Лопе де Вега - Том 5

Попробуйте! Куда? Назад!
Ударю — сам не будешь рад.

Смелее!

Мавританка-сука,
Сдавайся в плен!

Держи, хватай!

В плен? Ни за что. Я не рабыня.

Скорей!

Такой вот благостыней
Прославлен валенсийский край?
Такое к людям в скорбный час
Вы проявляете участье?

Теперь участье это, к счастью,
Распространится и на вас.

Вор обокрал, меня ж в тюрьму?
Нет справедливости на свете.

У нас там проповеди эти
Не возбраняют никому.

Не лучше ли схватить злодея?
Зачем меня ведете вы?

Грабеж является, увы,
Ее навязчивой идеей.

Шагай вперед!

Что скажешь им!
Ограбленную — за решетку!

Я должен проводить красотку,
А завтра мы поговорим.

Идите! В добрый час, Писано!
Начальнику же мой поклон,
Признательность за то, что он
Так много сделал для Бельтрана.
Да, вот: больной буянит редко
И не доставит вам хлопот.

Пусть так, но чуть шуметь начнет —
Тотчас же угодит он в клетку.

Безумный день! Я рад, что смог
В большой беде помочь Флорьяно,
Но сам уже, как от дурмана,
Не чую под собою ног.
В больнице он оставлен мною
Вполне здоровым. Сам же я
Из мрачных стен, судьбу кляня,
Ушел с больною головою.
Но здесь… Какой прекрасный сон!
Кто эта женщина, чьи очи
Своим сияньем сумрак ночи
Развеяли? Я потрясен…
Ее глаза, походка, стать —
Достоинств не оценишь разом.
Нет, или потерял я разум,
Иль впрямь мне нечего терять!
Здесь женщина была живая
Иль ангел, что слетел с небес,
Рассудок отнял и исчез?
В себе ли я? Нет, вне себя я!
Дать увести ее, когда
Мог стать я на ее защиту
Иль разобраться в том, что скрыто:
Узнать, откуда шла, куда?
Нет, право, я ума лишен,
Коль уж меня околдовало
Ее безумие. Пристало
Тому рехнуться, кто влюблен
В помешанную, — ведь влюбленный,
Как мудрецы о том твердят,
Сам перевоплотиться рад
В предмет любви. Что ж, упоенный
Любовью, поспешу туда.
Пусть там, увидев эти муки,
Мне либо тоже свяжут руки,
Либо излечат навсегда.

Ты нынче так ко мне пристала,
Что я во двор с тобой сошла.

В том удивительного мало,—
Ведь я безумцу отдала
Всю душу. Коль уж так совпало,
Что дядя ваш, хозяин мой,
Начальник тутошний, домой
Ушел, поведаю сеньоре,
Пускай в коротком разговоре,
Я о любви своей…

Постой!
Ты в сумасшедшего влюбилась?

Да, и покоя не найду.
С ума сошла я, я взбесилась…
Любовь и разум не в ладу.

Каков же он, скажи на милость?
Коль за день смог, суди сама,
Тебя пленить он внешним видом,
То это верно, что ума
Немного у тебя, Лаида.

Ах, Федра, в нем достоинств тьма!
Какая стать! В его очах
Рассудка теплится очаг.
Он стоит женского страданья.
Ведь разума в его молчанье
Побольше, чем в иных речах.

Но как молчанье вынуждает
Любить, желать?

У немоты
Есть средства. Нас ведь восхищает
Картина дивной красоты?
Так вид его меня пленяет.
Немому камню отдала
Я сердце.

Камню? Ты могла
Влюбиться в камень?

Он неистов,
Когда луна на небе чистом.
С безумцем я б сама была
Неистовою…

Ты?

Еще бы!
Под солнцем счастья и мечты
Мои растут…

Безумны оба.
Он — при луне, при солнце — ты.
Лечиться вам теперь до гроба.

Бог нам поможет.

Знать хочу,
Кто он: испанец?

Поручусь,
Что он кастилец.

Но испанцы
Теперь и мы, валенсианцы, [60] Но испанцы Теперь и мы, валенсианцы . — Имеется в виду присоединение королевства Валенсии к испанской короне в 1479 г. —
Я дань Испании плачу.

Меня, Бельтрана, в кандалы?
За что? В таком прелестном доме
При столь почтенном мажордоме,
Достойном высшей похвалы?
Вы так любезны, так милы!
Прошу вас, следуйте за мною.
Я плачу? Слез от вас не скрою.
Мне стоило увидеть вас,
Как на глазах у всех тотчас,
Влекомый в небеса луною,
Я превратился вдруг в гиганта,
Хоть и кажусь вам пастушком.
Я запущу в вас кирпичом,
А не халвой из Аликанте! [61] Аликанте — средиземноморский порт в Испании.

Бежим, Лаида!

Нет!

Бежим!

Он резок с тем, кто резок с ним,
А так он кроток.

Это верно.
Я раб разумный и примерный,
А главное — не одержим.
Не бойтесь, на меня надейтесь.
Не в Эфиопии я рос
И не средь дикарей-индейцев.
Любовь, страшней любых угроз,
Меня вела. Куда же деться?
И вот я здесь. Но я — не я.
Я человек без бытия.
Я существо свое с опаской
Скрываю под надежной маской,
И прав. К чему мне плоть моя?
Я изучал несчастья. Этим
Столь долго увлекался я,
Что человека нет на свете
Теперь несчастнее меня,
Хотя и должен вам заметить,
Что это вот тряпье на мне
Покой вернуло мне вполне.
Я женщину любил. В ней было
Все, что мужскому сердцу мило,
Однако по ее вине
Я стал не тем, кем был когда-то.
За ней один водился грех:
Была красотка таровата
И в дом к себе пускала всех.
Изменницу ждала расплата.
Ее любимцу, против правил,
Я, не спросясь, рога наставил,
Затем я постарался, чтоб
И даме разукрасить лоб,
Чем целый город позабавил.