Лопе де Вега - Том 5

Я отлучусь. Побудьте с нею,
Но, чур, не причиняйте зла!

Что вижу я? Поднять не смею
Глаза. От дивного чела,
Короны солнечной светлее,
Струятся жаркие лучи.
О голос сердца! Замолчи,
Умолкни пред красою этой.
Венец творенья! Чудо света!
Звезда, взошедшая в ночи!

Плати живее.

Хуже будет.

За что платить должна?

За вход.

Нет денег у меня.

Эй, люди!
Продайте этот перстень. Вот
И плата за нее.

Гм, судя
По виду…

Перстенек не плох.

Он не заложен?

Что вы!

Ох,
Закатим же мы пир на славу!

Живи сто лет!

Мартин! А, право,
Денек удачный, видит бог!

Что с этим сумасшедшим? Есть ли
Броня от этих взглядов-стрел?

Я был бы сумасшедшим, если б
На это чудо не смотрел.
Пускай я провалюсь на месте,
Когда в простых ее словах
Безумие заметно.

Страх
Терзает сердце мне. Но странно,
Каким таинственным дурманом
Он опоил меня? В чертах
Его приятность. Может статься,
Что я совсем собьюсь с пути.
О страх! Позволь мне с ним остаться!
О страсть! Дай силы мне уйти!

Виденьем этим наслаждаться
Я жажду. Пусть молчит язык
И говорит любовь.

Проник
Мне в душу голос, полный страсти.
Какой ценой купил он счастье!

Мир вне себя, что этот лик,
В плоть воплощенная мечта
Не та, какой была когда-то.
О девственная красота!
Безумие — твоя расплата!

Могу ль поверить, что пуста
Обитель формы совершенной?

Чтоб в келье сей благословенной
И столь пленительной, в тиши
Не проживало ни души?
О мрамор красоты нетленной,
Вселенной образ неземной!
О восхитительное тело,
Что в мир наш бренный под луной
С божественных высот слетело,
Стремясь душою в мир иной!
Прекрасна ты. Твоя краса
И стать достойны пьедестала.
Но разума — души начала —
Тебя лишили небеса,
Как вещь из глины иль металла.
Когда ж с душою красота
Разделены, уже не та
И красота. Она бесплодна,
Как мрамор мертвый и холодный,
И келья дивная — пуста.

Несчастный, потерявший разум,
Утративший значенье слов,
Похож на золотую вазу,
Наполненную до краев
Отравой, неприметной глазу.
А ведь могла бы быть она
Благоухания полна!
И все-таки лишить рассудка
Меня способен не на шутку
Безумец, я убеждена.

Счастливая моя тюрьма,
И я счастливей всех на свете!
Здесь раньше царствовала тьма,
Теперь любовь, как солнце, светит.
Но я боюсь, что речи эти
Ей подозрение внушат…

Заметив мой упорный взгляд,
Безумец догадаться может,
Что сердце женское тревожит…

Потуплен взор. Уста молчат…
Стрела любви! С какою силой
Твой наконечник золотой
Ее безумство притупило!

Молчит язык трусливый мой!

Когда б ты знала, ангел милый,
Что мука мне терзает грудь,
Что не безумен я ничуть,—
Ужель меня б не полюбила?

Ужель во сне все это было —
И отчий дом, и дальний путь,
Неблагодарный Леонато
И подлая его любовь?
Я сплю. Ужасным сном объята,
Все, все переживаю вновь:
Измену, бегство и расплату.
Но как случилось в горе этом,
Что сумасшедший стал предметом
Вниманья моего? Недаром
Судьба меня подвергла карам,
А разум требует к ответу.
Но если я хочу сама
Безумной стать, — к чему сомненья,
Упреки? Я сошла с ума.

Что вижу я? Покрылись тенью
Светила — очи. В небе тьма.

О солнце! Не лишай нас света!

Безумна я, мне ясно это.

О небо, небо, прояснись!

Клянусь, разумна ваша мысль.

Меня безумней в мире нету,
Когда ты рядом, и припадки
Еще усилятся, поверь.

Прочь, прочь!

Зачем играть мне в прятки?
Рассудок ни к чему теперь.

Эй, эй! Подайте мне лошадку,
Мой Мандрикардо ждет меня! [66] Мандрикардо, Дораличе, Руджеро — персонажи поэмы Ариосто «Неистовый Роланд» (1516).

Копье и лучшего коня
Подать мне! Мой камзол дорожный,
Пестрее радуги!

Возможно,
Что не пройдет еще и дня,
И я, как тягостное бремя,
Любовь, которой раньше жил,
Оставлю…

Поддержи-ка стремя.

Охотно.

Стой! Ты укусил,
Злодей, мне ногу! Выбрал время
Для шуток!

Пленник — не злодей.

Я — Дораличе.

Да. Ей-ей,
Нездешней красотой своей
Мне в сердце нанесла удар ты.
Позволь твоим быть Мандрикардо.

Нельзя. Он из числа людей
С рассудком.

В разуме, конечно,
Нехватка есть, но загляни
Мне в душу. Нежности сердечной,
Причем отнюдь не скоротечной,
В ней разгораются огни.

Узнай скорее, кавальеро,
Не прибыл ли сюда Руджеро.