Ипполит Лютостанский - 1lyutostanskiy i talmud i evrei tom 1

воскресили надежду Израиля, и народ взялся за оружие под предводительством

мессии-завоевателя.

Вера в наступление времени появления мессии и надежда на восстановление

самостоятельного государства воодушевляла всех евреев к восстанию, к которому

готовились целых двенадцать лет. Во главе мятежа стал весьма деятельный и

предприимчивый Симон-Бар-Кохба (сын звезды), которого народ признал настоящим

мессией (132 г.), так как всеми любимый раввин Акиба применил к нему пророчество

Валаама «Взошла звезда от Иакова». Впоследствии, когда восстание имело несчастный

исход, Бар-Кохба назван был Бара-Козиба (сын лжи). Доверие к нему возрастало с

каждым днем, и в непродолжительное время к нему явилось больше 200 тысяч храбрых

воинов. Бар-Кохба, узнав об оставлении Египта Адрианом, с легионом немедленно

двинулся к Иерусалиму и обратил в бегство римских воинов. Римский император

назначил полководца Севера, который, прибыв на место восстания, собственно не

вступал в открытый бой, а начал осмотрительно осиливать мятежников. Он нападал на

части восставших, перехватывал их обозы, мало-помалу отнял укрепленные места и

очистил себе дорогу в Иерусалим. Бар-Кохба видел невозможность держаться в

столице и, боясь измены, отступил с главными силами к укрепленному городу Бетару,

названному также в честь Бар-Кохбы Тур Симона, или Тур Малка, при Сеприфорисе.

Осажденный больше года город после упорного сопротивления и измены самарян был

взят римлянами 9 Аба (135 г.), в день сожжения Титом храма (70 г.). Страшная резня,

произведенная победителями, не поддается описанию. Кроме погибших от голода и

пожаров убито более 500.000 евреев. Пленников было так много, что их продавали в

рабство за самую ничтожную цену, а не находивших себе покупателей отправили в

Египет на старом корабле, который утонул в море со всеми пленниками. Чтобы

выманить из пещер, лесов и других убежищ укрывшихся там евреев, Адриан обещал

помилование там, которые явятся добровольно; но тем не менее казнил всех,

доверявших его слову. По окончании войны Адриан отстроил Иерусалим, назвал его

Элия Капитолина, населил в нем греческих и сирийских выходцев, на место храма

поставил статуи Адриана и Юпитера, а евреям под страхом смертной казни воспретил

вступать на землю столь священного для них города.

Если верить Талмуду, то двести тысяч воинов стеклись под его знамена, и

телесная сила их была так велика, что каждый на конском скаку мог вырвать ливанский

кедр. Бунтовщики утвердились в Вефороне, укрепленном городе близ Иерусалима.

Предание повествует, что этот город достался в приданое дочери фараона при

вступлении ее в брак с Соломоном, и что впоследствии этот государь подарил его

Левитам. Здесь-то лже-мессия был помазан на царство; разные монеты, выбитые с его

изображением, свидетельствуют о принятии им верховной власти. До тех пор, пока

Бар-Кохба ограничивал свое честолюбие пределами синагог и не обнаруживал

безумного намерения завоевать весь мир, император Адриан с ироническим

презрением относился к его смешным притязаниям; но когда дошло до Рима известие,

что сильный мятеж вспыхнул в Иудее и с каждым днем распространяется сильнее,

Адриан тотчас же приказал двинуться своим войскам против мятежников и истребить

весь бунтующий народ иудейский.

Глава 9

Смерть лже-мессии Бар-Кохбы

Эта война кончилась взятием Вефорона и смертью еврейского мессии Бар-Кохбы.

Талмудисты рассказывают, что Адриан, желавший видеть черты этого раввина,

приказал солдатам принести его труп, но воины нашли обвившуюся вокруг его головы

змею, и это заставило их сказать, что Бар-Кохба обладал сверхъестественным

могуществом, и что один только Бог мог низвергнуть ливанский кедр.

Талмудисты оплакивают погибель множества ученых, занимавшихся изучением

закона. По свидетельству Мишны, Акиба, главный зачинщик мятежа, был разорван

железным гребнем, загасившим этот светильник закона. Он был такой строгий

исполнитель религиозных обрядов, что, находясь в темнице, употреблял на омовение

воду, которая давалась ему для утоления жажды. По свидетельству Талмуда, в этой

месси-анической войне погибло евреев более, чем сколько их вышло из египетского

плена, именно свыше 500 000, не считая, по словам Диона, тех, которые пали жертвами

голода и пламени. Ручьи крови уносили к морю четырехфунтовые камни, и земля,

утучненная трупами, без всякого возделывания в продолжение семи лет давала

обильную жатву. Евреи сохранили воспоминание этого несчастного мятежа в одном

преисполненном чувства мести гимне, написанном по случаю взятия города Ве-форана

и смерти в нем многих знаменитых учителей. В нем еврейский народ сравнивает

Адриана с Нивейским царем Навуходоносором, величайшим гонителем дома Иакова, и

молит Бога о наказании этого жестокого императора за истребление в одной Иудее 480

синагог. В память этого бедствия евреи до сего дня соблюдают строгий пост.

Бар-Кохба известен по бесчеловечной и предательской бойне, устроенной им при

римском императоре Адриане в городах Кирены, Кипра и Египта. Этот иудейский лже-

мессия и его последователи под видом дружбы предательским образом употребили во

зло доверие местных жителей и истребили до 500 000 человек. Современные историки

Дион, Кассий и Ге-роним утверждают, что неистовство кровожадных учеников Бар-

Кохбы при этом предательском восстании было столь омерзительно жестоко, что они

множество своих жертв распиливали пилой пополам, в диком упоении успеха

пожирали мясо несчастных, лизали их кровь и опоясывали себя их внутренностями.

Кажется, всемирная история не знает ни одного подобного восстания, подобной

зверской жестокости, такого проклятого вероломства. Бывали в жизни народов

кровавые революции, разные варфоломеевские ночи, бывали жестокие междоусобицы,

бывали грандиозные человеческие бойни, но бойни, подобной бар-кохбовской, -

человечество не знает. Подумайте: 500 000 людей, полмиллиона людей, обманутых и

усыпленных дружбой, избивается и притом такими омерзительными способами! Ни

один народ, кроме еврейского, не имеет своего Бар-Кохбы. Он единственный в своем

роде, этот выродок рода человеческого. Неизмеримая гнусность этого человека-зверя,

почитаемого евреями за величайшего национального героя наравне с Давидом,

Соломоном, Юдифью и Эсфирью, чуть ли не боготворится еврейской массой, а сам он,

проливший реки невинной крови, возвеличивается в своем геройстве до высот