Чжуан-цзы - Чжуанцзы [litres]

Такими изречениями Творящий Благо привлек в Поднебесной общее внимание и стал известным оратором. Ораторы Поднебесной стали ими наслаждаться. Вместе с Творящим Благо ораторы отвечали друг другу подобными софизмами: «в яйце есть перья»; «у курицы три ноги»; «город Ин владеет Поднебесной»; «пес мог стать бараном»; «у лошади есть яйцо»; «у лягушки есть хвост»; «огонь не горячий»; «у горы есть рот»; «колесо на давит на землю»; «глаза не видят»; «свойства беспредельны, вещи неисчерпаемы»; «черепаха длиннее змеи»; «наугольник не квадратный»; «циркуль не может быть круглым»; «паз не окружает клина»; «тень летящей птицы не движется»; «в полете стрелы с наконечником есть мгновенье, когда она не движется и не покоится»; «кобель не пес»; «гнедой конь и вороной бык вместе составляют три»; «белый пес черен»; «у жеребенка-сироты никогда не было матери»; «если ежедневно делить пополам палку длиною в один чи, не закончить и через тьму поколений» [274] К софизмам Творящего Благо комментаторы дают следующие пояснения: в яйце есть перья – иначе их не было бы и у птицы; третья нога у курицы – способность или желание ходить; город Ин – столица Чу, здесь намек на самовозвеличивание чуского царя; названия «пес» и «баран» даны людьми, поэтому могли бы поменяться местами; яйцом у лошади можно назвать утробу, в которой вынашивается жеребенок; хвост у лягушки (т. е. головастика) пропадает с первым ударом грома и сразу появляются лапки; огонь не горячий, ибо люди едят приготовленную на огне пищу; рот у горы – ущелье, передающее эхо; если бы колесо давило на землю, то не могло бы вращаться; глаза не видят, иначе они видели бы самих себя; черепаха длиннее змеи – здесь обыгрывается относительность пространства; наугольник не квадратный, так как существуют квадраты и без наугольника, круги и без циркуля (иное толкование: сам наугольник не квадратный, сам циркуль не круглый); паз не окружает клина – клин сам входит в паз; тень летящей птицы не движется – она изменяется; движение и покой стрелы зависят от человека; кобель не пес – здесь обыгрываются сущность и название: если название различно, значит, и сущность различна; гнедой конь, вороной бык – различий в цветах два, третье различие – в телесной форме; белый пес черен – цвета белый и черный обозначены человеком, поэтому белое могло стать черным; у жеребенка-сироты никогда не было матери – понятие «сирота» снимает понятие «мать»; «если ежедневно делить пополам палку…» – если предмет поддается делению, то деление его на два возможно до бесконечности. . Подобных софизмов не исчерпать и за целую жизнь. Хуань Туань и Гунсунь Лун – последователи софистов. Они приукрашивали сердца людей, изменяли их мысли. Были способны победить уста, но не способны покорить сердца. Таков замкнутый круг софистов. С помощью таких знаний Творящий Благо ежедневно спорил с другими и вызывал особое удивление у софистов Поднебесной. Такова была его основа.

Однако сам Творящий Благо считал свою болтовню наивысшим достоинством и говорил: «Разве во вселенной найдется мне равный!» Творящий Благо остался сильнейшим, а учения от него не осталось.

Жил на юге чудак, которого звали Хуан Связанный. Он спросил: «Почему небо не падает, земля не проваливается? Каковы причины появления ветра, дождя и грома?» Творящий Благо ему отвечал, не отказываясь, давал ответ без размышлений. Изложил все учение о тьме вещей, говорил без передышки, все длиннее, без конца и, будто этого было мало, все добавлял и добавлял, лишь бы вызвать удивление. Он считал главным опровергать других, желая приобрести славу победителя. Вот по этой-то причине и не подходил для народа. Он был слаб во внутренних свойствах, силен во внешних вещах, шел окольными путями. Если оценить способности Творящего Благо с точки зрения пути природы, то они уподобятся лишь труду комара или москита. Мог ли он принести вещам пользу? Он мог еще пригодиться для какого-нибудь одного дела, но разве приближался к тому, чтобы еще больше ценить Путь? Нет! Творящий Благо не был способен на нем успокоиться. Он растрачивал себя без устали на всю тьму вещей и в конце концов заслужил славу прекрасного оратора. Как жаль, что Творящий Благо при таком большом таланте ничего не создал. Увы! В погоне за всей тьмой вещей не вернулся к учению, своим голосом будил лишь эхо, состязался в беге лишь с собственной тенью.

Рыбу-гунь Цуй Чжуань (IV–V вв.) и Цзяньвэньди (VI в.) считают китом, Лу Дэмин (VII в.) – какой-то другой огромной рыбой; Го Цинфань (XIX в.), следуя за Фан Ичжи (XVII в.), – «рыбкой маленькой, которую Чжуанцзы изобразил гигантской». (Комментарии переводчика приводятся в сокращенном виде. – Примеч. ред. )

Комментатор Сыма Бяо (III–IV вв.) считает Ци Се фамилией и именем, лянский Цзяньвэньди – названием книги.

Сунца Мужа Чести (Юнцзы) отождествляли с философом Сун Цзянем (см. гл. 33).

Шесть явлений – жар и холод, ветер и дождь, пасмурная погода и ясная.

Покойник (Ши) – внук или другой родственник, одетый в костюм умершего, исполнял его роль на похоронах, во время жертвоприношений, при провозглашении преемника умершего и в других обрядах. Покойник был первым и ведущим артистом в раннем действе – зачатке театрального зрелища.

Этот герой выступает и как человек – современник Суньшу Гордого (VII–VI вв. до н. э.), – и как дух горы.

Комментаторы Лу Дэмин и Чэн Сюаньин пытаются отождествить Встречающего Колесницы (Цзеюй) с отшельником Лу Туном, отказавшимся служить чускому царю. В других эпизодах он похож на юродивого, называется Чуским Безумцем и выступает с темными пророческими речами.

Не изучая чужих обычаев, нельзя даже торговать: сунец из Срединных царств Китая, где мужчины носили длинные волосы, перевязывая их шнурком, сворачивая и закрепляя шляпой, не знал, что коротковолосым юэсцам такая сложная прическа была чуждой.

Учитель Высочайшего – Никого не Стесняющий (Сюй Ю), учитель Сюй Ю – Беззубый (Не Цюэ), учитель Беззубого – Наставник Юных (Ван Ни) и учитель Ван Ни – В Тростниковом Плаще (Пи И, или Пу И).

Хойцзы или Хой Ши (IV в. до н. э.) принадлежал к школе логиков-софистов (минцзя), постоянный участник споров с Чжуанцзы.

Дань – мера объема, около 100 л.

Дословно «этот» и «тот» – местоимения, которые по-русски не ассоциируются с данной проблемой – относительности объективного и субъективного и возможности познания противоположностей (например, «я» в сравнении с «не-я», смерти – с жизнью и т. д.).