Фрэнсис Веллман - Искусство допроса. Как добиться признания вины?

Но я не пропагандирую практику длительных перекрестных допросов, потому что, если вам не удастся сломить свидетеля, присяжные подумают, что показания его чересчур важны, раз вы тратите столько времени на его допрос, пытаясь вывести его из себя. «Во время суда по делу о лжесвидетельстве в процессе Тихборна вызвали на допрос потрясающего человека по имени Луи. Он был проницательным свидетелем и давал показания с поразительной четкостью и кажущейся точностью. Вопрос о том, правдивые они или нет, даже не стоял, но доказать, что они ложные, казалось невозможным или почти безнадежным. Это был невероятный рассказ, но отнюдь не невозможный. Если показания были верными, то истец и правда был настоящим Роджером Тихборном или по крайней мере это было настолько вероятно, что ни один суд присяжных не признал бы, что на самом деле он был Артуром Ортоном. Манера дачи показаний Луи была идеальна. После суда одного из присяжных спросили, что он думал о показаниях Луи и считал ли он его рассказ важным. Присяжный ответил, что, услышав показания на главном допросе, он подумал, что они настолько невероятны, что им нельзя верить. Но после того, как мистер Хаукинс целый день его допрашивал, а свидетель остался непоколебим, я начал думать, что если такой допрашивающий не может ничего доказать, то, наверное, что-то есть в том, что он говорит, и я стал сомневаться. Я не понимаю, как он мог, если все это было ложью, выдержать допрос такого умелого адвоката». 11

Председательствующий судья, самое малое слово которого более значимо, чем любое красноречие адвоката, может резко перебить такой бесцельный и затянутый перекрестный допрос словами: «Мистер ***, мне кажется, что мы тратим время впустую», или «Я не разрешаю вам далее продолжать эту тему», или «Я не вижу смысла в этом допросе». От такой неудачи в силах оправиться только самый опытный адвокат. До выступления судьи присяжные уже утомились, быть может, перестали слушать внимательно и с нетерпением ожидали конца дела; они были готовы согласиться с замечанием Его Чести, и «атмосфера дела», как я ее всегда называл, становилась неблагоприятной для клиента провинившегося адвоката. Как же важна роль, которую играет эта атмосфера в исходе дела! Многие присяжные могут и вовсе забыть о сторонах, участвующих в процессе – наших клиентах, втянувшись в битву остроумия между их адвокатами.

Система суда присяжных подвергается наибольшим испытаниям во время судебных процессов, где замешаны местные политики. Обычный присяжный настолько ослеплен своими политическими пристрастиями, что в случаях, где вина или невиновность заключенного упирается в вопрос, произвел ли он какие-либо действия для того, чтобы помочь своей партии, присяжные склонны разделяться по политическим убеждениям.

Около 10 лет назад, когда Нью-Йорк накрыла волна политических реформ, Клубы Правильного Управления (Good Government Clubs) стали причиной ареста около 50 выборных инспекторов за нарушения законов о выборах. Все эти люди были переданы Верховному уголовному суду под председательством судьи Барретта. Заключенных должны были защищать различные ведущие судебные адвокаты, и все зависело от результатов первых нескольких дел. Если бы приговор в этих делах был оправдательным, ожидалось, что и все последующие приговоры будут также оправдательными; если же первые несколько нарушителей, представшие перед судом, были бы осуждены и приговорены к длительным тюремным срокам, большинство остальных признали бы себя виновными и немногим бы удалось избежать похожей участи.

В то время графство Нью-Йорк было разделено, в целях голо сования, на 1067 избирательных участков, и в среднем около 250 голосов были подсчитаны в каждом участке. Первым в суд вызвали инспектора одного из избирательных участков. Против него выдвигалось обвинение в том, что он неправильно записал один из голосов, отданный на его участке за кандидата от партии республиканцев. В этом избирательном участке было подсчитано всего 167 бюллетеней, и в обязанности инспекторов входило подсчитать эти бюллетени и доложить о результатах в управление полиции.

В ходе суда в свидетелях побывали 12 уважаемых граждан, один за другим, и все они подтвердили, что живут в пределах избирательного участка обвиняемого и что все они проголосовали в день выборов за кандидата от республиканцев. Далее, в качестве доказательства был представлен официальный отчет за этот участок, подписанный обвиняемым, в котором было сказано: голоса за демократов: 167, голоса за республиканцев: 0. Защита вызвала нескольких свидетелей-демократов. Дело начало приобретать политический характер, что могло привести к расходу мнений присяжных и отсутствию приговора, так как уже было показано, что обвиняемый был человеком идеальной репутации и никогда до этого не был подозреваемым в каких-либо правонарушениях. И, наконец, обвиняемый и сам принес клятву в том, что он не виновен.

Адвокат, ведущий перекрестный допрос, попытался показать обвиняемого присяжным с такой стороны, что они не смогли бы его оправдать, вне зависимости от их личных политических взглядов. Он задал всего пять вопросов.

Адвокат: Сэр, вы сказали нам, что у вас есть жена и семеро детей, которых вы содержите. Я полагаю, что вы не хотели бы их бросать, не так ли?

Обвиняемый: Конечно нет, сэр.

Адвокат: Помимо этого, я думаю, у вас нет особого желания провести несколько лет в тюрьме Синг-Синг?

Обвиняемый: Конечно же нет, сэр.

Адвокат: Но вы слышали, что двенадцать уважаемых граждан выступили свидетелями и поклялись, что они голосовали за республиканского кандидата на вашем участке, не так ли?

Обвиняемый: Да, сэр.

Адвокат (показывая на присяжных): И вы видите этих двенадцать уважаемых джентльменов, которые готовы вынести судебное решение по вопросу о вашей свободе, не так ли?

Обвиняемый: Да, сэр.

Адвокат (внушительно, но тихо): Ну, тогда, мистер…, пожалуйста, объясните этим двенадцати джентльменам (показывая на присяжных), как получилось, что бюллетени, отданные другими двенадцатью джентльменами, не были вами учтены, и после этого можете забрать свою шляпу и выйти из зала суда свободным человеком.

Обвиняемый замялся, опустил глаза, но не ответил – и адвокат сел на свое место.

Естественно, после этого его признали виновным и приговорили к пяти годам лишения свободы в государственной тюрьме. В течение следующих нескольких дней почти тридцать обвиняемых, представшие перед судом по похожим нарушениям, признали свою вину, и вся работа суда была сделана за несколько недель. И не было ни одного оправдательного приговора или разногласия.

Иногда, если имеется достаточное количество информации о свидетеле или деталях его прямого допроса, ему можно поставить ловушку, в которую попадется даже самый умный свидетель. Пример как раз такой ловушки и приведен ниже.