Windows User - Кареев Н.И. История Западной Европы в Новое время. Том 2

При жизни своего старшего брата Артура Генрих VIII готовился своим отцом к духовному сану, чтобы стать со временем архиепископом кентерберийским. Поэтому его учили теологии, занятия которою он не оставлял и впоследствии, сделавшись наследником престола и наконец королем. В 1521 г. он даже написал против Лютера «Защиту семи таинств» (Assertio septem sacramentorum), где между прочим доказывал божественное установление папской власти. За это Лютер обрушился на него с неприличною бранью, бывшею тогда в ходу в качестве полемического приема, но папа Лев X дал королю‑богослову титул «защитника веры» (defensor fidei) и написал ему льстивое письмо, где говорилось, что его сочинение написано под наитием Св. Духа. Генрих VIII сделался поэтому, так сказать, личным врагом реформации, преследуя всех, кто сколько‑нибудь впадал в ересь. В Англии существовал строгий закон de haeretico comburendo, изданный еще в эпоху подавления движения, вызванного Виклифом, и строго применявшийся еще в начале царствования Генриха VIII, когда самое имя Лютера было неизвестно: например, в одном 1511 г. и притом в одном только кентском церковном округе было сожжено пять еретиков, а остальные, арестованные вместе с ними, спаслись от смерти лишь раскаянием. Причина перемены в отношении Генриха VIII к католицизму заключалась в размолвке этого своенравного и своевольного короля с папой по поводу задуманного им бракоразводного дела [3]. Еще до вступления на престол Генрих VIII с разрешения папы Юлия II женился на вдове своего брата, Екатерине Арагонской, тетке императора Карла V, но потом он захотел с нею развестись, чтобы жениться на её красивой фрейлине Анне Болейн. Бывший в то время папою Климент VII, не желая отменить диспенса Юлия II и обидеть императора, но и не желая также вооружить против себя Генриха VIII отказом, тянул дело целые годы, хотя Генрих VIII для оказания давления на папу заручился письменными мнениями разных университетов в свою пользу. Мало того: в Рим был отправлен адрес от имени всей английской нации, подписанный семидесятью духовными и светскими лордами и одиннадцатью членами палаты общин и указывавший на необходимость второго брака короля, так как у короля не было наследника мужского пола (была только дочь Марии, впоследствии королева); адрес даже заключал угрозу в случае отказа решить дело иным образом. Одновременно с этим (1530) конвокация (собрание английского духовенства) постановила, что брак Генриха VIII с Екатериной незаконен, и что диспенс Юлия II не имеет силы. В 1531 г. Дело передано было парламенту с мнениями заграничных университетов и более, чем ста трактатами разных ученых, и было решено в пользу развода, при чем выставлялось на вид, что папа своим отказом вредит интересам английской нации. Генрих VIII еще не предвидел тогда, куда заведет его борьба с папой: вызвав острую национально‑политическую оппозицию против папства, он, так сказать, силою вещей был доведен до разрыва с Римом. Король получил развод от конвокации и архиепископа кентерберийского и вступил в новый брак. Папа ответил на это отлучением Генриха VIII от церкви.

При тогдашних обстоятельствах это было равносильно приглашению объявить независимость Англии от папы. Благодаря личному делу своего короля, Англия, быть может, раньше получала то,чего, вероятно, достигла бы только позднее, когда и в ней к старой национально‑политической оппозиции присоединился бы религиозный протест. При Генрихе VIII отторжение Англии от Рима не сопровождалось какою‑либо ясною идеею о реформе церкви: в стране не нашлось человека, который мог бы сыграть роль Лютера, Цвингли или Кальвина. Правда, были люди, помогавшие Генриху VIII в его церковной политике: Томас Кромвель и Кранмер, заменившие королю его прежнего фаворита кардинала Вольсея, первый в качестве канцлера, второй в качестве архиепископа кентерберийского, но оба они были лишены творческой идеи и не имели около себя кружка лиц, который ясно сознавал бы цели и средства религиозной реформы. Сам король сначала думал только об ограничении папской власти в юридическом и финансовом отношениях. Первые попытки в этом смысле были сделаны в 21‑й год (1529–1530) царствования Генриха VIII, когда парламентским статутом было запрещено духовным лицам приобретать папские диспенсации и лиценции о соединении нескольких бенефиций в одних руках и жительстве не на месте своего служения. Далее, статут 23 года уничтожил аннаты и объявил, что в случае папского интердикта никто не смеет приводить его в исполнение. Затем и парламент 1532–33 г. в одном из своих статутов определил, что Англия – самостоятельное королевство, что король – верховный её глава в делах светских, и что для религиозных дел ей достаточно собственного духовенства, а посему Риму нечего вмешиваться во внутренние дела Англии: кто стал бы обращаться в Рим и исполнять папские приказания, подлежал бы за это наказанию. Парламент 25 года царствования Генриха VIII постановил, что противящийся папе не должен считаться еретиком, отменил все апелляции к папе и уничтожил всякое его влияние на назначение архиепископов и епископов в Англии.

Так постепенно развивалось законодательство, ограничивавшее права папы, а рядом с этим шли одно задругим ограничения поборов курии, хотя в статутах и делались заявления, что король и его подданные остаются верными и смиренными чадами св. церкви. Наконец, в исходе 1533 г. был поставлен в королевском совете вопрос о самом папстве. Этот вопрос обсуждался королевскими советниками не с догматической или канонической точки зрения, а на основании соображений чисто политического свойства. Спрошенные (1534) по этому вопросу Оксфордский и Кембриджский университеты ответили, что по св. писанию римский епископ в Англии не имеет никакой особенной власти сравнительно с другими иностранными епископами. Церковные собрания кентерберийского и йоркского округов тоже составили постановления в подобном смысле, и такие же заявления были сделаны отдельными епископами, капитулами, деканами, приорами и т. и. Королевские прокламации объявили об этом во всеобщее сведение, а в 1536 г, парламентом уже прямо запрещалось под страхом наказания защищать папскую юрисдикцию в Англии. Было даже постановлено потребовать в этом смысле присягу от всех духовных и всех светских чиновников. Вместо молитвы за папу, было введено прошение: «ab episcopi romani tyrranide libera nos, Domine!» С другой стороны, уже в 1531 г. Генрих VIII потребовал от духовенства, чтобы его признавали «единственным покровителем и верховным главою (supremum caput) церкви и клира в Англии». Конвокация кентерберийского округа была смущена таким требованием и лишь после долгих колебаний согласилась признать короля протектором, господином и даже, насколько позволяет закон Христов, главою церкви (et quantum per Christi legem licet etiam supremum caput ipsius, т. е. церкви). С последнею оговоркой приняла новый королевский титул и йоркская конвокация, заявив сначала, что в светских делах король и без того глава, в духовных же – главенство его противно католической церкви. В 1534 г. парламент особым актом о верховенстве (act of supremacy) объявил, что король, а в нем и его преемники, есть единственный верховный на земле глава англиканской церкви и должен пользоваться и всеми титулами, почестями, достоинствами, привилегиями, юрисдикцией и доходами, свойственными и принадлежащими верховному главе церкви, и что ему с его наследниками предоставляются право и власть производить время от времени визитации, реформировать, исправлять, укрощать и подавлять все те заблуждения, ереси, злоупотребления и беспорядки, которые того требуют. Особым распоряжением 1535 г. было предписано в каждый воскресный и праздничный день проповедовать народу и учить в школах, что король есть глава церкви в Англии; в этом же смысле статутом 1536 г. была установлена особая присяга для духовенства и светских чиновников. Таким образом в Англии реформация началась схизмою, так как на первых порах, кроме перемены главы церкви, все остальное – догматы, обряды, церковное устройство продолжало оставаться католическим. Но перед королем‑богословом, признанным главою церкви, теперь открывалась возможность самому реформировать религию и произвести секуляризацию монастырской собственности. Переворот усиливал власть короля: услужливые богословы и св. писанием, и творениями св. отцов, и историей, и ссылками на законы страны доказывали, что верховенство в англиканской церкви должно было принадлежать королю; так, например, епископ герефордский Фокс написал: «De vera differentia regiae potestatis et ecclesiasticae». Гардинер – «De vera obedientia» и т. п.