Эскимосские сказки и мифы

Касяхсяк, живший в поселке, где было много опытных охотников, всегда возвращался вечером домой, ничего не поймав. Когда он уходил на охоту, его жена Килягюак чувствовала себя очень беспокойно, все время выбегала и смотрела, не едет ли он, не везет ли что-нибудь, но он обычно возвращался с пустыми руками.

Однажды, охотясь на своем каяке, он заметил на льду черное пятно и, когда подплыл, увидел, что это нерпа. Он хотел было загарпунить ее, но потом раздумал и сказал:

— Бедняжка! Ее просто жалко. Наверное, ее уж кто-то до меня ранил; наверное, когда я подойду, она скользнет в воду, и тогда я ее, раненную, возьму просто руками.

Сказав так, он крикнул; нерпа, не заставляя себя уговаривать, нырнула в воду. Она появилась прямо перед носом каяка, но он закричал еще громче, и нерпа стала нырять, плывя прямо перед ним. Когда он наконец решил ее загарпунить, она была уже далеко, и ему не удалось ее догнать. Скоро она и вовсе пропала из виду. Тогда Касяхсяк отправился домой, рассуждая так:

— Вот глупая! Не так-то просто до тебя добраться. Но ничего, в следующий раз я тебя поймаю!

В другой раз он отправился в море в хорошую, солнечную погоду. Посмотрев в сторону берега, он заметил других охотников на каяках и увидел, что один из них только что загарпунил нерпу и что все остальные спешат ему на помощь. Но сам Касяхсяк не двинулся с места, оставаясь там, где он был. Он заметил также, что тот, кто убил нерпу, отбуксировал ее к берегу и привязал к камню, собираясь плыть вдогонку за остальными. Касяхсяк тут же направился в открытое море, но, когда его уже не было видно, он вернулся к берегу кружным путем, подплыл прямо к привязанной нерпе и утащил ее. Буксирный ремень был весь разукрашен моржовыми зубами, и он очень радовался, что вернется домой с такой добычей.

Тем временем его жена ходила вокруг дома в ожидании его, наблюдая за возвращающимися охотниками. Наконец она закричала:

— Каяк плывет!

На крик выбежали люди; прикрыв рукой глаза от солнца, она продолжала:

— Похоже, что это Касяхсяк, и руками он двигает так, как будто что-то тащит за собой. Надеюсь, что теперь моя очередь поделиться с вами и вы все получите по большому куску жира!

Едва Касяхсяк высадился на берег, жена спросила его:

— Откуда у тебя такой красивый буксирный ремень?

— Утром, отправляясь на охоту, я подумал, что он может пригодиться, потому что я обязательно должен что-нибудь поймать. Вот я и взял его с собой; он у меня уже давно припасен, — ответил он.

— Вот как? — сказала она и тут же принялась разделывать нерпу. Отложив голову, спину и шкуру в сторону, она решила из остального устроить роскошный пир. Другие охотники благополучно возвратились; она не преминула сообщить каждому в отдельности, что одну нерпу уже привезли; вернувшимся с берега женщинам она тоже это повторила. Но когда все сидели за ужином, вошел мальчик и сказал:

— Меня прислали взять буксирный ремень; нерпа пусть, так и быть, будет ваша.

Повернувшись к Касяхсяку, его жена спросила:

— Ты что же, сказал мне неправду?

— Как видишь, — ответил тот, и жена его воскликнула:

— Стыдно тебе должно быть, Касяхсяк, что ты так поступаешь!

Но Касяхсяк лишь сморщился и сказал "А!", чем очень ее напугал; а когда они легли спать, он щипал ее и посвистывал, покуда не заснул.

В другой раз, гребя на своем каяке, Касяхсяк заметил черную точку на льдине. Оглянувшись через плечо на других охотников, он притворился, что быстро гребет к нерпе, подняв гарпун и приготовившись пронзить ее. Потом, спрятавшись за торчащей глыбой льда, он влез на льдину и с плеском скатил в море камень, подняв тучу брызг. Забравшись снова в каяк, он громко закричал, призывая остальных на помощь. Когда те подплыли, они увидели, что у него нет поплавков; он сказал:

— Только что морж нырнул с моими поплавками; помогите мне найти его, а я пока вернусь на берег и скажу, что я загарпунил моржа.

Он поспешил к берегу, и его жена, сторожившая там, закричала:

— Охотник!

Он крикнул, что удачно поохотился, и она сказала:

— По-моему, это Касяхсяк; слышите, как он кричит?

Подойдя к берегу, он сказал:

— Я потерял пузыри, преследуя моржа; я вернулся, только чтобы сказать вам об этом.

Жена бросилась в дом, но в спешке сломала рукоятку своего ножа. Ничуть не огорчившись, она сказала:

— Теперь у меня будет новая рукоятка из моржового клыка и новый крючок для котла.

Вечером Касяхсяк сел в самом дальнем углу, так что видны были только его подошвы. Остальные охотники долго не возвращались; последний, вернувшись, принес гарпунный ремень и пузыри и, обратившись к Касяхсяку, сказал:

— Это, кажется, твои; они, наверное, были обвязаны вокруг камня и соскользнули; возьми.

Его жена воскликнула:

— Ты что, опять нас обманул?

— Конечно, — ответил он, — я только хотел пошутить.

В другой раз, когда Касяхсяк охотился у берега, он заметил на песчаном берегу отдельные кусочки льда; подплыв к ним, он вылез на берег. Две женщины, собиравшие неподалеку ягоды, все время за ним наблюдали. Они увидели, как он набил свой каяк осколками льда; кончив, он вошел в воду по самую шею, потом вышел на берег и стал колотить по своему каяку камнями. Потом, набив осколками льда свою кухлянку, он повернул домой. Недоезжая немного, он стал громко кричать и причитать:

— О я несчастный! Огромнейший айсберг треснул рядом со мной и обрушился прямо на меня!

Его жена, повторяя его восклицания, сказала, что пойдет принесет ему сухую одежду. Касяхсяка вытащили на берег, и из его одежды посыпались огромные куски льда; а он продолжал жаловаться и стонать, как будто от боли:

— О, я едва остался жив!

Его жена повторяла рассказ о его беде каждому возвращающемуся охотнику. Но скоро те две женщины, которые видели его, тоже вернулись и воскликнули:

— Это же он — тот, кого мы видели внизу, на песке, набивающего одежду льдом!

Услышав это, его жена закричала:

— Не может быть! Неужели Касяхсяк опять обманул меня?!

Вскоре Касяхсяк отправился в гости к своему тестю. Войдя в дом, он воскликнул:

— Что это с вами? Почему не горят ваши жирники, почему вы варите собачий жир?

— Увы! — ответил хозяин, показывая на своего маленького сына, — он был голоден, бедняжка, и мы убили собаку, потому что у нас нечего больше есть.

На это Касяхсяк хвастливо ответил:

— Вчера дома у нас было очень много работы. Я и одна из женщин едва успевали перетаскивать горы нерп и моржей, которых я добыл. Обе мои мясные ямы набиты до отказа; у меня до сих нор болят руки от работы.

— Кто бы мог подумать, — обрадовался тесть, — что бедный сиротка Касяхсяк станет таким богатым человеком!