Катарина Луомала - Голос ветра

По-видимому, на относительно позднем этапе (военная демократия) выдвинулись молодые воинственные боги — Оро, сын Тангароа, на островах Общества, Таири (Каила) — на Гавайях, Макемаке — на о-ве Пасхи (известный исследователь Метро, правда, отождествляет Макемаке с Тангароа). Сторонники Оро (например, ариои) были наиболее упорными противниками христианства. В Новой Зеландии, по-видимому как раз не без христианского влияния, жрецы выдвинули в качестве верховного бога Ио, неизвестного на других островах.

Бога, вошедшие в высший пантеон, благодаря тому что информация о них сакрализована, занимают важное место в заклинаниях-молитвах, гимнах, генеалогиях и перечнях-"каталогах", но в повествованиях они фигурируют гораздо реже, именно в силу сакрализованности. Однако мифологические персонажи с тем же именем (например, Хиро) появляются на низших уровнях мифологической системы и, как таковые, делаются героями преданий и сказок. Кроме того, некоторые герои, относящиеся к более низким уровням мифологической иерархии, функционально и отчасти генетически соотнесены с высшими богами, выступают как их "представители". Таков, в частности, упомянутый выше Тинирау, который является хозяином рыб и морских зверей и мыслится сыном Тангароа. С известными оговорками его можно рассматривать как сказочного "двойника" Тангароа.

В мифах творения, как уже отмечалось, высшие боги заменяют друг друга на разных островах; в делах творения принимают участие альтернативно с высшими богами и такие полубоги, как Ру, Мауи, Тонофити и т.д. Самое начало космогонического процесса в Полинезии (кроме ее западной части) связывается с представлением о первой паре богов. В Новой Зеландии это Ранги — небо и Папа — земля, в других местах это Атеа (Ватеа, Фатеа, Уакеа) — пространство или Те Туму — источник, обычно в роли мужского начала, и Папа или Фаахоту (Хахахоту, Хоохоку) в качестве женского начала — земли. Папа соотносится с островами вулканического происхождения, а Фаахоту — с коралловыми атоллами.

Представления о По — тьме или ночи (также царство мертвых) или Коре — пустоте (ничто) символизируют хаос до начала космогонического процесса (опять-таки за исключением Тонга и Самоа), который постепенно преодолевается. Переход от хаоса к космосу — основной пафос в принципе всякой мифологии. В Новой Зеландии, по свидетельству знаменитого исследователя маорийских древностей Э. Беста, серия персонифицированных абстракций, следовавших за По или Коре, уподобляет развитие мира росту дерева (образы корня, отростков, корешков, ствола и листьев), что соответствует широко распространенной в мифах различных народов концепции мирового древа, или выражает его в терминах чисто антропоморфных — зачатия, рождения, мысли, желания. Организация мира начинается с отделения неба от земли. Подвиг подъема неба над землей, дающий место свету и жизни, приписывается в различных местах Тангароа, Ту, Тане, Ру, Мауи и т. д. В Новой Зеландии отделение неба от земли имеет характер своего рода бунта богов против их родителей Ранги и Папы, с последующей ссорой братьев. В одном из вариантов из Центральной Полинезии в период тьмы (По) уже сидел в раковине, напоминающей яйцо, сам себя создавший Тангароа, который затем сделал из раковины небо и землю. Пространство между ними — дух Атеа. Имеются версии, в которых окончательный подъем неба связан с борьбой Тане против Атеа, выступающего в виде чудовища-осьминога. Эти мотивы напоминают борьбу Мардука с Тиамат в вавилонском мифе и борьбу поколений богов в греческих мифах.

В полинезийских мифах творения великие бога Тангароа, Тане или Ронго, а также Атеа создают первых людей (которых обычно называют Хина и Тики) из земли, глины, раковин, тыквы. В ряде вариантов происхождение человеческого рода связывается с кровосмешением, которое Тане, Уакеа, Ронго или Тики совершил со своей дочерью. Инцестуальные мотивы типичны для мифов о родоначальниках во многих мифологических системах. В Западной Полинезии имеется миф о происхождении человека от червей.

В полинезийской космологии господствует несколько иная система противопоставлений, чем в космогонии. Земля противопоставляется одновременно небу (состоящему из многих слоев) и подземному миру, часто ассоциирующемуся с тьмой По. Впрочем, функции верхнего и нижнего мира часто смешиваются. Связь между мирами большей частью осуществляется с помощью мифического мирового древа, по которому поднимаются и спускаются боги, герои и души мертвых. В По, где царствует хозяйка (хозяин) царства смерти Миру (Милу), души обычно погибают. Но души вождей и героев, по представлениям западных полинезийцев, отправляются на запад, в страну Пулоту, а, согласно представлениям, господствовавшим в других частях Полинезии, возвращаются на Гаваики — общеполинезийскую прародину (ср. дуалистические представления в других мифологиях, в частности в скандинавской, где мрачное царство великанши Хель под землей противостоит небесной Вальхалле).

Наряду с мифами о культурных героях и высших богах полинезийский повествовательный фольклор знает и целый ряд повествований (в прозе со стихотворными вставками — песнями), заслуживающих наименования богатырских сказок. Эти богатырские сказки, однако, так или иначе увязаны с общей мифологической системой (как и мифы о героях у древних греков), а сами герои включены в генеалогию. Кроме того, они большей частью побеждают врагов не столько благодаря своей физической силе и воинскому искусству, сколько с помощью своей магии, колдовства и чудесных родичей. К этой категории относится общеполинезийский цикл, несколько менее популярный только на западе, о Тафаки (Тахаки) и его роде, потомках Каитангата и спустившейся с неба людоедки. Их сыновья — Хема и Пунга, а сыновья последних (или одного Хемы) — Тафаки и Карихи. Сын Тафаки — Вахиероа, а его внук (реже сын) Рата. Хотя Тафаки прославлен в качестве строителя домов, а Рата — лодок, они не культурные герои типа Мауи, а типичные сказочные богатыри. Их поэтические биографии включают свойственные жанру богатырской сказки эпизоды героического детства, чудесного сватовства и особенно родовой мести, ради осуществления которой они посещают верхний или нижний миры и побеждают злых духов и чудовищ. И Тафаки, и Рата побеждают детей в играх, и те, оскорбленные, открывают им печальную судьбу отца (этот мотив широко распространен в героических сказках и эпосе самых различных народов). Тафаки побивает убийц Хемы — духов понатури, находит кости отца, а затем добывает у дочерей Тангароа и глаза отца. Тафаки выполняет трудные задачи, сватаясь к королеве Тери, или добывает в жены женщину-духа, которая затем оставляет его из-за грубого отношения к их первенцу. Тафаки отправляется на ее поиски и воссоединяется с ней в небесном мире в соответствии с известной сюжетной схемой "чудесной жены" (сюжет 400 по указателю Аарне — Томпсона). Тафаки совершает путешествия в мрачную По или на небо по мифическому древу, паутине, веревке, радуге, с помощью ястреба. Ему служит добрыми советами слепая прабабка. Неудачным подражателем или недоброжелателем Тафаки выступает его брат Карихи. Соперничество брата и помощь прародительницы-колдуньи напоминают некоторые моменты цикла Мауи. В отличие от Мауи образ Тафаки является объектом героической идеализации. Немыслимо прикрепление к Тафаки плутовских эпизодов. Тафаки в некоторых местах фигурирует в ритуалах посвящения и культовых церемониях, следующих за смертью вождя.