Анна Финагеева - Атлантида

– Психея, стой…

– Нет, Керберос! Я устала – вечер оказался очень утомительным.

Девушка на одно мгновение бросила взгляд на младшего сына царя и скрылась в саду. Керберос хотел вылить всю накопившуюся злость и обиду на самого себя за глупости, которые он наговорил, ударив кулаком по дереву, но, заметив стрелы, с ненавистью вырвал их, разломал пополам и бросил на землю.

Гости гуляли по дворцу, когда Софос вернулся в зал, где проходила трапеза, и не обнаружил никого, кроме музыкантов, которые медленно играли, убаюкивая сами себя. Оглядываясь вокруг, он увидел предметы, привезенные Кербером из путешествия, которые еще не успел рассмотреть. Выпавшие минуты спокойствия и тишины Софос решил посвятить им. Он шел вдоль столов, внимательно осматривая каждую диковинку, и остановился у доски, поделенной на черно-белые квадраты, на которой стояли по два ряда фигур.

– Это шахматы, – услышал голос путешественника Софос и резко поднял голову, – так называется данная игра.

– И какие же у нее правила?

– Я знал, что она вас заинтересует, – сказал Кербер, – предлагаю сыграть одну партию, она лучше всего даст вам понять правила игры.

– С удовольствием, – ответил Софос и присел за стол.

Незримая битва, которую они начали сегодня, перенеслась на игровое поле, на котором Керберос собирался сразить мудреца.

– Перед вами шахматная доска, поле сражения, на котором развернулись два войска: белые фигуры и черные. В каждом по шестнадцать фигур. Цель игры – захватить короля, застать его врасплох, окружив остальными фигурами так, чтобы у него не было возможности сделать и шагу, что называется поставить «шах и мат». Если это произойдет, игра будет окончена. Также можно ставить королю просто «шах», в этом случае ваша фигура является угрозой для его жизни, но он может избежать гибели.

– То есть цель – убить короля? Хм, видимо с ранних лет за океаном учат обороняться от противника и захватывать его?

– Да, учат выстраивать тактику сражения и готовят к тому, что мир неидеален и, возможно, придется когда-нибудь постоять за свою жизнь, – сказал Кербер, а в сторону произнес, – жаль, что этому не учат в Атлантиде. Если вам так не нравится слово «убить», мы заменим его выражением «съесть фигуру». Не отказывайте мне в удовольствии сыграть с вами, учитель, – Кербер не хотел выпускать Софоса из поединка.

– Хорошо.

– Прекрасно, – улыбнулся Кербер, – познакомлю вас с фигурами. Пешки. Несмотря на то, что их больше всего на поле, они являются самыми слабыми фигурами, могут ходить только на одну клетку вперед; исключением является самый первый ход, когда пешка имеет право пойти на две клетки, по желанию игрока. Съедают соперников они по диагонали. В отличие от остальных фигур, пешки не могут бить ходом назад, они идут только вперед. Фигуры по бокам – ладьи. Они ходят вертикально, либо горизонтально, количество клеток неограниченно. Следом идут кони. Они передвигаются только по определенному рисунку, похожему на заглавную букву «гамма», примерно так, или вот так, – показывал на шахматной доске Кербер, – рядом с конем стоит слон, который ходит только по диагонали. Вот мы и добрались до самых важных фигур на поле – это король и королева. Что занимательно: в правилах игры именно королева является самой сильной фигурой – истинной царицей поля, потому что может ходить так, как ей угодно, а вот король передвигается всего лишь на одну клетку, убегая от противника и подставляя ему свое войско. Ну что – попробуем сыграть?

– Пожалуй. Кто ходит первым?

– Белые фигуры всегда начинают игру, и, раз уж вы играете впервые, я взял их себе. Итак, начну с хода пешкой, – Кербер поставил фигуру на Δ5.

– Хм, пожалуй, поступлю также, – Софос передвинул пешку на Δ4.

– Правильно, необходимо стремиться занять центр поля, – сказал Кербер, выдвинув слона на Η4, он спешил показать Софосу свое мастерство в шахматах и начал выводить сильные фигуры ближе к противнику. На что мудрец ответил ходом пешки на Z3, поставив под удар слона.

– Софос, я вижу, вы уже поняли суть игры – отлично атакуете. Не думал, что вы так быстро пойдете в наступление.

– Я лишь защищаю своего короля, – сказал учитель.

– Да, но для этого придется убить некоторые фигуры. Вы не одержите победу, просто переставляя их. Всегда приходится кем-то жертвовать.

– Мы с вами условились «съедать фигуры». Не забывайте. А за ваши фигуры не волнуйтесь, я еще успею их съесть, – усмехнулся Софос, – что же касается жертв – это не в моих правилах.

– А разве вы не пожертвовали возможностью путешествовать так же, как ваш отец, во имя семьи? Неужели вам не хотелось убежать вместе с ним, дабы посмотреть на чудеса Атлантиды?

– Я все видел. Отец показал мне их, рассказывая в красках все, что узрел. И этого было достаточно, чтобы полностью представить себе величие Атлантиды. У меня никогда не было такой страсти к путешествиям, как у него. За всю жизнь я покинул Кефали только ради учебы в Аксии. Да, это было незабываемое время, но смысл своей жизни я видел в другом, поэтому вернулся домой, – говорил Софос, а Кербер, слушая его, слегка покачивал головой, словно отрицая слова старого учителя, – вы не забыли, что настала ваша очередь сделать ход?

– Нет. Мне, Софос, не страшно отступить назад и признать ошибку, – подначивал Кербер мудреца, отступая слоном на Θ5, хотя тот не понял его намека.

Подумав пару минут, Софос пошел конем на Γ3, а Кербер, почти не задумываясь, выдвинул ту же фигуру на Z6. Пешка младшего сына царя незамедлительно была съедена конем мудреца.

– Не спешите, учитель, вы можете проглядеть самое главное, – сказал Кербер, съев коня, оказавшись на клетке Δ5, – мы с вами имеем по одной фигуре противника, только у вас пешка, а у меня – конь.

– Неплохой ход, – ответил мудрец, не отрывая взгляда от шахматного поля, пытаясь просчитать ходы, – вас хорошо научили играть, – добавил он, передвинув пешку на Γ4.

– Да, я нередко одерживал верх над своими учителями, – хвастался Кербер, убирая коня на Ε3, и, отвлекшись, не заметил, как стал под удар слона.

– Правильный ход я сделал данной фигурой? – спросил Софос, съедая коня Кербера.

– Правильный, – процедил сквозь зубы юноша, наблюдая, как старый учитель забирает коня и ставит рядом с уже съеденной ранее пешкой. Но младший сын царя не собирался сдаваться. – Не знал, что вы умеете хитрить, – Кербер передвинул белую пешку на Α5.

– Что вы, какая хитрость? – рассмеялся мудрец, – никогда не умел это делать. Моя душа и помыслы открыты, в них нет месту для лисьих уловок. Я всего лишь отвлек вас, – сказал Софос, передвинув пешку на Δ5.

– И даже лжи нет места? – ладья была передвинута на Α6, а Кербер устремил свой прищуренный взгляд на Софоса, улыбка которого спала с лица, он выпрямился и чуть замялся на стуле, – смотрите внимательнее, Софос, моя ладья преграждает путь вашей пешке, да и любой другой фигуре, которая рискнёт пересечь черту.