Захир ад-дин Бабур - Бабур-наме

без кольчуги и произвел ночное нападение. Правда, ему не удалось ничего сделать, да и что он

мог сделать против такого большого войска? За ним бросились в погоню, и он кинулся в реку и

утонул.

Другой эмир был Айуб. Он служил при Султан Абу Са'ид мирзе в хорасанском отряде

телохранителей. Это был мужественный человек, он был воспитателем мирзы Байсункара.

[Эмир Айуб] любил изысканность в пище и одежде, был шутник и говорун. Султан Махмуд

мирза, обращаясь к нему, называл его «бесстыжим».

Другой [эмир] был Вали, младший единоутробный брат Хусрау шаха. Он хорошо содержал

своих нукеров. Виновником того, что Султан Ма'суд мирзу ослепили иглой, а Байсункар мирзу

убили, был Вали. Он хулил всех, злоязычия и сквернословил, был самодовольный и

скудоумный человечишко. Кроме себя, он не одобрял никого ни за какое дело.

Когда я пришел из области Кундуза и, разлучив Хусрау шаха с его нукерами и слугами в

окрестностях Души, отпустил его, [Вали], тоже опасаясь узбеков, пришел в Андар-Аб и Сар-Аб.

Тамошние кочевники разбили и ограбили его, и, полагаясь на нас, пришли в Кабул. А Вали

ушел к Мухаммеду, Шейбани, и тот приказал отрубить ему голову в городе Самарканде.

Другой [эмир] был Шейх Абд Аллах Барлас 136. За ним была одна из дочерей, Шах Султан

Мухаммеда —эта тетка Абу Бекр мирзы и Султан Махмуд хана. Он носил нарядные халаты и

был человек мягкий и благородный.

Другой [эмир] был Махмуд Барлас из навандакских Барласов. При Султан Абу Са'ид мирзе

он тоже был беком. Когда Султан Абу Са'ид мирзе подчинились земли Ирака, он отдал Керман

Махмуд Барласу. После того как Мазид бек Аргун и кара-куйлукские туркменские беки,

присоединившиеся к Абу Бекр мирзе пришли в Хисар, выступили против Султан Махмуд

мирзы и тот ушел в Самарканд к своему старшему брату, Махмуд Барлас не отдал Хисара и

хорошо защищал его. Он был поэт и составил диван.

После смерти Султан Махмуд мирзы Хусрау шах утаил это обстоятельство от народа и

запустил руки в казну. Но как останется такое событие скрытым? Весть об этом тотчас же

распространилась среди всего населения города. Этот день для жителей Самарканда был

большим праздником. Воины и простой народ собирались напасть на Хусрау шаха, но Ахмед

Ходжи бек и беки-тарханы подавили волнения и, удалив Хусрау шаха, отправили его в Хисар.

Султан Махмуд мирза при жизни отдал Хисар своему старшему сыну Султан Ма'суд мирзе, а

Байсункар мирзе отдал Бухару и отпустил их туда. При этом событии не присутствовал ни один

из них. После удаления Хусрау шаха беки Самарканда и Хисара, сговорившись, послали в

Бухару к Байсункар мирзе человека, призвали его и посадили на престол Самарканда. Когда

Байсункар мирза стал государем ему было восемнадцать лет.

Тем временем Султан Махмуд хан, следуя словам Султан Джунаид Барласа и некоторых

самаркандских вельмож, повел войско с намерением овладеть Самаркандом и пришел к

окрестности Канбая. Байсункар мирза, со своей стороны, вышел из Самарканда с

многочисленным, сильным и хорошо снаряженным войском. В окрестностях Канбая они

сразились. Хайд ар Кукельташ, который был главным столпом войска моголов, стоял [во главе]

авангарда. Все [его люди] сошли с коней и принялись пускать стрелы. Много конных йигитов

из Самарканда и Хисара, исполненных ревности, погнали коней вперед, и все моголы, которые

были под началом Хайдар бека, спешились и попали под ноги лошадей. Когда [Хайдар бека]

взяли, моголы не могли больше сражаться и их одолели. Множество моголов было истреблено.

Байсункар мирза велел обезглавить у себя на глазах столько людей, что из-за огромного

количества трупов его шатер три раза переносили с места на место.

В это самое время Ибрахим Сару из племени Минг, который с малых лет состоял на службе

Библиотека www.ziyouz.com – литература в узбекском языке и узбекская литература на иностранных языках

40

Захир ад-Дин Бабур. Бабур-наме

у моего отца и, достигнув степени бека, был впоследствии удален за какую-то провинность,

пришел в крепость Исфару и, прочитав хутбу 137 с именем Байсункар мирзы, встал на путь

ослушания. В месяце шабане 138 мои войска выступили, чтобы подавить мятеж Ибрахима Сару.

В конце этого месяца мы обложили Исфару и стали лагерем. В первый день йигиты сейчас же

по прибытии из озорства захватили новую укрепленную стену, которую строили вне крепости.

В этот день Сейид Касим ишик-ага держал себя лучше всех и, вырвавшись вперед, рубил

саблей. Султан Ахмед Танбал тоже рубил клинком, Мухаммед Дуст Тагай тоже орудовал

клинком, но «долю богатыря» получил Сейид Касим. Богатырская доля — древний обычай у

моголов. На каждом пиршестве или трапезе всякий, кто вырвался вперед из рядов и [лихо]

бился клинком, получает эту долю. Когда я отправился в Шахрухию и повидался с моим дядей

Султан Махмуд ханом, богатырскую долю получил Сейид Касим.

В первый день битвы в моего воспитателя Худай Берды попала стрела из самострела и он

умер. Из-за того, что бой вели без доспехов, некоторые йигиты погибли и многие были ранены.

У Ибрахима Сару был один превосходный лучник, который очень хорошо стрелял; другого

такого стрелка не было видано. Именно он ранил большинство врагов. После занятия крепости

он находился при мне.

Осада затянулась. Было приказано в двух-трех местах возвести валы 139, прорыть подкопы и

усердно заняться подготовкой осадных орудий. Осада продлилась сорок дней. В конце концов

Ибрахим Сару, оказавшись бессильным, прибег к посредничеству Ходжа Маулана-и Кази и

выразил покорность. В месяце шаввале 140 он пришел, повесив меч и колчан на шею 141, и, сдав

крепость, поступил ко мне в услужение.

Ходженд также долгое время был подчинен дивану Омар Шейх мирзы. Во время

междуцарствия власть в области [Ферганы] ослабла и [жители] Ходженда смотрели в сторону

Султан Ахмед мирзы. Раз выпал такой удобный случай, то мы пошли также и на Ходженд. В

крепости Ходженда находился отец Мир Могола Абд ал-Ваххаб шигаул. Когда я пришел, он

сразу без отговорок сдал крепость.

В это время Султан Махмуд хан пришел в Шахрухию. Раньше, когда Султан Ахмед мирза

явился в окрестности Андиджана, хан, как уже упоминалось, тоже пришел туда и обложил

Ахси. Мне пришло на ум следующее: «Хан мне все равно, что отец или старший брат. Раз мы

так близко друг от друга, то если я пойду и стану служить и если минувшие неудовольствия

рассеются, это будет приятно слышать и видеть и ближнему, и дальнему». С такими мыслями я

явился в сад, разбитый Хайдар беком в окрестностях Шахрухии. Хан восседал в большом шатре