Аристофан - Примечания

парод – выход хора, состоящего иногда из реальных действующих лиц (всадников, стариков, женщин), но нередко из каких-нибудь фантастических существ, зверей, птиц. Партии хора исполнялись, как правило, поочередно двумя его половинами и состояли из симметричных песен, называемых строфой и антистрофой. Появление хора, активно вмешивающегося в течение действия, придавало ему особенно напряженный характер и приводило к прямому столкновению враждующих персонажей – агону, то есть спору; в нем хор тоже принимал весьма живое участие. Агон, в котором раскрывалась идейная сторона произведения, распадался на две части; в первой ведущее место отводилось стороне, обреченной на поражение, во второй части – будущему победителю.

За агоном следовала парабаса («отступление»), важнейшая партия хора, обращенная непосредственно к зрителям и чаще всего не связанная с сюжетом комедии (отсюда ее название), своеобразное лирическое или публицистическое кредо автора, где поэт рассказывал о себе, о своих будущих замыслах, обсуждал волнующие политические вопросы. Парабаса состояла из двух основных частей.

Первую часть занимал декламационный монолог корифея (предводителя хора); вторая часть открывалась лирической одой («песней») первого полухория, затем шла речитативная эпиррема («присловие») предводителя этого полухория, за ней в строгом метрическом соответствии – антода второго полухория и антэпиррема его предводителя.

Следующие за парабасой речевые сценки балаганного характера (эписодии) обычно не прибавляли чего-либо нового к основному идейному тезису пьесы, а служили иллюстрацией победы, одержанной героем в агоне, или, напротив, компрометировали его достижения, если победа была мнимой.

Комедия завершалась эксодом, финальной песней хора, покидавшего сценическую площадку (орхестру).

Разумеется, описанная вкратце структура древней аттической комедии не являлась неподвижной. Парабаса и агон могли поменяться местами или включать в себя не все составляющие их композиционные элементы; есть комедии и вовсе без агона (например, «Мир»). Эписодии могли занимать весьма значительное место в первой половине пьесы – до агона и даже до выхода хора.

В наиболее цельной с композиционной точки зрения комедии «Лисистрата» эписодии, как и парабаса, включаются в развитие сюжета, делая его динамичным до самых последних сцен. Форма древней комедии, как бы ни была она традиционна, не являлась для поэта препятствием, а целиком подчинялась выявлению его идейного замысла.

Примечательной чертой древней аттической комедии, как и всей древнегреческой драмы, была ее постановка на общегосударственных празднествах в порядке художественного состязания между авторами, число которых в разное время колебалось от трех до пяти. Бесспорным победителем считался, естественно, поэт, занявший первое место; достаточно почетным, особенно для начинающего драматурга, был и второй приз. Третья премия при трех соревнующихся была равносильна провалу.

Драматические состязания происходили в Афинах в театре Диониса дважды в год: они входили в программу Великих Дионисий (конец марта – начало апреля), справлявшихся особенно торжественно при участии многочисленных гостей из союзных городов, и Ленеев (конец января – начало февраля), носивших более скромный характер.

В. Ярхо

В комедиях Аристофана, неразрывно связанных с породившей их эпохой, полных намеков на современные события и выпадов против разных политических деятелей и поэтов, многое стало непонятно без соответствующего комментария людям последующих поколений, и потому попытки играть их на сцене редки.

Наибольшее внимание русского театра привлекала «Лисистрата» с ее вечной темой мира и осуждения войны.

Из дореволюционных постановок Аристофана следует упомянуть постановку «Лисистраты» в Саратовском театре в 1910 г. в бенефис помощника режиссера Петровского. В том же году «Лисистрата» под названием «Афинянка Лизистрата» была сыграна в Киевском театре Соловцова. Пьеса была с большим вкусом поставлена известным режиссером Н. А. Поповым, но из-за слабой игры актеров спектакль успеха не имел. В роли Лисистраты выступала актриса А. А. Пасхалова.

История советских постановок Аристофана открывается в 1918 г. «Лисистратой» в Театре-студии имени В. Комиссаржевской. Режиссеры Ф. Ф. Комиссаржевский и В. Г. Сахновский, взяв за основу античные фрески, мастерски создали насмешливый фарс с яркими гротескными сценками. Однако спектакль получился несколько стилизованным, камерным, он не подымался до истинного пафоса и суживал проблематику древней комедии.

В 1923 г. Вл. И. Немирович-Данченко (помощник режиссера Н. Д. Баратов) поставил «Лисистрату» в Музыкальной студии МХАТа, вписав блестящую страницу в историю советского театра. Привлеченный антивоенной идеей произведения, радостным мироощущением Аристофана, он создал живой современный спектакль, сохранив глубину мысли и правдивость чувств древней комедии. Немирович-Данченко отказался от всякой стилизации и реконструкции античного театра. Он подчеркивал свое стремление говорить со сцены только правду, но правду не в натуралистической ее сущности, а в красоте яркого обобщения.

Успеху спектакля во многом способствовало блестящее новаторское оформление тогда еще молодого художника И. М. Рабиновича. Сцена была освобождена от кулис, задников и представляла собой вращающийся круг. Легкие стройные белые колонны в сочетании с белыми лестницами и площадками на фоне ярко-синего неба создавали обобщенный образ Греции. При каждом повороте сцены группа колонн выглядела по-иному и давала новые возможности для построения мизансцен. Не было никакой смены декораций, не опускался занавес, актеры выходили из люка.

Главным действующим лицом в спектакле была толпа – то народ, то хор. Не заслоняя отдельных актеров, игравших главные роли, толпа и хор как бы воплощали в себе аристофановскую эпоху. Благодаря блестящему режиссерскому решению этот спектакль имел большое принципиальное значение для развития советского театра, хотя критика и отмечала отдельные недостатки (плохой перевод Д. Смолина, не вполне удачную музыку Р. Глиэра, неровную игру некоторых актеров).

Через год, в 1924 г., С. Э. Радлов, как бы полемизируя с Немировичем-Данченко, дал в Ленинградском Малом академическом театре совсем иное решение той же комедии. Большой знаток античного театра, Радлов попытался реконструировать его в своем спектакле и таким образом восстановить истинный дух аристофановской комедии. В постановке сочетались элементы народного балагана, цирка, оперетты. Музыка H. М. Стрельникова, выдержанная в героическом, лирическом и юмористическом тоне, отвечала стилю спектакля. С блеском исполняла роль Лисистраты В. Р. Стрешнева. Но включение переводчиком А. Пиотровским в текст «Лисистраты» отдельных сцен из других комедий Аристофана – «Ахарняне», «Мир», «Осы» – нарушало стройность сюжета, прерывало основное действие пьесы, вызывая подчас недоумение зрителей.

Читать дальше