Жемчужина

Что значит благо? И ночь и день я
Как провождаю? Вот вам ответ:
Известно вам, со дня рожденья
Я прожила немного лет,
Но Агнец Божий, тем не менее,
Дал мне супружества обет,
Сан королевский и все владенья
Свои в наследие — райский свет
Которому скончанья нет.
Я вся Его! Небесный брак,
Его престол, Его привет
И милость — вот источник благ».

«Благая, коли я спроста
Скажу не то, прости глупца:
Ты — королева, а значит, та,
К кому взывают все сердца?
Но та, мы знаем, мать Христа,
Цвет девства, Сына для Отца
Родившая. Кто ж столь чиста
Чтобы ее лишить венца?
Ее зовем: «Владычица»
И «Феникс Аравийский», и —
Как ни зови, в глазах Творца
Она — Владычица Любви».

«Любви, — жемчужина вскричала
Пав на колени и длани воздев, —
И всякой милости начало
И веселейшая из дев!» —
И встала вновь, и помолчала,
Пресветлым ликом просветлев. —
«Поймите, здесь добра немало,
Но не живут корысть и гнев,
И все подвластно — адский зев
И высь небес, и тлен земли,
Все — королеве королев,
Все ей — Владычице Любви.

Но и любой из Божьих слуг,
Не на земле, но в Райском месте,
Владея всем, что есть округ, —
Король средь королей, — поместий
Чужих не пожелает вдруг,
Венцов же лучших, большей чести
Они желают другу друг, —
Однако честь превыше есть ли? —
Но той, которой благовестье
Творец послал, права свои
Все уступают, славя вместе
Ее, Владычицу Любви.

В любви — Святого Павла речи —
Все люди суть Христовой плоти.
Глава вот, ноги, руки, плечи —
Все приспособлено к работе.
Вот так и души человечьи —
Христова плоть, коль вы поймете.
И кто же нанесет увечье
Себе же по своей охоте?
На пальцы в золотом оплёте
Свои не гневаетесь вы.
Вот так и мы в Его оплоте
Живем в блаженстве и любви».

«В любви, — вскричал я, — да, понятно,
И в счастье… Только не серчай,
Коль слово будет неприятно:
Ты, чай, ошиблась невзначай.
Ты — королева? Невероятно!
Ведь ты младенцем попала в Рай.
Живи ты дольше многократно,
Живи ты, кайся и страдай,
Смиряйся, твердость не теряй
И в горе радостно живи —
Кем стала б ты, войдя в сей край?
Какой достигла бы любви?

Да, странны у любви манеры,
Коль ты рекла мне все, как есть!
Ни Отче наш, ни Символ Веры
Ты не умела произнесть,
Двух лет попавши в эти сферы.
Ты — королева? Или несть
У Бога правила и меры?
Бог прав, да праведна ли весть?
Графиня — да, большая честь
И даже слишком, помилуй Бог!
Но королевский титул несть?
Ведь есть любви предел и срок!»

«Предел и срок? Вся суть вещей, —
Рекла жемчужина, — вся в том,
Что нет конца, нет края ей, —
Бог прав всегда, Он прав кругом!
На мессе говорит Матфей
По Библии: Господень дом
Есть вертоград среди полей,
А сам Господь — хозяин в нем.
Вот эта притча: — Как — то днем
Хозяин вышел на порог;
Был близок года перелом
И гроздие созрело в срок.

И срок настал, и на рассвете
Пошел хозяин вертограда
Звать годных, бывших на примете,
Людей для сбора винограда;
Договорились люди эти,
Какая будет им награда,
Трудились, обрезая плети,
А солнце спины жжет — и радо.
К полудню вновь хозяин сада
Пошел на рыночный припек
«Эй, люди, или вам не надо
Работы, иль пришли не в срок?»

«Мы в самый срок пришли сюда, —
Ответил кто — то из народа, —
Но не попали никуда,
А ждем от самого восхода».
«Ступайте, там еще страда,
В моем саду, где изгорода.
В оплате ж вашего труда,
Вам будет без стыда угода».
И вот, людей такого рода
Он всюду собирал, где мог,
Почти до самого захода —
Уже молитве близок срок.

Молитве срок; все гуще тень,
Уходит солнце на закат,
И тех, кто зря прождал весь день,
Как всех, спросил он: что стоят,
Или работать было лень?
«Никто не звал нас», — говорят.
«Тогда в мою ступайте сень
И собирайте виноград».
Уже холмов зеленых ряд
Буреет; выполнен урок,
Хозяин вышел из палат,
Чтоб расплатиться с ними в срок.

И в срок, когда пришла пора,
Сказал смотрителю работ:
«Сэр, всех постройте средь двора,
Пусть всяк получит в свой черед:
Последним — тот, кто здесь с утра,
А тот, последний, — поперед,
И равной мерой серебра
Платите всем, кто платы ждет».
И вот, вперед выходит тот,
Кто первым был: «Мала помога:
Весь день он пил, а с нас пот льет.
Ты должен нам еще немного.

Толико много мы в саду
Трудились в самый солнопек!
Ты платишь нам не по труду —
Ведь он лишь к вечеру прибёг».
Хозяин молвил: «Не к стыду,
Возьми, что должно, в должный срок;
Ты знал, с другими наряду,
И срок, и плату, и урок, —
Откуда же теперь попрек?
Свое я соблюдаю строго,
И ты, назначив цену впрок,
Напрасно просишь слишком много.

Сколь много, по какой цене
Я заплачу им, человече,
В том волен я. В твоей вине
Не виноват я, в злосердечье.
Сказал Христос: «Прийдут ко Мне,
Последний станет недалече,
А первый станет в стороне».
И вот еще Христовы речи:
«Хоть много призванных на встрече,
Да мало избранных». У Бога
Убогость, бедность и увечье
Получат милостей премного». —

Да, много бóльшие щедроты
Мне были в Небесах даны,
Чем людям, жившим из охоты
Добиться правильной цены.
Когда пришла я на работы,
Светили звезды с вышины,
Но, чуть пришла, расчет и льготы
Мне дал Господь за первины.
А те, кто получить должны
За все труды, те у порога
Напрасно ждут — за их вины
Им платы нет. Их очень много».

Я много осмелел тотчас:
«Дитя мое, ты вздор рекла!
Или Писание — глупый сказ?
Иль Божия правда — не скала?
Псалтирь, понятная для нас,
Слова такие нам дала:
«Предвечный по заслугам вас
Вознаградит за все дела!»
За что же плату ты взяла,
А те остались без итога?
За больший спрос — разор дотла!
Работы мало — платы много».

«Здесь «много», «мало» — суть одно
Понятие, — рекла она. —
Не много — мало, но равно
Всем платит Божия казна,
И больше, меньше ли дано,
Его дарам одна цена —
Текут, не обнажая дно,
Как мельничная быстрина.
Тем более, на ком вина,
Его просите, коли больно,
И Он отдаст вам все, до дна, —
У Бога милостей довольно.