Жозеф Бедье - Книга благочестивых речений и добрых деяний нашего святого короля Людовика

И святой король говорил мне, что ни он, ни его мать, находясь в Монлери [72], не решались вернуться в Париж до тех пор, пока парижане, вооруженные, не пришли к ним на помощь. И он мне рассказывал, что дорога от Монлери до Парижа была запружена вооруженными и безоружными людьми, и что все взывали к Господу, дабы он послал ему добрую и долгую жизнь и защитил и охранил от врагов. И Господь исполнил это, как вы услышите позднее.

На том совете, собранном, как говорилось, баронами в Корбейле, решили они, что добрый рыцарь граф Пьер Бретонский выступит против короля [73]; а еще договорились, что сами все они отправятся по зову короля, чтобы выступить против графа, и каждый возьмет с собой только двух рыцарей [74]. И они так и сделали, чтобы посмотреть, сумеет ли граф Бретонский подчинить королеву, которая, как вы слышали, была иностранкой; и многие люди говорили, что граф заставил бы повиноваться королеву и короля, если бы Бог, который никогда не оставлял короля, не помог ему в этой борьбе.

Помощь, которую Господь ниспослал ему, состояла в том, что граф Тибо Шампанский, ставший впоследствии королем Наварры, прибыл на службу к королю с тремя сотнями рыцарей; и благодаря поддержке, оказанной им королю, графу Бретонскому пришлось сдаться на милость короля: причем при заключении мира он, как говорят, передал королю графство Анжу и графство Перш [75].

Поскольку сейчас следует напомнить кое о чем, мне надо немного отвлечься от предмета моего повествования. Итак, скажу, что доброму графу Генриху Щедрому [76]графиня Мария, которая доводилась сестрой французскому королю и королю Ричарду Английскому [77], принесла двух сыновей, старший из которых получил имя Генриха, а другой — Тибо. Этот старший, Генрих [78], отправился крестоносцем в паломничество в Святую землю в то время, когда король Филипп [79]и король Ричард [80]осадили и взяли Акру [81].

Как только Акра была взята, король Филипп вернулся во Францию, за что его очень порицали; а король Ричард остался в Святой земле и свершил столько подвигов и внушил такой страх сарацинам, что, как написано в книге о Святой земле, когда их дети шумели, женщины кричали на них и говорили, чтобы унять: «Замолчите, вон король Ричард!» А когда лошади сарацин и бедуинов шарахались от кустарника, те им говорили: «Думаешь, это король Ричард?»

Этот король Ричард повел дело таким образом, что отдал в жены графу Генриху Шампанскому, оставшемуся с ним, королеву Иерусалимскую, которая являлась прямой наследницей королевства [82]. От названной королевы у графа Генриха было две дочери, из которых одна стала королевой Кипра [83], а другая [84]вышла замуж за монсеньора Эрара де Бриенна, от коего ведет начало великий род, известный во Франции и в Шампани [85]. Я ничего не буду вам говорить о жене монсеньора Эрара де Бриенна, а расскажу вам о королеве Кипра, ибо это имеет отношение к моему настоящему повествованию.

После того, как король подчинил графа Пьера Бретонского, все бароны Франции были столь озлоблены на графа Тибо Шампанского, что решили послать за королевой Кипра, дочерью старшего сына Шампанского дома [86], дабы лишить наследства графа Тибо, который был сыном второго наследника Шампанского дома [87].

Некоторые из них посредничали, чтобы примирить графа Пьера с названным графом Тибо, и дело было улажено таким образом, что граф Тибо пообещал взять в жены дочь графа Пьера Бретонского [88]. Был назначен день, когда граф Шампанский должен был жениться на девице, и ее собирались привезти для заключения брака в премонстранское аббатство, что подле Шато-Тьерри, и называется, насколько я слыхал, Валь-Сакре. Французские бароны, которые почти все приходились родственниками графу Пьеру [89], взяли на себя труд исполнить сие и привезли девицу для обручения в Валь-Сакре и послали за графом Шампанским, находившимся в Шато-Тьерри.

А в то время, как граф Шампанский направлялся заключать брак, к нему от имени короля прибыл с верительной грамотой монсеньор Жоффруа де ла Шапель [90]и сказал так: «Сир граф Шампанский, королю стало известно, что вы договорились с графом Пьером Бретонским о женитьбе на его дочери. Король приказывает вам не делать этого, если не хотите потерять все, чем владеете в королевстве Франция; ибо вы знаете, что граф Пьер Бретонский причинил королю столько зла, как никакой другой человек из ныне живущих» [91]. Граф Шампанский, посоветовавшись со своими людьми, вернулся в Шато-Тьерри.

Когда граф Пьер и французские бароны, дожидавшиеся его в Валь-Сакре, узнали об этом, они все пришли в ярость, возмущенные тем, как он с ними поступил, и тут же послали за королевой Кипра. И как только она прибыла, они приняли совместное решение, что соберут столько воинов, сколько смогут, и вступят в Бри и Шампань со стороны Франции [92], а герцог Бургундский [93], женатый на дочери графа Робера де Дре [94], вторгнется в графство Шампанское со стороны Бургундии. И они назначали день, когда они соберутся у города Труа, чтобы взять его, если смогут [95].

Герцог набрал, сколько смог, людей; бароны также собрали всех, кто у них был. Бароны двинулись с одной стороны, все сжигая и уничтожая, герцог Бургундский — с другой; а с третьей стороны выступил король Франции, чтобы сразиться с ними; отчаяние графа Шампанского было таково, что он сам сжег свои города до прихода баронов, дабы те не воспользовались их припасами. Среди прочих городов, сожженных графом Шампанским, сгорели и Эперне, и Вертю, и Сезенн.

Когда горожане Труа увидели, что они лишились помощи своего сеньора, они обратились к Симону, сеньору де Жуанвилю, отцу нынешнего сеньора де Жуанвиля, чтобы он пришел им на помощь. И он, собрав всех своих воинов, вышел ночью из Жуанвиля, как только до него дошла эта просьба, и прибыл в Труа прежде, чем занялся день. И из-за этого баронам не удался их замысел взять упомянутый город; а посему бароны миновали Труа, ничего не предприняв, и расположились на равнине у реки Иль, там, где стоял герцог Бургундский.

Когда король Франции узнал, что они там, то направился прямо туда, чтобы с ними сразиться; и бароны послали к нему и просили, чтобы сам он соблаговолил отойти назад [96], а они будут сражаться с графом Шампанским и герцогом Лотарингским и остальным его войском, в коем было на три сотни рыцарей меньше, чем у графа и герцога. И король ответил баронам, что если они сразятся с его людьми, то он будет с ними. И они снова послали к нему и передали, что если ему будет угодно, они охотно склонят к миру королеву Кипра. А король им ответил, что не будет вести переговоры ни о каком мире и не потерпит, чтобы об этом договаривался граф Шампанский, пока не очистят они графство Шампань.