Кэтрин МакФлай - Роковая клятва. Том 1. Фаворит фортуны. Том 2. Орден проклятых

на глади озера круги,

в дожде – пространственная лёгкость.

Портрет – величие и строгость —

штрихи подчёркнуто резки.

Как идеальна безупречность

и грациозность этих лиц!

[Уильям]

– Искусство – замершая вечность

на строках жизненных страниц.

[Бэт]

– Каков талант у живописца! —

Войдя промолвила она.

Мне расскажи, кто эти лица? —

[Уильям]

– Моя семья. Вон та стена.

Я всеми здесь могу гордиться.

И я хотел бы, чтобы мной

они гордились, отошедши

давно на неземной покой,

меня не упрекали вслед же.

[Бэт]

– Всего превыше ставя долг,

их будешь гордостью всегда ты.

[Уильям]

– Моих врагов не дремлет полк.

(По коридору анфилады

они прошли).

[Бэт]

– Шаги свершаю на пути те ль?

О, сомневаюсь я внутри.

[Бэт]

– Забудь сомнения.

[Уильям]

– Забуду,

но если любишь ты меня…

[Бэт]

– Конечно, Вильям, я люблю!

– Да?

– …И не было такого дня,

что не скучала по тебе я.

[Уильям]

– Тогда я всё забыть сумею.

Идём же в зал, Элизабет.

Она смотрела на картины.

[Бэт]

– Скажи, а это чей портрет?

[Уильям]

– Отца. Давно, 15 лет

назад погиб он.

– Ах, прости!

– Но

зачем спросила про него?

– О, я увидела родство,

Но всё ж вы разные: ты – весел;

Его глаза – как синий лёд.

И взгляд меня пугает тот.

– Судьба ли даст довольно мне сил,

чтоб рок отца не повторить?

– О чём ты?

– Мы с ним так похожи…

И клятвы нас связует нить.

За смерть я клялся отомстить

врагам его, но после всё же

я предал клятву ту свою.

Я слишком памятью измучен.

Предав, себя я предаю.

Какой в стране я не займу чин,

и что не сделаю, обет

я не забуду свой. Но, нет, —

И выполнять его не стану.

Отца отмщенье не вернёт.

И я смотрю всегда вперёд.

Зачем за призраками гнаться?

Давно свою я начал жизнь,

как строчку, с нового абзаца

– Я поняла, о чём грустишь:

Вернуть отца мечтаешь лишь.

– Я б отдал всё, чтобы вернуть, но…

– И даже отдал бы любовь?

– Конечно нет! Подумать трудно,

что потеряю тебя вновь.

В душе смешались счастье с болью.

Былое – в прошлом. Ныне есть

лишь то, что будет и что здесь.

Я не солгу, любя. Но столь я

как я тебя люблю, уже

не полюблю иную. Знаешь,

я не подобен ведь ханже.

– Я знаю и люблю тебя лишь!

(Да, он любил Элизабет.

Но как забыть про тот обет,

что заставляет отрекаться

от чувства дружбы и любви?)

Стоя к портрету визави,

он вспомнил проклятое братство,

куда отец вступить велел.

Он отвернулся от портрета,

смотреть в глаза отцу не смел,

ведь были преданы обеты.

Ему казалось взгляд отцов

его винит, пускай без слов.

Сказал он:

– Бэтти, под картиной

с тобою задержались мы.

Ты помнишь ли, что мы в гостиной

помузицировать должны?

Что было в прошлом – будто небыль.

Они прошли в просторный зал,

где он всегда гостей встречал.

Из дуба дорогая мебель

Была под стать декору стен.

На каждой стенке – гобелен

или картина. В окна-арки

весь день светило солнце ярко.

Напротив окон был камин —

он белым мрамором блистал.

Уильям сел за клавесин —

И вдохновенно заиграл.

Легко касались клавиш пальцы,

играло солнце на перстнях.

И, будто, в солнечных лучах

кружили звуки в дивном танце.

По белым клавишам разбросан

был бархат алых лепестков.

Витал повсюду запах роз. Он

Мешался с пряностью духов.

Играя кучерявой прядью,

Касался ветер чуть волос

И нотной шелестел тетрадью.

И лепестки кружил он роз.

И вот Уильям ей куплеты

приятным тенором запел.

Он славно голосом владел.

«Как звёзды в небе, на Земле ты

мне освещаешь путь земной.

И не ищу другого света

с тех пор, как встретился с тобой…»

Уильям любовался ею,

она – же им. Средь лучших пар

подобных нет. «О, да сильнее

любовь, – он думал, – древних чар.»

Графиня Лэйтон в светлом платье,

стояла рядом у окна,

Была задумчива она.

С таким изяществом и статью

Раскрыв ажурный веерок,

Едва заметно улыбалась,

Заслушалась, залюбовалась:

не восхищать певец не мог.

То, глядя в ноты на листок,

то – на неё с улыбкой нежной, —

он пел ей строки о любви,

листая ноты чуть небрежно.

Затем же леди визави,

запела партию сопрано.

Красивый голос несказанно,

звенящий будто серебро,

струился нежно грациозно,

брав ноты звонко виртуозно.

Поэт, что взялся за перо

её бы сравнивал с богиней.

В роскошном платье с болеро

она прекрасна. Но с графиней,

богини не сравнятся, нет —

настоль мила Элизабет.

«Остановить нам счастья миг ли

с тобою, милая, дано?»

«Как вечность будет пусть оно!

Лишь мы вдвоём его постигли.» —

И голоса слились в дуэт.

И вдруг скрипичные пассажи

напевам раздались вослед.

Те оглянулись услыхавши.

Вошёл, изысканно одет,

красавец по французской моде,

Держа в одной руке смычок.

Взметнул он скрипку на плечо,

Играл мотив в дверном пролёте.

Затем он улыбнулся ей.

За ним туда вбежал лакей,

сказав Уильяму: «Простите,

я должен был вам доложить

о гостя утреннем визите,

но не успел. Прошу простить!

Мсье де Шарон подобно ветру

сюда влетел, я не успел…

«Ха-ха-ха-ха, приму на веру:

ты – не сообщник его дел»

Сказал, смеясь, лакею Вильям.

И де Шарон по-щегольски

пройдя, одним руки усильем

подкинув кверху лепестки

осыпав ими двух влюблённых.

Те засмеялись.

– Август, друг,

Ты – не в Парижских бастионах?

Когда вернулся в Эдинбург?

– Сегодня утром!

– Что так рано?

– Послушать чудное сопрано! —

В ответ уклончиво шутя,

заметил Август подойдя,

с улыбкой к милой незнакомке.

[Элизабет]

– Благодарю за комплимент!

[Август]

– Восторженным – слова не ёмки.

[Уильям]

– Зато аплодисменты – громки.

[Август]

– О, верный, верный аргумент!

Я к вам с визитом ненадолго.

[Уильям]

– Да, познакомься, Август, – Бэт,

Графиня Лэйтон из Норфолка.

[Август]

Целует руку ей в ответ

на реверанс. – Вам равных нет

по красоте! Вы славно пели,

куплет премилой багатели 24 24 Багатель – небольшая, лёгкая в исполнении музыкальная пьеса, главным образом для фортепиано. .

Блестящ лирический манер.

[Бэт]

– Благодарю премного, сэр.

Вы так милы!

– Позволь же ныне

представить друга моего. —

И, обратившись он к графине, —

сказал: «Бургундии прево 25 25 Прево́ (фр. prévôt, от лат. præpositus – начальник) – в феодальной Франции XI – XVIII веков королевский чиновник или ставленник феодала, обладавший до XV века на вверенной ему территории судебной, фискальной и военной властью