Глубина

Наконец, раздался радостный возглас «приехали!» и все устремились к выходу. Агния чуть не бегом бросилась к вокзальному туалету. Вернувшись, виновато пояснила:

- Не думала, что до отъезда домой решусь на поездку. Крымские дороги не для моего организма.

Агния предложила немного посидеть на скамейке, прежде чем они куда-нибудь пойдут:

- Я постараюсь не быть вам обузой, и не портить настроение, ведь завтра вы уезжаете – пообещала она и, немного поколебавшись, добавила: – Вероятно, вчера я действительно всё же ошиблась с той куклой. Мне очень жаль, что так вышло…

Дело в том, что сегодня при встрече Гордей рассказал подруге о злополучной поездке Михалыча в город, и что благодаря им деда там выставили несерьёзным собирателем слухов. Но тогда библиотекарша промолчала. И вот только теперь решила признать собственную ошибку.

Гордей внимательно посмотрел на приятельницу:

- Но я ведь видел по твоим глазам, что ты была абсолютно уверена.

- Я не знаю… - Агния устало покачала головой. - Когда я увидела куклу в руках другой девочки, то холодок ужаса пробежал у меня по позвоночнику. Всю ночь мне снились кошмары. Так можно свихнуться.

Но я обещаю, что если мне снова что-то покажется, то я просто стисну зубы и отвернусь…

С автовокзала они отправились в городской парк. Прогуливаясь, прошли по аллее мимо гипсовых скульптур девушек-комсомолок и атлетов, утолили жажду у палатки «соки-воды», постреляли в уличном тире. На сцене-ракушке летнего театра выступали самодеятельные артисты. Но народ валил туда, где над верхушками деревьев вздымались горбатые металлоконструкции аттракционов заезжего польского шоу «Луна-парк». Оттуда доносились завывания электромоторов и металлический стук развлекательных механизмов, прерываемый хоровыми воплями искателей острых ощущение.

Гастролёры разбили свои пёстрые павильоны на пустыре за парком, будто цирк-шапито.

Вместе с аттракционами из польского Брно приехало также автородео из другого польского городка Вроцлав. Автотрюкачи выступали по соседству - на местном стадионе. Трибуны были забиты до отказа. И было на что посмотреть. Отважные каскадёры выполняли на своих боевых «легковушках» крутые развороты на мокром покрытии беговых дорожек, ездили боком на двух колёсах, играли машинами в «кегельбан», меняли колёса на ходу и делали ещё много чего удивительного…

И ближе к вечеру парочка поужинала в чебуречной, после чего усталые, но довольные они сели в свой автобус. На удивление им даже достались сидячие места. Это была роскошь – вытянуть гудящие от долгой ходьбы ноги и расслабиться.

Автобус ритмично покачивало. Гордей зевнул и потянулся: можно вздремнуть, чтобы проснуться уже дома. И тут в засиженном мухами окне он случайно заметил знакомую «Ниву». Сон как рукой сняло.

- Остановите, пожалуйста! – крикнул Мазаев водителю. – Мне срочно надо выйти.

Агния ничего не могла понять. Гордей улыбнулся ей.

- Ты поезжай, а я попозже на попутках доберусь.

Теперь скорее протиснуться к дверям по забитому людьми и заставленному вещами проходу, а то шофёр не станет долго ждать…

«Нива» Элема была припаркована перед воротами городской больницы. Возле машины неприкаянно моталась Инга. Она нервно курила, бросая тревожные взгляды сквозь решётку ограды.

Почувствовав на себе взгляд приближающегося Мазаева, подруга Элема повернула к нему голову, мгновенно узнала, но вместо радости или удивления, протянула равнодушно:

- А-а… привет!

Гордей пояснил:

- А я вот проезжал мимо, увидел знакомую машину, думаю, надо выйти - поприветствовать знакомых… За какой надобностью тут загораете?

- Валя тут…

- Нашли его! – обрадовался Гордей, решив, что пропавший парень, наконец, обнаружился и находится в этих стенах на излечении. – Вот здорово! Ну, и как он?

- В здешнем морге.

- Как в морге?! – не поверил Гордей, и тут же повторил, уже настойчивее: - Что стряслось, Инга? Что произошло?

- Валик утонул – всё тем же бесцветным голосом ответила Инга. У неё было потерянное лицо и остановившийся взгляд. Бросалась в глаза её душевная подавленность. В предыдущую их встречу Инга ещё не выглядела такой «чёрной», тогда она даже пыталась улыбаться, желая казаться сильной.

Гордей в ужасе уставился на неё. Перед глазами возникло круглое добродушное лицо пухлого добряка.

- Когда это случилось?

Девушка передёрнула плечами, будто ёжась от холода подводной пучины.

- Труп сегодня на рассвете нашли ребята-спасатели. Элем сразу за большие деньги нанял у директора ресторана машину-рефрижератор и перевёз его сюда.

- …И что дальше? – после долгой паузы, спросил Мазаев.

Инга, по-видимому, не слышала вопроса.

- Что-то уже известно о причине его гибели?

- Какая теперь разница!

- А они что сказали?

- Кто?

- Спасатели?

Девушка покачала головой, лицо её передёрнуло.

- Они ничего не сказали. Завтра Элем переоформит на них эту машину, иначе они не стали бы искать. Поиски были связаны с большим риском. Тело могло затянуть под скалу, или оттащить в море течениями … Теперь срочно нужен цинковый гроб, а у них тут нет большого размера. Тело под водой сильно распухло. А без цинкового гроба груз не примут на самолёт. Мы уже были в Аэрофлоте и начали оформление.

- Я хотел бы чем-то помочь…

- Нет, не стоит, - ответила она, чуть помедлив, и походкой лунатика вошла в ворота.

Глава 27

Вернулся к себе Мазаев уже за полночь. Во дворе под навесом засиделась компания. Гордей не верил своим глазам: обычно нелюдимая хозяйка дома сидела за общим столом с постояльцами и даже тихонечко подпевала голосистым соседкам. Но самое удивительное, что тут же, на уголке стола примостилась Агния. Зачем она здесь? Едва заметив его, библиотекарша вскочила и поспешила навстречу:

- Наконец-то! А то я волновалась. Пойдём к столу.

- О! Опоздавший – поприветствовал Мазаева хозяйский сын Никита, и, расплёскивая вино, стал наполнять штрафную кружку.

- Не помешаю? – немного смущённо Гордей обвёл глазами присутствующих. Его приветствовал хор доброжелательных возгласов.

- Как же ты можешь помешать! – выразил общее мнение Михалыч. – Ты же наш! Тем более что невеста твоя уже давно с нами - тебя дожидается.

Выяснилось, что отмечают день рождения сына Никиты. В честь любимого внука обычно прижимистая старуха изменила своей экономии и выставила щедрое угощение для постояльцев. На длинном столе в многочисленных вазах-салатницах, горшочках, мисках и кастрюльках оставалось ещё много всякой вкуснятины. Новенького усадили между огромным подносом с горкой румяных пирогов и блюдом с жареными цыплятами.

Объевшиеся гости в основном пели и разговаривали. У Гордея же от вида всей этой великолепной гастрономии и запахов разыгрался нешуточный аппетит; принимая протянутую Никитой кружку с вином, он попросил: