Эллинские поэты

Видом твоих я коров не видал, и слыхом не слышал,

И указать бы не мог, и награды не взял бы за это!»

365 Так сказав, замолчал Аполлон и уселся на место.

Начал с своей стороны и Гермес отвечать, и промолвил,

И указал на Кронида, богов олимпийских владыку:

«Зевс, мой родитель! Всю правду, как есть, от меня ты услышишь.

Правдолюбив я и честен душою и лгать не умею.

370 Только что солнышко нынче взошло, как приходит вот этот

В дом наш и ищет каких-то коров, и притом не приводит

Вместе с собой ни свидетелей, ни понятых из бессмертных.

Дать указанья приказывал мне с принужденьем великим,

И многократно грозился швырнуть меня в Тартар широкий.

375 Он-то вон в нежном цвету многорадостной юности крепкой,

Я же всего лишь вчера родился, — он и сам это знает,

И не похож на коров похитителя, мощного мужа.

Верь мне, ведь хвалишься ты, что отцом мне приходишься милым:

Если коров я домой пригонял, — да не буду я счастлив!

380 И за порогом я не был совсем, говорю тебе верно!

Гелия я глубоко уважаю и прочих бессмертных,

Также тебя я люблю и вот этого чту. И ты знаешь

Сам, как невинен я в том. Поклянуся великою клятвой:

Этой прекрасною дверью бессмертных клянусь, — невиновен!

385 А уж за обыск я с ним сосчитаюся так или этак,

Будь он как хочешь силен! Ты ж тому помогай, кто моложе!»

Кончил Киллениец и глазом хитро подмигнул Громовержцу.

Так и висела на локте пеленка, — ее он не сбросил.

Расхохотался Кронид, на мальчишку лукавого глядя,

390 Как хорошо и искусно насчет он коров отпирался.

И приказал он обоим с согласной душою на поиск

Вместе идти, а Гермес чтоб указывал путь, как вожатый,

И чтоб привел Аполлона-владыку, умом не лукавя,

К месту, в котором коров крепколобых его он запрятал.

395 Зевс головою кивнул, и Гермес не ослушался славный:

Разум Эгидодержавца его убедил без усилья.

Оба прекрасные сына владыки Кронида поспешно

Прибыли в Пилос песчаный, лежащий на броде Алфейском,

К полю пришли наконец и к загону со сводом высоким,

400 Где сберегал он добычу свою в продолжение ночи.

Тут многославный Гермес, подойдя к каменистой пещере,

Крепкоголовых коров Аполлоновых вывел наружу.

В сторону взор Летоид обратил, на высоком утесе

Шкуры коровьи заметил и быстро к Гермесу промолвил:

405 «Как же, однако, сумел ты, хитрец, две коровы зарезать,

Этакий малый младенец, едва только на свет рожденный?

Будущей силы твоей я страшусь. Невозможно позволить,

Чтобы ты вырос большой, о Майи сын, Киллениец!»

Так он промолвил и прутьями ивы скрутил ему крепко

410 * Руки. Но сами собою на нем распустилися узы

И, перепутавшись, тотчас к ногам его наземь упали…

*************

413 По измышленью Гермеса, лукавого бога.

Увидел Феб-Аполлон и весьма изумился. Усердно моргая,

415 Аргоубийца могучий оглядывал искоса местность…

************

Спрятать пытаясь. И очень легко, как желал, успокоил

Сердце он сына Лето многославной, царя-Дальновержца,

Как тот ни был могуч. Положивши на левую руку,

Плектром испробовал струны одну за другою. Кифара

420 Звук под рукою гудящий дала. Аполлон засмеялся,

Радуясь; в душу владыки с божественной силой проникли

Эти прелестные звуки. И всею душою он слушал,

Сладким объятый желаньем. На лире приятно играя,

Смело сын Майи по левую руку стоял Аполлона.

425 Вскоре, прервавши молчанье, под звонкие струнные звуки

Начал он петь, и прелестный за лирою следовал голос.

Вечноживущих богов воспевал он и темную землю,

Как и когда родились и какой кому жребий достался.

Первою между богинями он Мнемосину восславил,

430 Матерь божественных Муз: то она вдохновляла Гермеса.

Следом и прочих богов по порядку, когда кто родился,

И по достоинству стал воспевать сын Зевса преславный,

Все излагая прекрасно. На локте же лиру держал он.

Неукротимой любовью душа разгорелася Феба,

435 И, обратившись к Гермесу, слова он крылатые молвил:

* «О скоторез, трудолюбец, искусник, товарищ пирушки,

Всех пятьдесят бы коров подарить тебе можно за это!

Мирно отныне с тобою, я думаю, мы разойдемся.

Вот что, однако, скажи мне, о Майи сын многохитрый:

440 Дивные эти деянья тебе от рожденья ль присущи,

Либо же кто из бессмертных иль смертных блистательным этим

Даром тебя одарил, обучив богогласному пенью?

Слушаю я этот дивный, доселе неслыханный голос,

Нет, никогда не владел тем искусством никто ни из смертных,

445 Ни из бессмертных богов, в Олимпийских чертогах живущих,

Кроме тебя одного, сын Зевса и Майи, воришка!

Что за искусство? Откуда забвенье забот с ним приходит?

Как научиться ему? Три вещи дает оно сразу:

Светлую радостность духа, любовь и сон благодатный.

450 Сопровождаю и сам я божественных Муз олимпийских,

Дело же их — хороводы и песенный строй знаменитый,

Пышно цветущие песни и страстные флейт переливы.

Но никогда ни к чему еще сердце мое не лежало

Больше, чем к этим деяньям искусным, явленным тобою.

455 Сын Кронидов, игре превосходной твоей удивляюсь!

Хоть невелик ты, но что за прекрасные знаешь ты вещи!

Сядь же, голубчик, и слово послушай того, кто постарше.

Ныне же славу великую ты меж бессмертных получишь,

Верно тебе говорю я, — и сам ты, и мать твоя также.

460 Этим тебе я клянуся кизиловым дротиком 70крепким:

Славным тебя и богатым я сделаю между богами,

Пышных даров надарю и ни в чем никогда не надую!»

Речью лукавою Фебу Гермес отвечал многославный:

«Как осторожно меня ты пытаешь! А мне бы завидно

465 Не было вовсе, когда бы искусство мое изучил ты.

Нынче ж узнаешь. Желаю тебе от души угодить я

Словом своим и советом: ведь все тебе ведомо точно.

Ибо на первом ты месте сидишь меж богов всеблаженных,

Смелый душой и могучий. И любит тебя не напрасно

470 Зевс-промыслитель. По праву так много даров и почета

Ты от него получил. Говорят, прорицать ты умеешь

С голоса Зевса-отца: ведь все прорицанья от Зевса.

Ныне ж и сам я узнал хорошо, до чего ты всеведущ.

Выбор свободный тебе — обучаться, чему пожелаешь.

475 Так как, однако, желаешь душой на кифаре играть ты,

Пой и играй на кифаре и праздник устраивай пышный,

В дар ее взяв от меня. Ты же, друг, дай мне славу за это.

Звонкую будешь иметь на руках ты певицу-подругу,

Сможет она говорить обо всем хорошо и разумно.

480 С нею ты будешь желанным везде, — и на пире цветущем,

И в хороводе прелестном, и в шествии буйно веселом.

Радость дает она ночью и днем. Кто искусно и мудро

Лиру заставит звучать, все приемы игры изучивши,