Аристофан - Облака

Ты на меня готовишь приступ! Зевс-отец!

Ничуть! Порасспросить тебя мне хочется.
Ты памятлив, скажи?

С двойною памятью:
Когда должны мне, помню замечательно,
А должен я — разиня, забываю вмиг.

Есть у тебя наклонность к многословию?

К злословию скорей, чем к многословию.

Так как же быть с ученьем?

Ничего, сойдет!

Теперь вопрос из области возвышенной
Тебе поставлю. На лету хватай его!

Хватать? Как пса, ты хочешь натаскать меня!

Ну, что за варвар! До чего невежествен!
Боюсь, старик, понадобятся розги нам.
Чем на побои отвечаешь?

Я терплю.
Немного жду, друзей зову в свидетели,
Еще немного — в суд тащу обидчика.

Снимай накидку!

Разве провинился я?

Нет. Голыми заведено входить сюда.

Но я же не для обыска в твой дом иду.

Снимай! Болтать довольно.

Мне одно скажи:
Когда прилежен и усерден буду я,
Кому я уподоблюсь из учащихся?

На Хэрефонта будешь ты во всем похож.

Беда, беда мне! Полутрупом сделаюсь!

Не смей болтать! За мной иди и слушайся!
Сюда скорее!

В руки мне вложи сперва
Медовую коврижку. Замираю я.
Мой бог! В пещеру я схожу Трофония. [18] В пещеру я схожу Трофония. — Трофоний — эпитет Зевса как бога подземного царства. Подземное святилище Зевса-Трофония в Беотии слыло жутким местом.

Входи, входи! Чего у двери ежишься?
Сократ и Стрепсиад входят в мыслильню.

Так иди же на радость! Есть воля в тебе
И отважная мысль.
Будет пускай удача с ним!
Он, не глядя на старость,
Не побоявшись плеши своей, тягостный груз новых наук
Хочет, вместить в череп седой, хочет постигнуть мудрость.
Зрители, хочу говорить с вами откровенно я,
Искренне. Свидетелем мне — мой кормилец Дионис,
Я своей победой клянусь, славой и удачею
В том, что вас считаю, друзья, за людей понятливых
И вот эту пьесу мою лучшей среди всех других.
Вам уж я однажды ее предложил. Трудней всего
Мне она досталась, и что ж? Пред толпою грубою
Незаслуженный потерпел я провал. Виной тому
Вы, толковые, знатоки! Ради вас старался я.
Все ж предать я вас не хочу, люди с пониманием.
Ведь и прежде много похвал, зрители разумные,
«Добрый» мой и «развратник» мой слышали из ваших уст.
Словно девушке, мне тогда не к лицу было рожать.
И пришлось подкинуть дитя, увидать в чужих руках.
Вы его вскормили тогда бережно и ласково.
С этих пор надежда на вас выросла в груди моей.
Как Электра, мчится сейчас к вам моя комедия,
Ждет и ищет: зрителей тех нет ли здесь понятливых?
Вмиг узнает, — только б найти, — брата кудри милые. [19] Вмиг узнает… брата кудри милые. — Намек на хорошо известный зрителям миф: найдя на могиле отца прядь волос, Электра догадалась о возвращении своего брата Ореста.
Как пристойны нравы ее, сами поглядите вы:
Твердой кожи плотный кусок не подвешен спереди,
Длинный, толстый, с красным концом — на потеху мальчикам.
Шуток здесь над лысыми нет, и канкана тоже нет,
Здесь старик, стихи бормоча, палкой собеседника
Не колотит, чтобы прикрыть соль острот подмоченных.
Не кричат здесь «горе, беда!», с факелом не бегают.
Верит в силу песен своих и в себя комедия.
Вот и я, хоть славен везде, длинных не ращу волос.
За новинку выдав старье, надувать не стану вас.
Только с новым вымыслом к вам прихожу я каждый раз.
Не люблю другим подражать, сочинять умею сам.
Был когда-то грозен Клеон, [20] Был когда-то грозен Клеон… — Клеон погиб в 422 г. до н. э. в сражении у Амфиполя. я по брюху бил его.
Но когда упал он ничком, я не тронул павшего.
Эти ж, только раз сплоховать стоило Гиперболу, [21] Гипербол — афинский политический деятель времен Пелопоннесской войны; погиб в 411 г. до н. э. на острове Самосе.
Без конца несчастного бьют, да в придачу мать его.
Первым выскочил Эвполид, [22] Эвполид — комедиограф, современник Аристофана. «Мариканта» вывел он,
Подлый, подло он обокрал наших славных «Всадников»;
Пьяную старуху приплел для канкана мерзкого,
А старуху Фриних [23] Фриних — комический поэт второй половины V в. до н. э. давно на съедение рыбам дал.
Тут к нему Гермипп [24] Гермипп — афинский комедиограф, современник Аристофана. подскочил, обругал Гипербола.
Подбежали прочие все, чтоб лягнуть Гипербола,
Подхватив остроты мои и мои сравнения.
Тот, кто любит шуточки их, пьес моих не смотрит пусть,
Если же находки мои вам теперь понравятся,
Прослывете вы навсегда судьями разумными.

В небе высоком грозного
Зевса, богов властителя,
В хор наш зовем мы первым.

С ним и тебя, трезубца царь,
Бог-великан,
Синего моря и земли
Яростный колебатель!
Славного кличем родителя нашего,
Вечный Эфир, тебя, жизнь сохраняющий в мире!
С ним и тебя, пламенный бог,
В белых лучах мчащий коней
Над простором земли! Велик
Меж богов ты и смертных.

Рассудительные люди, нас послушайте теперь!
На тяжелую обиду мы пожалуемся вам.
Больше всех богов бессмертных мы лелеем город ваш,
Вы ж из всех богов бессмертных нам не молитесь одним,
Сторожам своим надежным. Если сдуру вы поход
Затеваете, грохочем мы и посылаем дождь.
А когда вы Пафлагонца, [25] Пафлагонец. — В комедии «Всадники» Клеон был изображен в виде раба из малоазиатской области Пафлагонии. ненавистного богам,
Вдруг избрали полководцем, грозно брови мы свели,
Напугали вас, из тучи с громом молнии неслись,
И Селена [26] Селена — луна и богиня луны. Здесь Аристофан намекает на лунное затмение 425 г. и солнечное — 424 г. до н. э. путь привычный позабыла, свой фонарь
Спрятал Гелиос, исчезнув с небосклона и грозя,
Что светить не станет, если будет властвовать Клеон,
Все же вы его избрали: легкомыслие давно
В этом городе в почете; не впервые божествам
Вашу глупость и беспечность вам на пользу обращать.
А что это справедливо, мы докажем без труда.
Если вы Клеона-вора в лихоимстве, в грабеже
Обличите [27] Если вы Клеона-вора… обличите… — На стр. 377 о Клеоне говорилось в прошедшем времени, как о мертвом. Дошедший до нас текст, по-видимому, объединяет две редакции комедии. и в колодки закуете наглеца,
Все былое вам простится, позабудутся грехи,
Обернется все на благо, счастлив город будет вновь.