она хотела сказать Кортни, что мистеру Баркли вообще не стоило ее туда приводить, но сама же себе ответила, что он заботился об их безопасности. А потом еще в памяти возникло то, что ей самой пришлось сделать для спасения их жизней. Об этом она сестре не рассказывала.

– Хорошо, давай договоримся, что я поговорю сначала с мистером Баркли и удостоверюсь, что намерения его действительно были чисты, а потом уж решим как быть с платьем, – сдаваясь, сказала девушка.

– Это разумно, – скривив губки, кивнула Кортни, – мне подходит такой вариант. Но еще надо решить, что делать с платьем сейчас.

– С каким платьем? – за спинами сестер послышался голос матери, и они обе застыли, мечтая испариться.

Беверли медленно повернулась, продолжая держать наряд в руках, и как только Мелинда его увидела, ее глаза засияли восхищенным блеском.

– Откуда у вас такая роскошь? – спросила она, подходя ближе и с благоговением касаясь невесомой ткани. – Господи, какая красота!

Повисла гнетущая тишина. Беверли судорожно соображала, что можно сказать матери, но в голову совершенно ничего не приходило. Ни единой спасительной мысли.

– Мадам Мотье прислала его, – выпалила Кортни, заставляя обеих женщин пораженно повернуться к ней.

– С чего бы ей делать это? – подозрительно спросила Мелинда.

– В карточке было написано что-то о том, что Беверли была ее любимицей и что когда она создала это платье, она поняла, что его должна носить только Бев, – ловко выкрутилась девочка. – Еще она написала, что в преддверие бала, это, несомненно, станет лучшим подарком будущей имениннице. И еще что-то о том, что ее лучшие наряды должны носить только достойные…

Девочка так разошлась в своей фантазии, что ни разу даже глазом не моргнула. Лишь непринужденно пожимала плечами и изображала беспечность.

– А где карточка? – спросила мама, и сердце Беверли предательски дрогнуло. Девушка чувствовала, как вспотели ее ладони. Вот сейчас они попадутся на лжи, и станет только хуже.

– Я ее потеряла, – фыркнула девочка. – Беверли так долго спала, а я не могла дождаться, пока она проснется, поэтому открыла коробку сама и несколько раз перечитывала карточку. Теперь ума не приложу, куда она запропастилась.

– Какое чудо! – потеряв интерес к истории младшей дочери, заключила миссис Монгроув. – Это просто подарок судьбы. Ты должна надеть его на бал!

Вопрос был решен, однако тяжесть на душе Беверли никуда не исчезла. Она надеялась, что гордо вернет его мистеру Баркли, заявив, что в благотворительности не нуждается, но появление матери развеяло ее надежды. Зато Кортни явно чувствовала себя победителем.

За завтраком с семьей, столь редким в последнее время, Беверли была рассеянной, все время, думая о прошедшей ночи и подарке Сайруса Баркли. Когда память неожиданно напомнила ей о его мягких губах и ласковых пальцах на ее коже, Беверли выронила вилку и потеряла всякую надежду спокойно позавтракать.

Выходя из-за стола, за которым все утро было слышно лишь о предстоящем торжестве во дворце, девушка поймала на себе обеспокоенный взгляд отца и слабо улыбнулась. Она поцеловала мистера Монгроува в макушку и подала ему свежую газету. Ей пора было отправляться на работу.

Мистер Мортимер сегодня был немного задумчивым и молчаливым. Он не нагружал ее работой и практически не говорил с ней вплоть до самого обеда. Самида пригласила их к столу, а сама отправилась в лавку, чтобы присмотреть за товаром.

– Я слышал, что вчерашняя ночь была для вас полна приключений, – как бы невзначай, намазывая масло на ароматную свежую булочку, сказал мистер Мортимер. – Как вы сегодня себя чувствуете?

– Хорошо, спасибо.

Маг придирчиво всматривался в ее лицо, словно пытаясь отыскать там что-то неизвестное ей, но ничего, по всей видимости, так и не обнаружив все же спросил:

– Насколько я понял, вы решили помочь нам в наших поисках?

– А вы против? – приподняла брови она.

– Я пока не решил, как к этому относиться, – честно сказал он. – С одной стороны, ваша помощь может оказаться бесценной, но с другой, это может подвергнуть вас риску. А мне бы этого не хотелось.

– Я понимаю, на что иду, – твердо сказала девушка, преисполненная благодарностью за его тревоги о ней.

– Боюсь, что нет, – мистер Мортимер вздохнул и отложил свою так и не тронутую булочку. Его лицо стало серьезным, как никогда. – Я хочу, чтобы вы взвесили все за и против. Я хочу, чтобы вы подумали о том, что можете потерять. Мы не предоставлены сами себе и полностью подчинены своему делу. Я, Самида и…, Сайрус всецело посвятили себя поискам правды. Но это наше решение, которое мы приняли, осознавая всю опасность. Наши изыскания могут занять время, но мы никогда не сдавались и не собираемся. Мы все связаны. Для Самиды это возможность очистить имя сына. Для Сайруса желание отдать дань памяти друга.

– Фарид был его другом? – с замиранием сердца спросила девушка.

– Да, и близким, – кивнул маг. – Они познакомились в юности и вместе осваивали свои магические способности. Фарид много сделал для Сайруса, и наоборот.

– А для вас? – спросила Беверли.

– Что для меня? – поинтересовался маг, вновь поднимая со стола свой хлеб.

– Для Самиды и мистера Баркли это возможность очистить имя близкого человека, а для вас? – Девушка сама не заметила, как задержала дыхание в ожидании ответа.

– Для меня все просто. Отчаянное желание добиться справедливости и найти истинно виновного, – открыто посмотрел ей в глаза мистер Мортимер. – Мне важно, чтобы вы понимали, что это опасно. С нами все ясно, но вас ждет совсем иная жизнь. Вскоре вы выйдете замуж и свяжете свою судьбу с Роем Левенсви. У вас будет другая, достойная жизнь. Есть угроза потерять все это.

– Да, вы правы. Меня ждет другая жизнь, – девушка, не в силах оставаться на месте, встала из-за стола. Она вдруг почувствовала острое желание поделиться с мистером Мортимером своими мыслями. – Но хочу ли я ее? Выбирала ли я ее?