Феликс Соломоник - Стихи разных лет

Милый друг, в преддверии марта
Я грустней пустой бутылки.
Если б был я истым бардом,
То сидел давно б в Бутырке.

Девочка – уралочка, ливень глаз.
Ты послушай, Талочка, тихий сказ.
Осень льётся в бороду ведуна.
Но а ты так молода, как весна.
За лесами, долами будет даль.
Лети белым голубем, брось печаль.
В шёлк лугов некошеных, в синь озер.
Там леса нехожены до сих пор.
От умытых росами трав – дурман.
Ты ногами босыми изомни туман.
На ковре из вереска ты одежды скинь.
Оттолкнись от берега, ухнув в синь.
Колдовство у озера – ведьмин край.
Снова твои козыри – выбирай!

Повидал я в бане всякого
Без одежд все одинаковы!

Хватит мне вязать здесь веники,
Пора прямо в академики.
В кибернетики, в генетики
В общем, только в теоретики!

Не за славой, не за тыщами —
Сами здесь сидим не нищими.
И не для разнообразия —
Надоели безобразия:

Не доплыть никак до берега,
Кулаком грозит Америка,
Тонет лес, в реках не сплавится,
А в озёрах рыба травится.

Воду аж в Байкальском озере,
Словно пашню, унавозили.
Людям мало хлеба ситного,
Жить хотят без дефицитного.

Кто-то что-то где-то путает,
Разобраться б с баламутами.
Я связал бы, что не связано,
Чтобы было так, как сказано.

Тридцать лет – и веник к венику.
Да не в жисть бы академику.
Всё, конец долготерпению!
Ухожу я в академию!

Россия моя,
Любовь моя!
Ты боль моя,
Мозоль моя.
Россия моя,
А кто же я?
Ты боль моя,
Мозоль моя.

Крутится планета,
Матушка-Земля,
Раззвенелось лето,
Квокчут тополя.

Первые побеги,
Алый жемчуг рос,
Вдруг ударят снеги,
Затрещит мороз.

И весна, и осень,
Лето и зима,
Голубая просинь,
Вьюги кутерьма.

И надежды сини —
Их тускнеет цвет,
За окошком иней —
Двадцать восемь лет.

Всё как будто было —
Без следа ушло.
То, что жгло – остыло,
В осень отцвело.

Новый год – и снова,
Веришь, чёрт возьми,
Что не так хреново
Будет впереди!

Смысл жизни – в чём же он?
Где берёт своё начало?
Может, это ток времён
Или же на дне бокала?

Кто подскажет мне ответ?
Кто откроет в тайну двери?
С одного и спросу нет,
А другому не поверишь.

Сам себе который год
Тридцать лет стало намедни.
Разъясняю, только вот
В голову всё лезут бредни.

Все вокруг белым бело —
21-е число!
Миг рожденья доченьки
В 3.15 ноченьки!

Катенька, Катюша
Повзрослеть спешит
И медведь из плюша
Брошен и забыт.

Ну а детство рядышком —
Топ, топ, топ —
Сердится на бабушку,
Свой нахмурив лоб.

Но к капризной скрипке
Подбери смычок —
На флажке улыбки,
Белый ярлычок.

За цветеньем сада
Колокольцев звон.
Торопить не надо
Бег времён.

Тоня, Тоня, Тоня, Тоня!
От заката до зари
Мчатся кони, мчатся кони,
Лишь мелькают фонари.

Ветер шалый, шалый, шалый
Гонит тройку, пляшет кнут.
Мало, мало, мало, мало —
Колокольчики поют.

Мчатся кони, кони, кони
И пурги гудит набат.
На ладони, на ладони
Хлопья белые летят.

Эй! Куда? Куда? Куда вы?
Колокольчики звенят.
Снежной лавой, лавой, лавой,
Словно под гору летят.

Убегает, тонет, тонет,
В вихре снежном огонёк,
А у Тони, Тони, Тони
Сердце бешеное «Ёк»!

Тебе неуютно, тебе некомфортно,
Как непривычно твое состояние!
Словно корабль твой вышел из порта,
А в трюмах его только боль и отчаяние.

Куда ты? Открытое море – не шутка!
Там всё по-иному, подумай сначала.
Там ветры смеются и воют так жутко,
Там волны летят, чтоб разбиться о скалы.

Отговорить? Я бы только с тобою
Поднял паруса. Пусть волны и ветры
Наполнят их бездной и пеной морскою
До самого края небесного щедро.

Но ты далеко не уйдёшь от причала.
Берег есть берег, пусть вязкий и зыбкий.
Судьба тебя прочно к нему привязала
И в море ты вышла, увы, по ошибке.

Этот ворон – чёрный ворон.
Белый снег – как он контрастен!
Я виденьем околдован
И предчувствием несчастья.

Трёхсотлетний редкий опыт —
Ждать конца у каждой песни.
Сколько раз орлиный клёкот
Слышал он из поднебесья!

Ворон знал: того, кто носит
Дух высокий, с древа жизни
Всё равно уронит осень.
Ворон понял смысл высший —

Править пир на смертном ложе.
Разве есть вершина слаще?
Торжеством упиться может
Он над бездной – не парящий!

Что с того, что смел и зорок
Был, летавший выше ночи.
Чёрный ворон – мудрый ворон
Ждёт свой час и когти точит.

Однажды змея прошипела коню:
– Тебя, мой буланый, я страстно люблю,
– Он ей не поверил и громко заржал.
Вот так и застыл лошадиный оскал.

Змея же любовно прижалась к груди.
Попробуй, коль сможешь, коня разбуди.
Вернее змеиной любви никакой
Нет в мире до самой доски гробовой.

Если спросишь ты: – Откуда?
То услышишь: – От верблюда.
Ну а если спросишь: – Кто?
То в ответ: – Иван Пихто.
Вопрошая: – Что потом?
Ты получишь: – Суп с котом.
И таких ответов славных,
Выручающих исправно,
Столько в русском языке,
Сколько камешков в реке.
Петя тянет: – Жалко, что ли?
Скорый есть ответ у Коли:
– Жалко только есть у пчёлки,
Ну а пчёлка – та на ёлке,
Эта ёлочка в лесу,
Лес же будет за версту.
На вопрос: – А ты куда?
– Есть Кудыкина гора.
Кто сломал эти игрушки? —
Есть ответ блестящий: – Пушкин.
То ли это спросишь: – Где?
– У тебя на бороде.
Говорят так почему,
Мне не ясно самому.
Очевидно, потому,
Что все кончается на «У».

Душа твоя – это крылья,
Крылья, держащие песню,
Песню, которую слышат
Не только на русской земле.

Тебя лебединая стая
Бросила гадким утёнком
В России, которую время
Кроило в огне и петле.