Хэдленд Дэвис - Мифы и легенды Японии

Считалось, что определенные периоды жизни человека чрезвычайно несчастливы. Верили, что для мужчин несчастливыми были двадцать пятый, сорок второй и шестьдесят первый годы, а для женщин – девятнадцатый, тридцать третий и тридцать седьмой. Чтобы предотвратить неприятности в такие годы жизни, нужно было много времени посвящать религиозным ритуалам. Мужчинам и женщинам не рекомендовалось отправляться в путешествия на шестнадцатом, двадцать пятом, тридцать четвертом, сорок третьем, пятьдесят втором и шестьдесят первом году. Когда суеверные женщины хотели сшить новое платье, они произносили заклинание, а потом бросали три щепотки соли на вставку у плеча. Ни одна женщина не брала иглу в день Обезьяны, только в день Птицы. Платье, сшитое в день Обезьяны, может сгореть или его украдут, а сшитое в день Птицы приобретет красоту и долговечность птичьего оперения.

Когда у ребенка выпадал зуб, то этот зуб бросали под застреху с пожеланием, чтобы на его месте вырос зуб демона. Иногда зуб маленького мальчика или девочки бросали на пол с пожеланием, чтобы на его месте появился зуб крысы. Считалось, что от детских кошмаров можно избавиться, если написать у детей на лбу слово «щенок», а если к этой мере предосторожности добавить рисунок Баку – Пожирателя Снов, сон малыша обязательно будет спокойным. Слово «собака», написанное на лбу ребенка, являлось защитой от колдовства лис и барсуков.

Некоторые снадобья, предназначенные для лечения детских недугов, очень любопытны. Кровью из петушиных гребешков лечили несварение желудка, а с сыпью на голове боролись, повторяя такие слова: «В долгие весенние дни можно вырвать сорняки, а сорняки в саду нужно вырывать сразу же». На случай, если младенец неистово кричит, у японцев считается, что прикрепление на спине малыша сумки из собачьей шерсти сразу же прекращает его жалобный плач, который сменяется улыбкой. Слепота часто возникала из-за ветряной оспы, и чтобы избежать этой напасти, нужно бросить в колодец семь горошин, прочитать семь молитв, а потом вычерпать всю воду из колодца.

Многие японские обереги представляют собой полоски бумаги с надписями, отгоняющими силы зла. На других пишут имена богов. Бедняки привязывают бумажные полоски снаружи своих жилищ, а те, что побогаче, украшают ими свои домашние алтари. «Считается, что отпечаток деткой ладошки, – пишет профессор Чэмберлейн, – который получают сперва обмакнув детскую ручонку в чернила, а потом приложив ее к листу бумаги, отгоняет клевету и злословие». Щепки от старинных деревянных храмов, рисовые зернышки с вырезанными на них Богами счастья, миниатюрные сутры, копии отпечатка ноги Будды и множество других причуд можно встретить среди многочисленных оберегов японцев.

Есть в Японии дерево (тэгасива), листья которого по форме напоминают человеческую руку. В древние времена, когда самураю нужно было уезжать из дома, перед отъездом он получал рыбу тай – окуня, поданную на листе дерева тэгасива. Это была его прощальная трапеза, а когда самурай съедал рыбу, лист вешали над дверью, веря, что он будет хранить самурая в пути и поможет ему благополучно вернуться домой. Вовсе не форма, а движение листа тэгасива вызывает приятные ассоциации, когда под дуновением ветра кажется, что рука манит, зовет в грациозной японской манере.

Обычно считалось, что сухой горох очень действенно отгоняет злых духов, но от Бимбогами, Бога Бедности, не так уж легко избавиться. Есть что-то трогательное в том, что бедность представляется в образе упрямого человека, незваного гостя, ведь в этом вопросе мы действительно прикасаемся к действительности. Однако, хотя Бимбогами не обращает внимания на сухой горох, его можно победить другим способом.

Очаг в японской кухне, а точнее древесный уголь, разжигали с помощью бамбуковой трубки (хифукэдакэ), где вместо кожаных мехов использовали надутые щеки. Очень скоро бамбуковая трубка начинала трескаться от жара. Тогда в трубку клали медную монету, произносилось заклинание, и трубку выбрасывали на улицу или в воду. Такое выбрасывание бесполезного бамбука с кухни всегда олицетворяло изгнание из дома Бимбогами. Большинству из нас знаком жук-часовщик, который издает в стене тикающие звуки, словно отмеряет последние часы перед смертью. В Японии его называют «бимбомуси» – жук бедности. Его тиканье не означает приближение смерти, как у европейцев, а отмечает лишь присутствие Бога Бедности в японском доме.

Каппа, японский речной водяной, – это волосатое существо с телом черепахи и покрытыми чешуей конечностями. Голова Каппы с небольшим пучком волос на макушке, посреди которой ямка, наполненная таинственной жидкостью, считается источником силы этого существа и напоминает голову обезьяны. Самое большое удовольствие для Каппы – вызвать драться один на один какого-нибудь человека, и несчастный, получивший такой вызов, не может отказаться. Хотя Каппа злобен и задирист, он тем не менее чрезвычайно вежлив. Прохожий, получивший не допускающий отказа вызов, отвешивает Каппе глубокий поклон. Вежливый Каппа отвечает на поклон тоже поклоном, но когда он склоняет голову, дающая силу жидкость вытекает из ямки на голове, он становится слабым, и вся его воинственность тут же исчезает.

Однако победить Каппу так же плохо, как и быть побежденным им, потому что после недолгого наслаждения славой победителя человек начинает чахнуть. У Каппы вампирские наклонности, он нападает на людей в воде во время купания в озере или в реке и высасывает у них кровь. В некоторых частях Японии говорят, что Каппа требует две жертвы в год. Когда жертвы Каппы выходят из воды, их кожа обесцвечивается, они постепенно чахнут и умирают от страшных болезней.

В провинции Идзумо деревенские жители называют Каппу Кавако – Сын Реки. Около Мацуэ есть маленькая деревушка, названная Кавати-мура, и на берегу реки Кавати находится небольшой храм, известный как Кавако-но-мия, то есть храм Кавако, или Каппы. Говорят, что там находится документ, подписанный этим водяным. Существует следующая легенда об этом документе.

В древние времена Каппа жил в реке Кавати и развлекался тем, что хватал и убивал деревенских жителей, а кроме того, и домашний скот. Как-то раз в реку зашла лошадь, Каппа, пытаясь поймать ее, свернул себе шею, но, несмотря на сильную боль, не выпустил свою жертву. Напуганный конь выпрыгнул на берег и поскакал в соседнее поле, а Каппа сидел верхом на обезумевшем от страха животном. Владелец коня с помощью других деревенских жителей схватил и крепко связал Сына Реки.